«Да, с Юлькой, пожалуй, можно поговорить при случае. А еще нужно заняться аутотренингом, – подумала Лиза, садясь в автобус. – Нужно каждый раз напоминать себе, что страх делает человека слабым, лишает воли. Нужно преодолевать свои сомнения, бороться с ними, говорить себе: мой дух сильнее».
И чтобы не отступать от принятого решения, Лиза, оказавшись дома, первым делом включила компьютер и вошла в Интернет, чтобы просмотреть почту. Ее ждало сообщение, отправленное обладателем уже известного ей адреса [email protected]
Лиза почувствовала, как грудь сдавило и стало трудно дышать. Она набрала в легкие побольше воздуха, напомнила себе одну из любимых папиных пословиц, что смелость города берет, и только после этого приступила к чтению. Первые же строчки приятно ее удивили:
Привет, Лиза! Вначале, если вспомнить правила хорошего тона, нужно представиться. Меня зовут Родион. Мой ник в «аське» – Род. Ну что еще рассказать о себе? В этом году я заканчиваю школу, дальше, разумеется, институт. И это именно я несколько дней назад послал тебе признание в любви, которое заканчивалось словами: «В любви разумно, быть может, только то, что она безумна…» Это крылатое изречение, к моему глубокому сожалению, принадлежит не мне, а Риваролю. Теперь о главном. Если ты наберешься терпения и прочитаешь мое письмо до конца, то узнаешь, с какой целью все это было задумано…И еще я очень надеюсь, что ты не обиделась на меня, что поймешь все как надо и не откажешь мне в помощи…
«Кто такой этот Ривароль?» К своему стыду, Лиза этого не знала. Она медленно шевелила губами, вчитываясь в текст. По мере того как она вникала в содержание письма, лицо ее светлело, а дойдя до конца, она уже подшучивала над собой.
Как все-таки верно подмечено, что у страха глаза велики!
– А кто эти «хрусты» видел в тот день у Маши? – спрашивал Юрка Метелкин у ребят, сгрудившихся вокруг него в школьном коридоре. – Нет, ну кто?
– Ты что же, хочешь сказать, что она колокол льет? – спросил Колька Ежов, исподлобья глядя на приятеля.
– Я не могу обвинять человека беспочвенно, но, может, ей показалось, что она взяла баблы в школу? А может, она их сама посеяла?
– Или их у нее в другом месте стибрили, – предположил Борька Шустов. – А она поздно очухалась.
– Вот, тоже верно!
Одноклассники загудели, послышались одобрительные возгласы. Лиза кивнула и прошла мимо. Что ж, их можно понять: такой вариант устроил бы всех. Вот только Маша вовсе не растрепа, чтобы не помнить, что и куда положила, подумала Лиза и огляделась в поисках Туси. Заметив подругу возле кабинета географии с учебником в руках, она поспешила к ней.
– Тусь, у меня для тебя новость, – возбужденно сообщила Лиза, позабыв поздороваться. Она не стала доверять эту новость телефону, хотела видеть Тусино лицо.
– Как, опять? – Зеленые глаза Крыловой оторвались от заданного на дом параграфа и недоверчиво прищурились: – Слушай, Лизка, а не слишком ли много этих новостей в последнее время? Поперли, прямо как лосось на нерест.
– Но это хорошая новость! – засияла Лиза.
– Ну говори. – Туся захлопнула учебник, всем своим видом выражая простую мысль – перед смертью не надышишься.
– Я вчера получила письмо от того парня.
– Иди ты! У него прямо нюх. Только мы о нем вспомнили, как он тут как тут, – оживилась Туся. – Что пишет?
Лиза беззаботно рассмеялась. У нее на душе было легко и хорошо. Все ее недавние тревоги – фьють! – и испарились, будто их никогда и не было.
– О! Пишет много чего интересного, – возбужденно сказала она. – Во-первых, это никакое не признание в любви!
– Вот тебе и здрасьте! – не удержалась Туся от комментария, решительно тряхнув длинными блестящими волосами. – Что же тогда называется признанием в любви?
– Понимаешь, Родион, его зовут Родион, заканчивает в этом году школу, – пояснила Лиза, вскользь упомянув об этом как о малозначительном факте. – Так вот. Этот парень задумал написать детектив в стиле фэнтези. Конечно, там будет любовная линия.
– Ну конечно, как же в фантасмагории и без любви, – скептически откликнулась Туся.
– Не перебивай, а то я до звонка не успею рассказать, – напомнила Лиза, взволнованно заправляя рыжую прядку за ухо. – В общем, это признание с судьбой, которую не выбирают, всего лишь… Ну как бы поточнее сказать… Проверка его способностей, – подобрала Лиза нужные слова. – Он хотел убедиться, что может не только выражать, но и вызывать сильные чувства. Оказывается, он читал в журналах все мои напечатанные рассказы и в каком-то смысле стал моим поклонником…
– Вот с этого и нужно было начинать.
– Да подожди ты! И он решил, что если я поверю в это признание, то, значит, его эксперимент удался.
– Фигня какая-то! На матрешках бы лучше тренировался или на белых мышках, экспериментатор…
– Тусь, еще раз перебьешь, не стану рассказывать! – раздраженно пообещала Лиза.
Угроза возымела действие: на какое-то время подружка притихла, перестав бросать язвительные реплики.
– Вчера Родион прислал мне синопсис своей повести…
– Чего-чего?
– Это краткое содержание, – охотно пояснила Лиза. – События в повести развиваются в далеком будущем на Венере. Двое юношей влюблены в одну девушку, дочь вождя племени. Она сначала встречалась со своим соплеменником, а потом, когда на планету прилетают астронавты с Земли, случай сводит ее с одним из них. Он охранник, работает в межгалактической полиции, а на этом специальном корабле находятся преступники, которые приговорены отбывать срок наказания в шахтах Венеры. Дальше одному из преступников удается бежать и взять в заложницы дочь вождя Найоми.
– Шоколадка Кэмпбел, не иначе, – пробубнила Туся, не умевшая долго держать себя в руках.
Но Лизу уже так захватил рассказ, что она перестала обращать внимание на Тусины уколы.
– Ее пытаются спасти двое – жених и астронавт. Спасает ее, разумеется, второй. Он убивает злодея. А вот жених Найоми попадает в аварию, когда охотится за преступником, и становится калекой. Дальше, в общем-то, понятно: чувство долга не позволяет девушке оставить прикованного к постели жениха, и она пишет прощальное письмо своему возлюбленному полицейскому, которого зовут Род. Он улетает на Землю с разбитым сердцем, а спустя некоторое время знакомится с девушкой, как две капли воды похожей на Найоми. Они женятся, у них рождаются дети, а потом он случайно узнает, что его жена и есть Найоми. После смерти своего жениха она смогла преодолеть время и пространство, чтобы соединиться со своим возлюбленным навсегда. Нравится?
– Ну… – Туся кисло улыбнулась: мол, ничего особенного – тривиальщина.
– А мне нравится. И потом сюжет не главное, важно, как ты его преподнесешь, каким языком расскажешь.
– Тебе виднее. Ты же у нас будущий писатель. А что ему от тебя-то нужно, этому Родиону-романисту? Твое одобрение?
– Помощь. Он уже неделю бьется над письмом Найоми, никак ему душевные ощущения не даются. Вот он и попросил меня написать свой вариант письма.
– Ты, разумеется, согласилась.
– Конечно. Это же безумно интересно, и, кроме того, я просто обязана помочь талантливому парню. У меня мурашки по коже бегали, когда я читала насчет «судьбы, которую не выбирают». Согласись, таким убедительным не каждый может быть. И потом у повести такое красивое название – «День длиною в год».
– А на мой взгляд, слишком сложное, – опять возразила Туся.
– Да нет же, здесь как раз все объяснимо и оправданно. Дело в том, что Венера вращается в противоположную другим планетам сторону, поэтому один день на ней длится как год на Земле. Наверное, это результат столкновения с гигантским астероидом.
– Так, так, так… – Лиза буквально увидела, как крутятся винтики-мысли в голове у Туси. Крылова оглянулась, словно что-то искала: – Елкин, иди сюда!
Максим Елкин подошел к подружкам. Учителя считали его математическим гением. В последнее время он крепко сдружился с Мишкой Степановым, почему-то вспомнила Лиза.
– Ну чего тебе, телезвездочка? – В его серых глазах, увеличенных стеклами очков, читалось: была бы ты, Туська, одна, я бы с места не сдвинулся. Но ради Лизы и нашей с ней многолетней проверенной дружбы я, так уж и быть, пойду тебе навстречу.
Тусю такие тонкости не пробивали. У нее были свои понятия о том, что можно, а чего «не можно». Им она и следовала.
– Макс, ну-ка перемножь быстренько шестьдесят семь на триста шестьдесят пять, – потребовала она, втискивая ладошки в узкие карманы голубых джинсов.
– А у тебя чего, калькулятора с собой нет?
– Доставать неохота. – Туся бросила взгляд на рюкзак у ног. – Ну перемножь, чего тебе стоит!
Макс секунды две подумал, наморщив высокий выпуклый лоб будущего академика, и дал, в этом можно было не сомневаться, точный ответ:
– Двадцать четыре тысячи четыреста пятьдесят пять.
