— Конечно, неясно? — спросил дядя Ваня.
— Неясно, — признался Геша.
— Если бы все было понятно со дня рождения, то не было бы ни школ, ни учителей. Смотрите: вот эти коричневые линии, что змеятся, называются горизонталями. Нанося их, мы как бы мысленно по горизонтали рассекаем гору через каждые полметра. Там, где склон горы круче, — горизонтали ложатся густо, а где склон положе, — они реже. Цифры в разрывах линий — отметки земли…
Заглядывая в лица ребят своими зоркими глазами, дядя Ваня переспросил:
— Понятно? Ну, а голубая полоска на что похожа?
— На реку, — ответил Геша.
— Правильно! Это река Осьва, а квадратики, что на берегу ее, ваши дома. А ну, покажи на планшете, в какой точке мы сейчас находимся?
Геша огляделся. На другую сторону реки наискось выходит улица. Вон крайний дом, в котором живет Юлька. Геша перевел взгляд на карту и внимательно осмотрел ее: нашел Юлькин дом и мысленно провел линию на остров, который так выделялся на планшете. Потом поднялся на ноги и еще раз осмотрелся: вон этот остров! Палатки геологов как раз стояли напротив. Гешка уверенно поставил свой палец на планшет.
— Вот здесь!
— Точно! А на какой отметке?
В одном месте горизонталь была прервана, и в разрыве стояла цифра 340. Но она была ниже того места, которое показал Гешка, на две горизонтали. Подумав, Гешка решил, что к этим 340 нужно прибавить две горизонтали по полметра — всего метр. Итого получается 341.
Дядя Ваня удивился:
— Быстро сообразил! Это значит, что мы с вами сейчас находимся на высоте триста сорок один метр по отношению к нулевой отметке. А за нулевую отметку для всего Советского Союза принят уровень Балтийского моря, возле флагштока Кронштадтской крепости…
— Значит, Ленинград находится на триста сорок один метр ниже нас? — удивился Геша.
— Да, это так!
Дядя Ваня показал на квадратики, заштрихованные по диагонали. Эти квадратики были рассеяны по всем склонам горы Караульной.
— Это, мушкетеры, шурфы и штольни, пробитые в старые времена для разведки руды. Кажется, твой дед руководил работой? — Дядя Ваня повернулся к Гешке.
Тот покраснел. За эти дни дед стал большой знаменитостью, и Геша уже втайне гордился им.
— Эти шурфы и штольни, — продолжал дядя Ваня, — мы должны привязать к реперу.
— Как — привязать? — удивился Юлька.
— Конечно, не веревками! — Дядя Ваня засмеялся, показывая крепкие, ровные зубы. — А инструментом, путем оптической передачи отметок…
Дядя Ваня показал на маленький кружочек, как раз возле поссовета.
— Здесь вкопан репер — обыкновенный столб с затесами.
— На нем еще выжжено клеймо и номер! — перебил Юлька. — Мы возле него в лапту играем.
— Правильно! Но столб этот особенный. Зная его номер, по специальным журналам можно определить все отметки, как по высоте, по отношению к уровню моря, так и по длине, по отношению к Пулковскому меридиану. А от репера инструментом перенесем отметки на наши штольни и шурфы и тоже «привяжем» их к Балтийскому морю, Пулковскому нулевому меридиану и экватору…
— Даже экватору! У-у… — изумился Юлька.
Весь день ребята посвятили изучению планшетов, карт. Дядя Ваня заставил ребят вычислять отметки на карте, запоминать условные обозначения.
После работы мальчики переехали на свой берег. Они вытащили лодку на отмель, замотали цепь вокруг столба, не сговариваясь, сели на старое, оставшееся от сплава бревно.
Юлий набрал горсть обкатанной гальки и по одному бросал камни в реку.
Гешка поставил локти на колени, подпер ладонью подбородок и рассматривал крутой склон Караульной, а сам думал о дедушке. «Вдруг бы да мы с Юлькой нашли этот отчет? Полезли бы на чердак, а там под крышей, возле стропил, лежит пакет. Вот здорово бы получилось!» И Гешка так ясно представил себе этот пакет, обернутый синей плотной бумагой, перевязанный шнурком, что моментально вскочил на ноги:
— Юлька! Пойдем к нам! Кажется мне, что лежит этот отчет на чердаке. Много у нас там всякой всячины… Может, найдем!
Юлька помолчал. Наморщил лоб, а потом неожиданно сказал:
— Я что… Я всегда пожалуйста. Вот только, Геша, мне кажется, что не только ваш чердак надо осмотреть, но и сарай поссовета. Вспомни, сколько там старинных бумаг. А?
— Не старинных, а старых, — поправил солидно Гешка, а сам обрадовался: дельное предложение.
— Если разрешат только их нам посмотреть… Была не была! Давай соберем наш отряд. Одним не справиться.
И друзья побежали в поселок.
Из всего пионерского отряда шестого класса «Б» в Уньче на лето осталось меньше половины.
Через полчаса десять пионеров собрались возле Гешкиного дома.
Ребята, как воробьи, облепили бревна, и были они такие же неспокойные, горластые.
— Вечно этот Валерка опаздывает… — ворчал Гешка, приподнимаясь с бревна и нетерпеливо оглядывая переулок, из которого должен появиться Валерка.
Наконец из-за палисадника показался долгожданный Валерка Гилин. Он вел за руку пятилетнюю сестренку.
— Вот эта… она задержала. Не сестра, а обуза какая-то… — стал сердито оправдываться Валерка и вытолкнул вперед девочку. По ее пухлым щекам и носу можно было определить, что она только что исследовала черничное варенье. Алый бант съехал на правое ухо.
— Сам ты обуза! Искал рубаху, а на меня сваливаешь. И варенье ты первый…
Валерка не дал договорить сестренке, дернул за руку, плохо завязанный бант слетел с ее головы.
После того как была улажена ссора в семье Гилиных, Гешка вышел вперед, за ним поднялся Юлька.
— Ти… — крикнул Гешка.
— …ше! — добавил Юлька.
Они стояли рядом, похожие на известных артистов: длинный Гешка Тарапунька, коротышка Юлька — Штепсель.
Когда на бревнах наступила тишина, Гешка рассказал, для чего он собрал отряд.
— …Надо помочь поисковой группе найти эти документы, — закончил он.
— Это сбережет миллионы рублей, — добавил Юлька, повторяя чужие слова.
Первой высказалась Галя Тунегова:
— Раз надо так надо. Пионеры нашего класса никогда не отставали. Помните, директор Василий Павлович сказал: шестой «Б» — наша школьная гвардия.
— Чего там говорить! Мы не согласны! — крикнул Валерка.
— Все-е! — заорала его сестренка, но, получив подзатыльник, смолкла и зашмыгала носом.
Гешка разделил пионеров на две группы. Меньшую, из трех человек, под командованием Юлия, он направил на осмотр чердака. Остальных решил сам вести в сарай поселкового Совета.
— Почему мне на чердак, а тебе в сарай? — возмутился Юлька.
— Я в своем доме все знаю, и мне будет неинтересно. А для тебя чердак будет как новая книга…
Юльке пришлось согласиться с Гешкой.
Самым сложным, как думал Геша, будет уговорить председателя поселкового Совета разрешить пионерам просмотреть архив, что хранился в сарайчике во дворе поссовета.
К удивлению Гешки, председатель к просьбе ребят отнесся благосклонно.
— Молодчики, — сказал он чуть нараспев, — выручайте. Просмотрите дела, поставьте их на полку, опись сделайте. Два замечания мне было из областного архива за никудышное хранение бумаг… Будь они трижды счастливы, не я их туда сложил. Выручай, пионерия!
В небольшом сарае с деревянным полом, приподнятым над землей, и двумя зарешеченными окнами вдоль одной стены тянулась полка из неструганого теса. На ней стояли толстые папки, перевязанные шпагатом. В углу сарая папки с бумагами лежали прямо на полу.
— Запущено! — сказал Гешка.
— Верно, верно… — согласился председатель и стал рассказывать, в каком порядке надо расставить папки.
Геша распределил работу между ребятами. Сам он вместе со сметливым Валеркой решил просматривать папки; Света Чижова и Галя Тунегова должны записывать их в книгу, а Юра Хромов и Алеша Бунчук — расставлять на полке. Гешка взял первую толстую папку и прочел:
— «Дело номер одиннадцать. Переписка с райисполкомом…»
— Не то, — сказал Валерка.
Гешка передал дело девочкам.
— «Заявления, поступившие от граждан поселка Уньча…» — прочел Гешка на следующей папке.
— Типичное не то, — отозвался Валерка.
Они просмотрели уже около десяти папок, когда наткнулись на толстую кипу бумаг, связанную шпагатом. Гешка обрадовался: сразу было видно, что бумаги старые.
— «Отчет конторы уньчанской лесной дачи его сиятельства князя М. Л. Абамалек-Лазарева за тысяча девятьсот второй год»! — нараспев, с шутливым выражением прочел Валерка надпись на корке верхней папки.
Мальчики развязали шпагат. Бумага толстая, гладкая, пожелтевшая от времени. Текст написан черными чернилами, почерк красивый, с завитушками.
В бумагах упоминались какие-то непонятные для ребят надворные советники, светлейшие князья, сотские, приставы, столбовые дворяне… Все это для них казалось далеким, древним, неосязаемым. Таким, как мастодонты, ихтиозавры…
