– Девушка, а вот кофточка, как раз ваш размерчик!
Вдобавок ко всему этому великолепию там регулярно выступает некий музыкальный коллектив, орущий дурными голосами свои песнопения. В эти дни по переходу бегают с пакетом или шапкой помощники музыкантов-самоучек, которые тоже не стесняются чуть ли не хватать тебя за руки с воплями:
– Помогите на аппаратуру! – хотя решительно непонятно, какая такая аппаратура может помочь этим, с позволения сказать, артистам.
Было уже поздно, к этому времени обитатели перехода обычно покидали свои рабочие места. Но, подойдя к лестнице, я услышала доносящуюся из-под земли музыку.
– Юльк, в темпе вальса, – предупредила я подругу.
Но, когда мы спускались по лестнице, мои уши уловили какое-то несоответствие. Акустика в переходе была хорошая, и я впервые этому порадовалась, потому что сильный мальчишеский голос довольно неплохо выводил какую-то незнакомую песню:
– «Засыпай, там, где неба кончается край,
Ты найдешь потерянный рай…»
Это был парень примерно нашего возраста, в черной куртке и джинсах, с гитарой в руках. Его длинные прямые волосы были забраны в небрежный хвост. Никакой тары для добровольных пожертвований не наблюдалось, только на лежащем рядом чехле от гитары валялась какая-то мелочь.
– Юль, ты заметила? – осторожно поинтересовалась я, когда мы поднялись на улицу.
– Что?
– Да пели там в переходе, – небрежно бросила я, тщательно построив безличное предложение – не зря нас Ольга Владимировна на русском дрессировала!
– Там всегда кто-то поет, – отмахнулась она. – Ты лучше скажи: кто же кудрявой больше всех нравится? И как ей удается постоянно в первом ряду на одном и том же месте сидеть?
– Сегодня идем на «Королеву», – предупредила Юлька по дороге в школу.
Хотя стояло раннее утро, было уже совсем – не по-весеннему – тепло: ярко голубело небо сквозь лохматые облака цвета молочной пенки, сохли лужи на асфальте, чирикали невидимые птички. Несмотря на нелюбовь к весне, и я вдруг почувствовала острое желание пойти не в школу, а в какую-нибудь совсем другую сторону, например… Так, «травка зеленеет, солнышко блестит» и далее по тексту?
Я разозлилась на себя и угрюмо ответила:
– Зачем? Сегодня же не наш состав.
Мы легко нашли на официальном сайте мюзикла волшебную функцию «Составы» и теперь перед каждым спектаклем залезали на нужную страничку, чтобы ненароком не наткнуться в любимой роли на неизвестно кого. Правда, расписание состава вывешивалось самое раннее накануне, а чаще всего прямо в день спектакля. Но нас это не слишком беспокоило – мы все равно не покупали билеты заранее, а хватали перед началом первые попавшиеся.
Хоть и самые дешевые, а билеты требовали приличных денежных вложений. Но, услышав заветные слова «на театр», и мои, и Юлькины родители с готовностью выдавали наличность и еще умилялись, что у девочек проснулась такая тяга к прекрасному после банального культпохода с классом.
Факт, что тяга у нас проснулась исключительно к отдельно взятому «прекрасному», мы, конечно, тщательно скрывали и после каждого похода рассказывали дома басни про разные спектакли любимого театра. Информацией о них мы разживались на афишах и фотографиях, развешанных в фойе, а также в Интернете. Поэтому, чтобы снизить масштабы высокохудожественного вранья, мы ходили в театр прицельно – на «свой» состав. Горин с Теркиным не всегда играли в паре, но мы все равно по какой-то негласной традиции любовались только на их дуэт. Только Алеша Шмаров не имел дублера и неизменно радовал нас во время поклона кривой улыбкой и высокомерным взглядом.
Поэтому я удивилась, услышав, что мы идем в театр сегодня, когда, согласно расписанию составов, ни Горина, ни Теркина там быть не должно.
– Ну надо же нам наконец на их дублеров посмотреть, – рассеянно отозвалась подруга. – Сравнить, так сказать…
Я не поверила ни единому слову из ее прочувствованной речи:
– Юлька, колись.
– Ладно, – вздохнула она. – Только давай не сейчас? Пусть сюрприз будет.
– Мне уже страшно.
– Тебе понравится, – заверила она, но таким мрачным тоном, что я почему-то в этом засомневалась.
Как оказалось, не напрасно – Юлькин сюрприз мне не понравился. Потому что возле театра нас поджидал господин Дворецкий собственной персоной.
– Привет! – степенно кивнул он. – Я уже купил билеты, так что пойдемте.
Интересно, что за билеты он там прикупил? Неужели хорошие, в партер?
Но вскоре выяснилось, что за финансы нашего нового знакомого я переживала напрасно: билеты оказались наши обычные, на балкон.
– Я, конечно, не большой любитель мюзиклов, – светски вещал Антон, пока мы раздевались в гардеробе. – Предпочитаю классическую оперу и оперетту. Но с удовольствием познакомлюсь с этой разновидностью современного искусства.
Я усиленно хмурилась, чтобы не хихикать. Юлька делала мне страшные глаза и кивала в такт его словам.
– Нам надо… эээ…. посетить… – наконец нашлась я.
Мы спустились к туалетам, остановились в холле, и я немедленно приступила к допросу:
– Ну и что тут делает господин Камердинер?
Юлька растерянно посмотрела на меня, словно для нее и самой это было загадкой:
– Ну мы там незаметно разговорились… Он все об искусстве да об искусстве, ну а я, думаю, чем хуже, дай, думаю, тоже скажу, что театром увлекаюсь…
– «Там» – это где? – уточнила я.
– Ну сначала в блоге, а потом по аське, – застенчиво уточнила она.
– Вот, значит, как, – возмутилась я. – И лучшей подруге ни слова?
– Да нечего рассказывать-то было, – забубнила она. – Он как-то незаметно в театр напросился… Ну я его и позвала на спектакль, где наши не играют. А что, удобно – и мы себя ничем не выдадим, и на второй состав посмотрим…
– Посмотрим, – глубоко кивнула я. – Ты бинокль захватила?
– Что? – сбилась Юлька. – Какой бинокль?
– Ну мы ж с балкона будем на них смотреть? Или в компании великолепного Антона побежим места в партере занимать?
– Нет, – вздрогнула она. – Так позориться я не хочу. Ну посидим разок на балконе, ничего страшного, правда? – заискивающе пробормотала подружка. – Тем более играют все равно не наши…
– И это говорит человек, который… – с пафосом начала я, но она перебила:
– Лер, ну хоть ты-то… Я сама не понимаю, что происходит. Не собиралась я с ним общаться и тем более встречаться! Оно как-то само…
Я обиженно кивнула и передразнила:
– Само!
– Ну, Лер… – заныла она, и это было так непохоже на обычную Юльку, что я сморщилась и потянула ее за рукав:
– Ладно, пошли. А то любитель классической оперы уже, наверное, заждался.
Места на балконе оказались не такими уж и плохими – не по центру, а с краю, так что сцена была практически под нами.
– Вам хорошо видно? – светски поинтересовался Антон, и Юлька так же степенно ответила:
– Да, спасибо.
Я не знала, куда себя деть – общий разговор как-то не клеился, а беседовать с Юлькой о своем было неловко. Вот правильно я в одной статье читала, что нет ничего хуже свидания втроем. И зачем только она меня позвала? Наслаждалась бы видом дублеров в компании своего Камердинера!
Хотя я вообще-то понимала, зачем она меня притащила – если вдвоем, то это действительно становится похоже на свидание. А так ничего серьезного, пришли друзья – ладно, хорошие знакомые – в театр, прилично и благородно…
Свет начал гаснуть. Ну наконец-то, а то напряженное молчание слишком затянулось. Оркестр заиграл увертюру, а мне неожиданно стало неловко за любимый спектакль – вдруг он окажется недостоин высокого внимания господина Дворецкого? Выскажется о нем в своем духе, Юлька из солидарности согласится…
На сцене появились актеры, и я мигом забыла весь этот бред: у меня было полное ощущение, что я смотрю какой-то неизвестный спектакль. Видеть другие лица вместо родных и знакомых физиономий казалось странным и непривычным. Судя по сдавленному хрюканью, Юлька тоже в данный момент испытывала массу разнообразных эмоций. Так, а вот теперь главное – без фанатизма…
Я повторяла это про себя все первое действие. Юлька, видимо, тоже, потому что в антракте мы, не сговариваясь, сделали степенные лица и вовсе не бросились, как это у нас водилось, обсуждать, как кто сегодня спел и сыграл, где дал петуха, а где забыл слово – текст мы уже выучили практически наизусть.
Мы с нейтральным видом прогуливались по фойе и только заговорщицки переглядывались. Мнением Антона никто не интересовался, и он высказал его сам:
– В целом мне нравится. Оригинально. Вполне в традициях классической оперетты. Которая, как вы знаете, произошла…
Юлька кивала, а я отключилась практически в самом начале лекции. Не то чтобы меня совсем не интересовало происхождение классической оперетты. Просто воспринимать сейчас размеренное бубнение подружкиного поклонника я была совершенно не в состоянии.
