– Посмотри на Жанну, – продолжила подруга, все больше входя во вкус разыгрываемой роли. – Как она осунулась, исхудала. Заметь, какая она подавленная и грустная! Не знаю, как у тебя, у меня сердце разрывается, когда я гляжу на нее! – на этих словах Алиска преувеличенно горько вздохнула.
Димка снова посмотрел на меня, теперь с беспокойством.
– Что-нибудь случилось? – спросил он меня.
Но ответила ему по-прежнему Алиска:
– Вот именно, что случилось. И речь, как я уже упомянула, идет о жизни и смерти!
Спустя пять минут Димка уже знал, в чем и для чего требуется его помощь. Он слушал Алису молча, не перебивая, и при этом ни разу не взглянул на нас, уставившись на ковер так, словно нашел там нечто крайне интересное.
– Я даже не сомневаюсь, что ты поможешь нам, потому что без тебя мы не справимся! – в завершение своей речи произнесла подруга, и я вспомнила, как она говорила: если что-то нужно от человека, строй речь так, будто он уже согласился, и вообще согласиться на твое предложение – единственно правильный и возможный вариант. Мне тогда еще стало несколько не по себе, так как в голову вдруг пришла непрошеная мысль: а не использует ли Алиска меня саму?..
Но Димка, кстати, не купился на ее хваленую психологическую методу.
Не поднимая взгляда, он покачал головой:
– Не могу.
– Как это не можешь? Почему? – оторопела Алиска.
Мне тоже стало любопытно. Обычно Димка делал все, о чем я только ни просила.
– Не могу и не буду, – упрямо повторил он.
Алиска явно растерялась.
– Ну хорошо, а помочь Жанне ты хочешь? – попробовала она зайти с другого конца.
Я наблюдала за ними с интересом, как будто происходящее вовсе даже меня не касалось.
– Так – не хочу, – заявил Димка, ловко обходя расставленные силки.
Я даже восхитилась. А не такой уж он, выходит, рохля и размазня.
Подруга беспомощно посмотрела на меня. «Ну, я же еще не психолог, я только учусь!» – умолял ее взгляд.
Я вздохнула: ну вот, опять приходится все делать самой, затем подошла к Димке и присела перед ним на корточки, заглядывая в глаза. Его взгляд заметался, как мышонок, со всех сторон атакуемый кошками, и замер.
– Дима, – тихо проговорила я, – пожалуйста, помоги мне. Я очень тебя прошу.
Обычно я не просила, а требовала. Ну, дело тогда, правда, касалось домашних заданий или других ничего не значащих глупостей. А тут серьезно. Ну, попрошу – не развалюсь же от этого.
– Дим…
Он молчал, сцепив на коленях пальцы, и я вдруг обратила внимание, что на них неровные, совсем детские, ногти, а выступающие костяшки побелели – так сильно Димка сжал руки.
– Тебе это действительно очень нужно? – наконец проговорил он едва слышно.
– Да, действительно.
Он вздохнул, смиряясь с необходимостью. Я выиграла. Я всегда выигрываю – что и требовалось доказать.
– Вот и хорошо, – я перевела дух и небрежно заправила прядь волос за ухо, а затем отошла к стене и села на ковер.
Алиска поймала мой взгляд и выставила вверх большой палец, показывая, что все клево, а я, понятно, молодец из молодцов. Мне, конечно, было приятно и вместе с тем как-то стремно, что ли…
– А теперь слушай, я сейчас дам тебе инструкцию, как себя вести, – объявила подруга, к которой вернулась главенствующая роль.
Димка равнодушно кивнул, и Алиса принялась дрессировать его. Наверное, так дрессирует своих собак мой папа. После того как я его сломала, Димка стал очень послушным и делал теперь все в точности, как велела Алиса.
Через час подробно проинструктированный Димка отбыл домой, а мы пошли пить чай и обсуждать текущие дела.
– Ну и как тебе задумка? – не выдержала подруга. – Ты почти все время молчала.
Я пожала плечами:
– Вроде ничего. Ты хорошо его подготовила.
– Жан, а что это ты такая вялая? – подруга решительно отставила чашку с чаем и уставилась на меня. – Может, ты раздумала? Может, тебе этот Беляев и даром не нужен? Так сразу и скажи, а то стараешься ради тебя, а ты и нос воротишь!
– Да нет, нужен… наверное, – медленно проговорила я.
Алиска засмеялась:
– Ну, точно где-то в лесу медведь сдох – Димка решительно мне возражает, а ты мямлишь что-то непонятное. Вас случайно не поменяли местами?
– Не поменяли, – ответила я и открыла холодильник. – Бутерброды с колбасой будешь? Сразу предупреждаю, больше ничего нет.
– Раз нет, чего же спрашиваешь! Конечно, тащи бутерброды, – обиделась подруга. – И вообще, давай сегодня куда-нибудь культурно смотаемся. В кино, например.
Мы включили комп и выбрали фильм, на который можно и сходить.
Натягивая узкие черные джинсы (самое то с коротким черным пальто), я думала, что со мной сегодня и вправду что-то не так. С хандрой нужно бороться, причем срочно.
Глава 4,
в которой мы переходим к новом этапу осуществления плана, а я опять сажусь в лужу, на этот раз в буквальном смысле
Оттягивать представление не было никакого смысла, и мы решили как можно скорее перейти к действиям.
В пятницу вечером все актеры заняли свои места на сцене, которой служил двор дома, где жил Леша Беляев. В это время, как установила руководящая операцией Алиса, Лешка должен был возвращаться со своих курсов. Кстати, Лешка жил через дом от меня, так что его двор я знала прекрасно, мы часто играли здесь раньше. Однако сейчас, в густых осенних сумерках, обычный двор, известный чуть ли не до последнего камешка, вдруг показался мне загадочным и незнакомым. А может, виной тому было волнение, которое я ощущала. Волнение и азарт, будоражащий кровь.
– Ну, все готовы? – Алиса, чувствуя важность своей роли, внимательно оглядела нас, еще больше надвинула шапку Димке на глаза – чтобы Лешка не узнал его, хотя в темноте это в любом случае будет непростая задача. – Тогда по своим постам! Жанна, проверь мобильник – включен?
Я проверяла, работает ли мой мобильник, наверное, уже раз десять, но послушно вытащила его из кармана и раскрыла:
– Работает, аккумуляторы заряжены полностью.
Подруга кивнула и тут же снова повернулась к Димке:
– Ты хорошо помнишь, что и как нужно делать?
– Помню, – сухо откликнулся он.
Все это время он держался холодно и отчужденно, словно выполнял очень неприятную работу. Я даже в чем-то его понимала: если бы мне нравился парень, разве согласилась бы я помогать ему завоевывать внимание какой-то посторонней девицы? Вот, скажем, если бы меня об этом попросил хотя бы тот же Беляев? Нет и еще раз нет! Никогда! А Димка здесь – как миленький, хотя на его лице и красуется выражение, подходящее скорее печальному демону, духу-изгнаннику, постигшему всю тщетность земного бытия. Значит, так ему и надо. Весь мир делится на тех, кто использует, и тех, кого используют. Лично я никогда не буду принадлежать ко второму лагерю – уж лучше сдохнуть.
Алиска посмотрела на часы и отбыла на свой наблюдательный пункт рядом с автобусной остановкой. На подруге лежала задача заметить приближение объекта и своевременно доложить мне об этом, позвонив на мобильник. Причем мы условились, что на всякий случай Алиса не скажет ни единого слова – чтобы Беляев ее не услышал, достаточно самого факта звонка от нее.
Мы с Димкой остались одни. Стояли прямо друг напротив друга и молчали, словно все слова в мире вдруг закончились. Я хотела что-нибудь сказать просто так, для того чтобы прервать это тягостное безмолвие, но слов не находилось. Тишина и темнота между нами были враждебными и колючими.
– Жанна, – вдруг тихо сказал Димка, – ты все-таки действительно уверена, что это тебе по-настоящему нужно? Что это не прихоть?
Я фыркнула:
– Разумеется, уверена. А ты что, уже струсил, да?
– Нет. Но ты знаешь… – сказал он и замолчал.
– Что знаю? – оживилась я.
Дело в том, что Димка никогда не говорил мне о своих чувствах. Это как бы подразумевалось всем его поведением (рабским) – как он ходил за мной, смотрел, заглядывал в глаза, приносил домашние задания. И мне вдруг подумалось, что было бы прикольно услышать признание в любви. Почему бы и не сейчас? Момент вполне подходящий – мне не помешает утвердить самооценку и почувствовать себя красавицей и умницей, владеющей сердцами парней. К тому же мы одни, в темном дворе – обстановка самая романтичная. Да и со стороны Димы это было бы красиво – признаться в своих чувствах, а потом собственными же руками отдать меня другому. Вполне могло бы послужить сюжетом для фильма, разве не так?..
– Что же ты молчишь? Ну, говори же! – поторопила я его.
– Это было в октябре, я хорошо запомнил этот день… – тихо сказал он. Я почти не различала его лица в темноте, только видела, как шевелятся губы, и чувствовала на себе его взгляд, – ты пришла к нам в третьем классе, в разгар обычной учебной недели. На тебе были обычные джинсы и желтая кофта – видишь, я помню все в подробностях, словно это произошло вчера. Ты стояла рядом с учительницей и улыбалась, было заметно, что ты ничего не боишься. Я тогда сразу понял, что ты храбрая и сильная…
