— Ой! — вскрикнула я.
И тут Уран как залает, как кинется на этого парня! И этот парень как отскочит!.. Но тот, другой парень пошарил по земле, схватил здоровенный камень и нацелился прямо в Урана. Бедный Уран прижался к земле. Он даже глаза закрыл.
— Не смей! — закричала я. — Не трогай его! Он тебе ничего не сделал! — И я вдруг, сама того не ожидая, изо всех сил пихнула обеими руками этого парня прямо в живот.
— Ах ты!.. — Парень угрожающе двинулся на меня.
— Да ладно, — сказал вдруг другой. — Чего с мелюзгой связался? Сейчас мамаша прибежит — визг подымет…
И они вдруг ушли. Скрылись, как будто их и не было. Я совсем про свою коленку забыла. И про приличное вознаграждение забыла. Про всё на свете…
— Уранчик, миленький! — говорила я. — Мы их прогнали! Прогнали! Здорово мы их, а?!
И Уран вертел хвостом и прыгал мне на грудь. Пока мы шли домой, я всю дорогу с ним разговаривала.
— Ты не думай, — говорила я Урану. — Да если бы он тебя только тронул, я бы знаешь что с ним сделала? Прямо убила бы его, честное слово! Я ведь ужас какая смелая! Ты прямо даже не представляешь! Ты же видел, как я его пихнула, а?! Он прямо вверх тормашками полетел! Да если бы они не ушли, я бы их обоих излупила… А ты тоже молодец! Как ты залаешь тогда, как он отскочит!.. Молодец, молодец…
И мы останавливались, и я гладила его по голове и по спине с нарисованным пятном.
— Сейчас мы придём домой, — объясняла я ему, — и я уговорю маму, чтобы она разрешила тебе остаться у нас жить. У меня мама добрая. Она хорошая. Я её вообще-то люблю. Она знаешь какая? Она ругается, ругается, а потом сама переживает. Она очень даже хорошая. Я её очень даже люблю. И папа у меня хороший. Он только сейчас в командировке. Но зато, когда он вернётся, знаешь, как он обрадуется, что у нас в доме собака?! Да ещё не простая, а редкой, ценной породы! И не нужно мне приличное вознаграждение! Зачем оно мне? И самокат мне не нужен. Я и без него обойдусь.
Мы шли по тёмной улице. О том, что делается дома, я старалась не думать.
Вдруг рядом со мной резко затормозил мотоцикл. Из него выскочил милиционер. Он бросился ко мне и схватил меня за руку:
— Люся, это ты?
Я узнала участкового Милюкова.
— Быстро садись в коляску, — сказал участковый Милюков. — Тебя разыскивают.
И он, не говоря больше ни слова, подхватил меня под мышки и сунул в коляску. Уран заскулил.
— Я без Урана не поеду, — сказала я.
Участковый немного подумал и сунул Урана ко мне.
Мотоцикл затарахтел. Мы куда-то поехали. Может быть, в милицию, а может, в тюрьму. Я так устала, что мне уже было всё равно.
Через пять минут мотоцикл затормозил возле нашего дома.
Мама встретила меня вся в слезах! Но она не ругала меня. Нет-нет! Наоборот, она без конца целовала и обнимала меня. Просто не давала мне вздохнуть.
— Я виновата перед тобой, — твердила мама. — Я не должна была тебя запирать! Я весь день на работе места себе не находила! Прибегаю домой, открываю дверь, а вместо тебя стоит в комнате этот мальчишка — Иванов, кажется, фамилия — и ест жареную картошку прямо из сковородки. Я чуть с ума не сошла! Спрашиваю: как ты сюда попал? А он подводит меня к окну, показывает мне на верёвку и начинает что-то объяснять про какую-то там собаку. Я ничего не могу понять. Бросаюсь к телефону. Звоню Люсе. Та же самая история. Те же разговоры. Какой-то Уран, какое-то вознаграждение. Чушь какая-то! Какое счастье, что мне товарищ участковый помог! Я уже думала, что никогда тебя не увижу!
Тут она снова начала всхлипывать, и мне стало так её жалко, что я сразу поняла: нет, никогда в жизни она не будет меня запирать.
Бедная моя мама! Хорошая моя мама!
Она была так рада, что я нашлась, что даже не заметила сначала Урана. Она не заметила его и наступила ему на хвост. Уран взвизгнул. Мама так и подскочила.
— Что это? — закричала мама. — Боже мой, Люсенька, что это?
— Мамочка, это Уран, — сказала я.
— Сейчас же выставь за дверь это животное! — рассердилась мама. — Мало того что ты шляешься бог знает где! Нет, это уже слишком! Я этого не вынесу!
Она как будто уже забыла, что минуту назад плакала и целовала меня.
— Мама, но я обещала Урану, что он будет у нас жить.
— Ни за что на свете! — воскликнула мама. — Ни за что на свете! Товарищ участковый, вы видели когда-нибудь подобное чудовище?!
— Да вообще-то пёс неплохой, — сказал вдруг участковый. — Даже довольно симпатичный пёс.
— Вы находите? — огорчилась мама. — А по-моему, ничего симпатичного. И потом, я ведь уже решила купить ей самокат. Нет, этот ребёнок меня в гроб вгонит!
— Пусть тогда сама и выбирает — самокат или собаку, — посоветовал участковый.
— А чего тут выбирать? — сказала я. — Самокат — это, конечно, здорово. Да ведь Уран меня из беды выручил! Уран мне знаете какой друг! Получше Люськи!
Мама ещё немного поспорила для виду и сдалась.
— Имей в виду, — сказала она, — ухаживать за своим другом будешь сама.
Уран сразу всё понял. Он подошёл к маме и дал ей лапу, хоть она его и не просила. Пришлось маме пожать рыжую Уранову лапу. После этого Уран лизнул маму прямо в лицо.
— Фу, гадость какая! — отшатнулась мама. — Нет, вы видали таких нахалов?!
Когда мы с мамой мыли Урана в тазу, был уже поздний вечер.
Мама мылила Урана и всё не могла наудивляться, почему мыльная пена на нём сразу становится чёрной.
— Какое-то таинственное четвероногое! — говорила мама, выливая пятый таз чёрной как дёготь воды. — Наверно, он притворяется, что рыжий, а на самом деле он сделан из ваксы!
И тогда я ей всё рассказала.
И про чёрное пятно, и про приличное вознаграждение, и про Веру Евстигнеевну, и про Евстигнея Ивановича, и про всё, всё, всё.
Мама то смеялась, то плакала, то просто качала головой.
А когда я уже засыпала, приехал из командировки папа. Он вошёл в комнату и сказал:
— Что я вижу?! В нашем доме появилась собака! И не простая, а редкой, ценной породы! Да, теперь у нас начнётся прекрасная, замечательная жизнь!..
Но, может быть, он так и не говорил. Может быть, мне это уже снилось.
