фоморов нет хвостов.
— Ха, а ты их, можно-то подумать, видел!
— Не видел, и видеть не хочу. Просто не говори так. Это некрасиво. Скажи, что мы не должны ссориться, чтобы вместе победить. Ты же теперь в Соколином отряде, на службе у короля, а не в курятнике!
От его наставлений девушка немного смутилась:
— Ну да, я это и имела в виду. А ты-та сам хорош гусь! Кто с Джерри поругался, а?
— Мы уже всё выяснили, — поспешил оправдаться бард.
— Врёшь! Я знаю-то, что вы не помирились, — Розмари вытерла руки о передник, любуясь работой: хвост и грива белого коня были заботливо расчёсаны и прибраны волосок к волоску, а в гриве красовалась вплетённая алая лента с серебристым бубенчиком на конце.
— Не вру! — обиделся Элмерик. — Вообще-то я и не говорил, что мы помирились. Просто решили, что ссора не помешает нам сражаться бок о бок. Может, Орсон и Риэган тоже так сумеют?
— Не-а. Мастер Патрик говорит, мол, командир-то ни за что не пустит-то Риэгана в бой, как бы тот ни просился.
— И очень зря. Думаю, такой сильный мечник будет нам очень полезен.
— Он не только воин-та, — шепнула Розмари, оглядываясь. — Мастер Патрик сказал, что гостю-та нашему важное дело предстоит. Он будет ворота открывать, представляешь? Значится, тоже колдун, как и мастер Шон. А мастер Шон-та нынче…
— Погоди! — Элмерик не поверил своим ушам. — Повтори, что ты сейчас сказала?
— Да вот говорю-та, что мастер Шон…
— Нет, — бард почувствовал, как губы вмиг пересохли, а сердце неровно заколотилось от неожиданной догадки. — Раньше. Что ты сказала про Риэгана.
— А! Колдун он, кажись. Будет открывать ворота. А как оттуда тварь-та выпрыгнет…
Дальше Элмерик не слушал. Только хлопнул себя по лбу от досады: и как же он раньше не догадался?! Всё же одно к одному сходится…
— Мне надо в дом!
Он сунул оторопевшей девушке в руки скребок и выбежал из конюшни. Та, помедлив лишь мгновение, рванула следом, подбирая юбки:
— Постой-ка! Что за пожар? Ну погоди меня-то, а!
Орсона в зале не оказалось. Вместо него в кресле, положив ногу на ногу, сидел сонный Джеримэйн и читал книгу. Смерив запыхавшегося Элмерика уничтожающим взглядом и даже не посмотрев на Роз, он процедил:
— Нигде покоя нет от вас! Шли бы уже спать. Время, вообще, видели?
— Где Орсон-то? — Розмари обмахивалась ладонью. Её вязаная шаль сбилась с плеча и теперь волочилась по полу, собирая пыль.
— Наверху, — Джеримэйн указал на потолок. — Сидел тут, двух слов связать не мог. Всё бубнил, что его теперь убьют. Повесят. Четвертуют. Бросят бешеным собакам. Сожгут заживо. А когда все известные кары закончились, встал и пошёл к Риэгану на ватных ногах.
— А ты что же с ним не пошёл-та? — Розмари топнула башмаком. — Я кого просила-то присмотреть, а?
— Он велел за ним не ходить.
— Мало ли кто что велел! Разве так друзья поступают? Ох, прокляну я тебя щас…
— Да он не драться пошёл, а мириться! И тут ему никто не помощник. Взрослый мужик, пусть сам разбирается. А я ему не нянька.
— Какой же ты бессердечный-та! — девушка в сердцах замахнулась, хотя стояла слишком далеко, чтобы ударить.
Элмерик успел перехватить её запястье.
Вообще, с ведьмами так нельзя: может проклясть ненароком. Но хватит им на сегодня глупостей и драк.
Розмари открыла рот, явно собираясь разразиться очередной гневной тирадой, но вместо этого вдруг осеклась и ахнула. Джеримэйн побледнел и резко подскочил, с грохотом сдвинув тяжёлое кресло. Элмерик проследил за его взглядом и сам поспешил поклониться, потому что в дверном проёме, касаясь головой притолоки, стоял Риэган с королевской гербовой цепью на груди. Суровое лицо гостя казалось выточенным из камня. Если не считать ярко фиолетового кровоподтёка и заплывшего до едва заметной щёлочки глаза, то теперь он весьма напоминал свой чеканный профиль на монетах.
— Прошу прощения, — сказал Риэган (или, вернее, Артур Девятый). — Мне стоило открыться раньше. Но я, увы, не думал, что дойдёт до такого…
Скривившись, он потрогал опухшее, посиневшее веко. За его спиной с обречённым лицом идущего на казнь маячил Орсон в разорванной рубахе. Нос у великана был разбит, кровь размазалась по лицу и засохла бурыми разводами. Келликейт опасливо держала своего друга за рукав, чтобы тот не натворил новых бед.
— Вы король, и вольны поступать, как вздумается, — сказал Элмерик, не решаясь выпрямиться без дозволения. — Мы же всегда рады приветствовать Ваше Величество. Позвольте же выразить наше…
— Вот именно этого я и хотел избежать, — вздохнул Артур Девятый, по привычке оглаживая аккуратную бороду. — А ну встаньте все! Нет, лучше сядьте. И давайте проясним: здесь моё имя Риэган. Я не хочу, чтобы мне кланялись, называли Величеством или вдруг прибегали ни свет ни заря с намерением немедленно присягнуть на вечную верность.
Он бросил взгляд через плечо на Орсона — тот покаянно вздохнул, опуская взгляд, а король продолжил:
— Лечить проказу и чахотку прикосновением я тоже не умею, если что. Это чтобы вы знали на будущее. А если замечу, что кто-нибудь станет мне поддаваться в тренировочных поединках — разгневаюсь. Ясно?
Элмерик наконец то выпрямился и, не найдя подходящих слов, просто кивнул.
— Король… — протянул Джеримэйн свистящим шёпотом, падая обратно в кресло. — Ну обалдеть! То есть я хотел сказать, какая неожиданность.
Риэган улыбнулся, явно наслаждаясь его замешательством.
Элмерик, подумав, придвинул себе стул и тоже сел. Он чувствовал дрожь в коленях — наверное, от облегчения, что все живы. И мысленно проклинал последними словами свою недогадливость. Схожесть черт Риэгана и Орсона должна была ещё раньше натолкнуть на мысль: известно ведь, что Глендауэры в давние времена породнились с королевской семьёй: помнится, дочку Артура Первого — леди Дженибеллу — отдали когда-то за Родерика Глендауэра, лорда
