Но Ингеборг заметила, что это не лучшее решение. Это выглядит как детская забава и вообще слишком рискованно. Каролина может легко выставить себя на посмешище. Подобные шутки редко заканчиваются хорошо. Гораздо больше мужества требуется для того, чтобы выступить открыто и отстаивать свои права. Переодевание – это дешевый трюк, оно производит плохое впечатление и грозит испортить все дело.
– Наверное, ты права, – вяло соглашается Каролина.
И она действительно так думала! Ингеборг рассуждает здраво и трезво. Конечно, она права. Но тем не менее Каролина не может отделаться от своей затеи, и чем больше о ней думает, тем более заманчивой ей кажется.
Если она явится к ним в юбке, у них сразу появится преимущество. Она будет для них «забавной милашкой», которая дерзко посмеялась над серьезными господами. Возможно, ее рукопись и одобрят. Но сделают это из снисхождения. И вряд ли тогда стоит возлагать слишком большие надежды. Особенно в том, что касается гонорара. Такая милая девушка наверняка не сама зарабатывает себе на жизнь. Во всяком случае, она всегда может рассчитывать, что ее будет содержать муж. К тому же обсуждать денежные вопросы – это так неженственно…
Да, Каролина прекрасно представляет себе, как это все будет.
Все та же старая надоевшая песня. Смесь флирта и пренебрежения.
А если же она появится в образе молодого и многообещающего юноши, то случиться может все, что угодно, однако при всем при том автора будут воспринимать всерьез. Прежде всего она будет избавлена от шуточек.
Так стоит ли игра свеч?
Что она, в сущности, теряет? Не так уж много – потому что в любом случае особых надежд на успех этого дела она не возлагает.
Итак, Карл Якобссон снова возникнет из небытия, и старое платье снова будет в почете. Белый костюм все еще выглядит вполне элегантно. Почти как новый, и сидит превосходно. А вот с волосами нужно будет повозиться. Ведь придется снимать шляпу, иначе она рискует показаться неучтивой. Но обрезать волосы Каролине совсем не хочется. Пару прядей она, так и быть, пожертвует, но на большее ни за что не пойдет. Ведь и у мужчин тоже бывают густые и достаточно длинные волосы.
Прежде чем отправиться по указанному адресу, Каролина отрепетировала свое появление перед зеркалом. Критически оценила несколько вариантов движений и походки. Нужно отточить каждую мелочь. Чтобы быть полностью уверенной во всем, что делает.
Ее усилия не пропали даром. На киностудии ей поверили безоговорочно. Она вошла туда со шляпой в руке и вежливо представилась. Она задумала, что ее герой держится в меру скромно и несколько выжидающе. Не слишком самоуверенно. Скорее чуть застенчиво. Молодому и неизвестному писателю при первой встрече не стоит держаться слишком самоуверенно, как будто он уже снискал себе всю возможную славу. Но нельзя быть и чересчур робким. Нужно показать, что ты знаешь себе цену, но сомневаешься в том, знает ли собеседник. Неуверенность только в этом. А не в себе самом.
К тому же Карл Якобссон вполне может произвести впечатление чувствительного, даже слегка нервозного человека, который волнуется, как скаковая лошадь перед стартом – именно тот рысак, который в конце концов выигрывает скачки.
Поэтому Каролина наделила своего героя спокойным внимательным взглядом, которым он одаривает всех на своем пути. Иногда он может отвести глаза, но никогда их не потупит. Говорит он, только когда это необходимо. Это всегда полезно, когда толком не знаешь, с каким человеком ты имеешь дело.
Карла Якобссона встретили двое. Один пожилой, другой молодой. Молодой – скорее всего режиссер, а другой – директор фильма. В сцене присутствует также секретарша, но только в самом начале: вскоре она уходит. И слава богу. Женщины обычно гораздо прозорливее мужчин. А у этой к тому же глаза совсем не глупые. А еще женщины умеют слушать. Итак, секретарша исчезает за дверью, но, к сожалению, не насовсем. Она садится в комнате по соседству, оставляя за собой дверь приоткрытой, – иными словами, она может слышать все, что происходит.
Карл Якобссон старается больше молчать. Он отвечает на вопросы, но не произносит ни одного лишнего слова. Это внушает к нему уважение и помогает набраться уверенности в себе, а у других эта уверенность постепенно уменьшается. Во всяком случае, так происходит с режиссером. А директор, как человек более старшего поколения, проникается к юному писателю отцовскими чувствами. Это тоже неплохо.
И все-таки Карл Якобссон допускает одну оплошность.
Его спрашивают, чем он занимается помимо написания сценариев. Он отвечает, что играет в театре. Конечно, следует вопрос: где? Недолго думая он отвечает: в театре Вилландера – ведь он действительно играл в нем несколько лет назад. Но сейчас лучше было об этом не говорить, потому что Каролина собирается появиться в театре Вилландера как Каролина, а не как Карл Якобссон.
Остается только надеяться, что они не станут ничего проверять. Во всяком случае, больше речь об этом не идет. Вместо этого режиссер интересуется, не хочет ли Карл Якобссон сам сыграть какую-нибудь роль в фильме. На это Карл Якобссон с разрешения Каролины отвечает, что об этом еще не задумывался. Когда пишешь, обо всем забываешь. Думаешь о том, что выходит из-под пера, о смысле написанного, о цельности произведения.
– С другой стороны, автор в какой-то степени выступает во всех ролях, это неизбежно, – философски рассуждает Карл Якобссон. – Но это, конечно, не означает, что он должен сыграть одну из них.
– Истинная правда! Браво! – восторженно аплодирует директор и смотрит на писателя взглядом, полным уважения.
– Похоже, вы неплохо разбираетесь в театре, молодой человек, – произносит режиссер.
На это Карл отвечает едва заметной улыбкой, которую они могут расценить, как им вздумается. Больше мудрых речей он не произносит. И так достаточно.
Выходя из дверей киностудии, Карл Якобссон уносит с собой не один контракт. А целых два.
Один контракт касается сценария. Другой – главной мужской роли. К тому же режиссер и директор хотят познакомиться с Ингеборг, которую Карл рекомендовал на главную женскую роль.
Иными словами, результат превосходит все ожидания.
Несмотря на очевидный успех, Каролину охватывает некоторое волнение. Победа еще не полная. Самое трудное впереди.
Надо уговорить Ингеборг.
Ведь она терпеть не может фильмы, эти «дешевые фокусы». Как она это воспримет? И как Каролина ей все объяснит? И, кстати сказать, как же быть с театром Вилландера, с которым они уже почти договорились? В спешке она совсем об этом позабыла. Каролина повела себя своевольно, и у Ингеборг есть все основания возмутиться.
Да. Об этом стоит подумать.
Поэтому Каролина не торопится возвращаться домой, а прогуливается по улицам и размышляет. Конечно, она поступила несколько бесцеремонно, но ведь не так часто удача сама летит в руки. Ингеборг наверняка поймет, что для них обеих это уникальный шанс.
Почему бы не попробовать себя в чем-то новом? Это еще никому не вредило.
Если бы Каролина не пошла на решительные шаги прямо сейчас, им вряд ли так повезло бы. Сегодня полным-полно тех, кто хочет снимать кино. Пусть Ингеборг говорит что хочет. Но за кинематографом будущее.
К тому же Ингеборг получила роль. Хорошую роль. Собственно, ей предстоит играть Каролину, а сама Каролина будет играть Неизвестного, то есть того самого чудаковатого парня, которого она постоянно встречает повсюду и с которым ведет себя так глупо. Наверное, каждая такая встреча приводит его в замешательство. Как будто его тянет к ней – но в то же время он должен бежать от нее прочь. Этот сюжет Каролине настолько интересен, что она не могла не обыграть его в нескольких своих драматических этюдах.
Но как же ей сыграть его?
А Ингеборг ее?
О боже!
Что же она натворила?!
Однако – неужели она откажется от всего этого? Из-за простой нерешительности?!
Да и вообще, правильно ли она поступила?
Но идея заманчива. Еще как заманчива! Как будто все скроено специально для них! И как раз в это лето, когда они еще до конца не решили, что будут делать…
Не торопиться с решением (как, возможно, поступил бы разумный человек), пойти домой и взвесить «за» и «против», обсудить то да се – это равносильно тому, чтобы отказаться от всей затеи. Только начни рассуждать на такую волнующую тему, и все пропало – это Каролина знала с детства. Она же первая этого не вынесет… Лучше сдаться, чем выслушивать эти бессмысленные и бесконечные доводы.
Нет. Действовать надо на свой страх и риск! Просто-напросто огорошить Ингеборг самим фактом. И посмотреть, как она это воспримет.
Плохо, что она не читала сценарий.
Он может ей вовсе не понравиться.
А что, если она откажется играть Каролину?
Откажется, ну и ладно. Сейчас полно безработных актрис. Конечно, найдется кто-нибудь другой.
