Но Мэри его не слушала.
— Ладно, — сказал Вильям, потеряв терпение. — Я тебе его принесу. Но только один раз, ясно? Меня волки не тронут.
И все равно входить в полумрак сарайчика ему было как-то странно и не очень-то приятно. Подушка лежала под тачкой на полу. Когда Вильям подбирал ее, у него сложилось впечатление, будто на него рыкнули. Он поспешно ретировался.
Дверь почему-то не закрывалась. Возясь с засовом, Вильям заметил, как в кустах поблизости зашуршало. Кот, наверное, решил Вильям. Крупный кот. То есть, конечно, скорее пес или даже… Вильям махнул рукой на засов и метнулся в дом.
Он отдал Мэри подушку, присовокупив лекцию о том, что впредь нужно как следует присматривать за Барашком.
— Нельзя заставлять других бегать спасать его, — строго закончил Вильям. — Ты сама за него отвечаешь.
— Да, Вильям.
Вильям выселил красную подушку с дивана и улегся. Планы касательно Барашка требовали некоторых завершающих штрихов. Теперь Мэри будет начеку, и отвлечь ее от Барашка на достаточно долгое время, чтобы волки успели сделать свое дело, будет трудновато, но как раз против этого Вильям не возражал. Это давало ему больше простора для коварства. По части коварства Мэри не могла с ним тягаться. Глаза у Вильяма закрылись.
Звук, который его разбудил, был Вильяму знаком, хотя поначалу он и не понял, что это такое. Тяжкое протяжное «ш-шу» — как будто мебель двигают. Вильям сел.
Мэри стояла у двери на террасу. А, вот что это был за шум. Наверное, пока Вильям спал, Мэри открыла дверь, сбегала наружу и вернулась. Зачем это, удивился Вильям. Он зевнул и побрел к двери.
— Волков видела? — спросил он.
— Пока нет. — Мэри не отрывала глаз от сада.
— Они там, — мрачно проговорил Вильям. Ну и у кого тут нет воображения? — Разве не видишь того, который высовывается из двери сарая? А того, который на компостной куче? Что, и того, который в розовых кустах, тоже не видишь?!
— В которых кустах?
— В дальних. Смотри, куда я показываю. У самых нарциссов, там, где… — Вильям в ужасе осекся.
— Ты хочешь сказать, там, где Барашек? — уточнила Мэри. — Где голубая подушка?
— Как ты его упустила? — закричал Вильям. — Ты что, пяти минут за ним посмотреть не можешь?!
— Он вырвался.
— Вырвался! — Вильям дрожащими руками отодвинул щеколду. Времени было в обрез. Волк в любую секунду может заметить Барашка и погубить план возмездия, который Вильям так лелеял. — Я в последний раз тебе помогаю, поняла? Это твой Барашек, а не мой. В следующий раз спасай его сама, ясно тебе?
— Да, Вильям.
Вильям закрыл дверь за собой и, кипя, зашагал через сад. Некоторым людям нужно запретить держать животных. Подумать только, как Мэри обращается с Барашком! Кормит его совершенно неподходящей пищей. Мятные леденцы, шоколадки… Разрешает ему целый день валяться перед телевизором. Неудивительно, что он потом всех кусает. Пресыщенное, жалкое создание! А теперь его покинули, выбросили, словно дырявую перчатку! Да уж, кого-кого, а Мэри нельзя было благодарить за то, что в эту самую минуту Барашка не терзают в клочки свирепые волки!
Вильям нагнулся, чтобы взять подушку, уютно устроившуюся среди сырой травы. Один угол у подушки был в грязи и паутине из сарайчика. Вильям протянул руку, и тут случились две вещи.
Сначала завизжала Мэри, Потом из-за компостной кучи выпрыгнул волк. Правда, не исключено, что все было наоборот: сначала волк, а потом уже визг. В этом Вильям так и не разобрался. Так или иначе, в сочетании эти два события заставили Вильяма помчаться по тропинке к дому, как ракета.
Мама бежала еще быстрее. Когда Вильям отправился в сад, она была в кухне. Теперь Вильям увидел, что она сидит на диване, держа Мэри в объятиях.
— Что здесь происходит? — сердито спросила мама, когда Вильям влетел в стеклянную дверь с такой скоростью, словно его преследовали все силы ада. — Если ты опять морочил ей голову всякими глупостями…
— Я вообще ничего не делал! — закричал Вильям. — Спроси у нее! Меня тут вообще не было, правда? Я был в саду, бегал за голубой…
Он осекся. И понял, что подушку-то он и не принес. В руках у него ничего не было.
Мэри подняла заплаканные глаза.
— Вильям! — прерывисто проговорила она. — Вильяма съели волки!
— Да нет же! — Вильям был озадачен и несколько тронут. Он и не знал, что Мэри так за него беспокоится. — Я здесь. Я цел. Посмотри!
— Да не ты! Барашек! Это Барашка звали Вильям! — И Мэри снова заревела и зарылась лицом в диван.
Барашка звали Вильям? Вильям покрутил эти слова в голове так и этак, пытаясь понять, что же это значит.
— Надеюсь, ты доволен, — свирепо прошипела мама. — Я тебя предупреждала!
Ответить Вильяму было нечего. От потрясения он потерял дар речи.
Барашек — Вильям? Мэри назвала Барашка в его честь? Вильям прижался головой к стеклу. Он страшно устал. Голубая подушка валялась на траве там, где он ее оставил. Волки ушли. Мэри у него за спиной продолжала плакать — Вильям понял, что она оплакивает Барашка. Она его любила. Она любила… Вильяма.
Вильям подошел к дивану.
— Не плачь, Мэри. Барашек цел. Волки его не тронули.
— Нет! Я же видела! Я поэтому и закричала! Они его съели! Они съели Барашка! — Слезы текли у Мэри по щекам и капали на диван. — Они съели… ВИЛЬЯМА!
— Да нет же, — повторил Вильям. — Я же там был, помнишь? И все видел. Его… — Вильям поперхнулся: ведь ему предстояло поступиться всеми своими принципами, — Его спас шимпанзе. Он прыгнул вниз и выхватил Барашка из-под самого носа у волка, И поднял его на крышу сарая.
— А там? — с надеждой всхлипнула Мэри. — А там что?
— А там они пили чай, — деревянным голосом закончил Вильям. — Все шимпанзе и Барашек.
— Из желтого сервиза?
— Из желтого сервиза. — Вильям сжал зубы, готовясь к неминуемой обиде.
— Это мой любимый. — Мэри взяла у мамы платок и деловито высморкалась. Мама ушла обратно в кухню. — А завтра они будут пить чай?
— Нет, — отрезал Вильям. Хорошенького понемножку. — Шимпанзе со всеми попрощались и побежали в Африку. У них там дом. А волки побежали в Сибирь…
И тут он их увидел — волки, маленькие, далекие, крались по тропинке под высокими деревьями. На вершине холма они остановились и обернулись. А потом не спеша направились вниз по склону и скрылись из виду.
— А ужи?
— А ужи побежали… — Воображение у Вильяма истощилось.
— В сад к миссис Эванс, — удовлетворенно промурлыкала Мэри. — Тогда я пойду заберу Барашка.
У дверй на террасу она остановилась.
— Хочешь, Вильям, он у нас будет общий?
— Нет-нет, спасибо, — поспешно ответил Вильям.
— Если делиться, всегда веселее.
— Ну так поделимся чем-нибудь другим.
Одно дело — распроститься с волками. Другое — делить Барашка. Всему есть предел.
— Хорошо, Вильям.
Вильям одобрительно кивнул. Иметь дело с Мэри оказалось не так уж трудно — нужно только найти подход. Твердость нужна, вот и все.
На следующее утро Вильям проснулся и потянулся — давно ему не было так хорошо. Повернув голову, он первым делом увидел голубую подушку, которая примостилась рядом с его собственной.
Вильям нахмурился. Ни к чему Мэри думать, будто теперь он будет все время держать эту подушку в своей постели. Теперь его девизом станет разнообразие.
Но раз Барашек все равно тут, можно хотя бы извлечь какую-то пользу из этой мерзкой твари. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Вильям подсунул голубую подушку себе под локоть и потянулся за книгой. Подушка такого размера ему очень кстати. Ладно уж, пусть Мэри оставляет ее тут насовсем.
Вильям устроился поудобнее, раскрыл книгу и стал читать.
