Аделаида Котовщикова - Кутерьма

— Большой медведь? — с искренним любопытством спросил Коля.

— Почти с танк величиной! Это такая особая порода, Были бы вы поумнее, могли бы, как местные жители-очевидцы, написать автобиографию моего путешествия. Я бы вам все рассказал, продиктовал даже.

— Хо-хо-хо! Автобиографию ему!

Ребята вздрогнули, обернулись. Чуть поодаль стоял Виктор, ученик технического училища. Он попыхивал папироской и хохотал.

— Маленьких охмуряешь? Откуда ты такой взялся?

Багрово покраснев, Севка сказал высокомерно, дрожащим от обиды голосом:

— Кто вы такой, чтобы делать мне замечания? Как вы смеете оскорблять? Мы путешествуем по заповедникам, наша пионерская дружина. И посылаем письма, телеграммы из тех мест, где находимся. Пойдите в библиотеку нашей школы! Там на стенде — телеграммы, письма вывешены. И если с моего… местонахождения они написали бы от лица жителей автобиографию моего путешествия, то…

— Ну чего ты разбушевался, чудачок? — миролюбиво сказал Виктор. — Играют в путешествия пионерчики, и очень хорошо, ка здоровье! А как может кто-то написать твою автобиографию? Ты соображаешь, что говоришь? Ты знаешь, что такое «авто»?

— «Авто» — это самосвал или такси, — сказал Вартан.

Виктор захохотал, подавился дымом папироски, закашлялся.

— Детский сад, — просипел он. — Хо-хо-хо! Ну, бывайте! Желаю, чтобы медведи вас вместе с вашими авто-био не съели! — Он помахал ребятам рукой, свернул набок свою училищную фуражку и, припечатывая землю каблуками, важно отправился к воротам.

— Подумаешь, пижон! — процедил сквозь зубы Севка. — Дурак набитый! Наверное, и шестнадцати нет, паспорт имеет ли, а корчит из себя!

— Ему пятнадцать, этому Витьке, я знаю, — ласково сказала Ирка. — Ты, Севочка, не обращай внимания! Ты рассказывай, рассказывай, говори всякие умности. Мы записать не можем, но я запомню и буду их повторять. И все удивятся, какая я умная, ага?

Тон у Ирки был самый простодушный, но Севка взглянул на нее подозрительно: не издевается ли пиратка?

— Пойду уроки учить, — сказал он сердито. — Некогда мне тут с вами…

Но тут вдруг случилось такое, что у Севки сразу изменилось настроение, и он мигом вернул себе пошатнувшийся было авторитет.

Во двор вошли трое незнакомых мальчишек. Все они были старше Севки, не говоря уж об его команде. Особенно один был долговязый. Из рукавов школьной формы торчали большие кулаки.

А другой… при виде другого Вартан от внезапного волнения издал горлом сдавленный звук, а Ирка и Коля замерли на месте. Второй мальчишка был огненно-рыжий! На третьего мальчишку ребята просто не обратили внимания.

— Они? — спросил Вартан, приплясывая от возбуждения.

Севка выпятил грудь, испытующе поглядел на пришельцев и, секунду поколебавшись, выдохнул:

— А вы что думали? Еще мне не верили! А они вон как обнахалились, так и влезли открыто на нашу территорию!

Ирка на всякий случай отступила за Севкину спину. Вартан сжал кулаки и сделал шаг вперед. Коля вздохнул и переступил с ноги на ногу.

— Эй! — приближаясь, крикнули злоумышленники. — Вы в этом дворе живете?

— Мы-то в этом! — многозначительно ответил Севка и подмигнул своим. — А вот вы-то зачем пожаловали?

— На нашу территорию зачем? — крикнул Вартан.

— Так это ж наша зона, — с некоторым недоумением сказал долговязый.

— Ва-аша? — заорал Вартан, напыжившись. — А ну, катитесь!

— Ух ты, козявка! — закричал рыжий. — Полегче! Как бы тебя не пришлось поучить вежливости.

— Меня? Вежливости? — Не дожидаясь приказа командира, Вартан самочинно ринулся в бой.

Маленького роста, но крепкий и коренастый, Вартан был силен, а главное, бесстрашен. Налетел он на рыжего, словно торпеда, и так дал ему головой в колени, что рыжий брякнулся на землю. Но тут же вскочил и кинулся на Вартана. Тогда Коля сжал зубы и, неловко размахивая кулаками, замолотил рыжего по спине.

— Взбесились вы, что ли? — Долговязый схватил Колю за шиворот и отвесил ему здоровый шлепок пониже спины. Крупные светлые слезы покатились из Колиных глаз, ко кулаки его продолжали тыкаться в спину рыжего.

Ирке стало жаль Колю. И возглас Севки: «Не отступайте! Смелее!» — подстрекнул ее. Мигом сбегала Ирка к качелям, подобрала с земли сук и огрела им по спине долговязого. А в штаны долговязому вцепился выскочивший из дому Юрка.

Третий из пришлых мальчишек метался вокруг дерущихся и кричал растерянно:

— Чего вы? Чего вы? Кто вас трогал?

Ирка вторично размахнулась суком. Третий мальчишка схватил ее за «конский хвостик» и потащил в сторону. Ирка так завопила во весь свой голос, певучий и хорошего наполнения, как говорят музыканты, что в доме захлопали открываемые форточки и окна. Но и эти новые звуки заглушил разноголосый, испуганный и возмущенный гомон девчоночьих голосов.

Можно было подумать, что сбежалось и бурно переживает потасовку девчонок двадцать. Однако вокруг дерущихся скакали всего три девочки в красных галстуках. Прежде всего они вырвали Иркин хвостик из рук мальчика.

Кричали все три одновременно:

— Да как вам не стыдно!

— Вы с ума сошли? Что вы тут устроили?

— Тебе-то, Аркашка, совсем непростительно: сам председатель отряда!

— Звено опозорили, бессовестные!

— Говорила я, чтобы вместе идти! Нельзя было их одних пускать на задание!

От дома бежала Юркина мать, за ней, вприскочку, Светка. Позади семенила испуганная няня Анопьянов:

— Вартик! Вартик! Не дерись!

Крахмальникоза, плотная, решительная, не произнесла ни слова. Молча дернула она Юрку за руку, дала ему шлепка и подзатыльник, отчего Юрка сразу разревелся, и поволокла сына домой. Светка, оглядываясь на скаку, унеслась за ними.

Молчаливая неотвратимость действий Крахмальниковой всех отрезвила. Все друг друга отпустили и стояли, тяжело дыша и разглядывая друг друга. На секунду стало слышно, как шелестит под ветерком листва.

— Вартик, тебя не зашибли? Иди домой! — раздался встревоженный голос няни.

— Из-за чего вы хоть подрались? — спросила одна из пионерок.

Вартан вытер рукавом нос, из которого слегка сочилась кровь.

— А пусть этот Васька никогда не лезет на нашу территорию! Знаем мы его злодейские замыслы! — он показал пальцем на долговязого. — И рыжий тоже пусть не лезет! Нянька, я целый, ступай домой! — махнул он рукой подходившей няне.

— Какие замыслы? — закричал долговязый. — Ты что, спятил?

— Вы злодеи! — заявил Вартан.

— Злодеи! — тоненьким голосом отозвался Коля. — Думаете, мы не знаем, как вы дрова развалили?

— И вообще всякое натворили! — Ирка уже улыбалась, хотя слезы блестели на ее щеках.

Кудрявая пионерка погладила Ирку по голове:

— Конечно, злодеи! Такую хорошенькую девочку за волосы оттаскали, негодные!

— Эй ты, чудило, чего меня Васькой назвал, — подступил к Вартану долговязый, — когда я вовсе Жека.

— Скрываешься под чужим именем! — упрямо сказал Вартан. — Вот пусть Севка подтвердит, он знает! Он наш командир и… А где же Севка?

С удивлением озирались члены отряда: их командир как сквозь землю провалился.

— Не знаю никакого Севки! — бубнил долговязый.

— Мы за важным делом пришли, — обняв Ирку за плечи, объяснила кудрявая пионерка. — Мы — тимуровцы, понимаете? Ваш двор в зоне нашего пионерского действия. У вас есть старушки, которым надо помогать? Такие пенсионерки-инвалидки. Есть?

— Да вон старушка стоит! — Другая девочка показала на няню Вартана. — Бабушка, вам надо помогать?

— Котлеты бы не сгорели, — сокрушенно сказала няня. — Я на крайчик плиты отодвинула, а все-таки… Вы его бить не будете?

— Нянька, я тебе велел идти домой! — сказал Вартан. — Ну, пожалуйста! Уходи, раз просят!

Няня вздохнула и поплелась к дому.

А к ребятам важно подплыла тетя Мотя.

— Так, значит! — сказала она. — Я, значит, из оконца вела наблюдение и все видела, как вы тут сражались. И уж метла из угла запросилась вас разгонять. Но поскольку баталия закончилась… Пенсионерок под ваше шефство, значит, ищете? Дело хорошее. И могу я вам, значит, вполне предоставить инвалидку, которой помощь требуется по самый зарез.

— Леонила, а Леонилушка! — крикнула она зычно. — Выглянь, матушка!

Из открытого окна первого этажа высунулась голова, повязанная платком.

— Да ты сюда выдь! — крикнула тетя Мотя. — Сподручней потолковать будет.

Медленно-медленно выползла из дверей и приблизилась сгорбленная фигура.

— Так вот, девочки милые, — сказала тетя Мотя. — Этой самой старушечке очень даже помощь нужна. Слабая сна, видит, слышит худо. В магазин сбегать или что. Адрес: набережная Карповки…