Дядя Джейк помог Сабрине подняться на ноги.
— Что ты такого сделала, что старая ведьма сошла с ума? — спросил он.
Сабрина хмыкнула:
— Она считает, что я у нее что-то украла.
В эту минуту в одном из окон избушки показалась Баба-яга.
— Сабрину «повело»! — закричала она, указывая на Сабрину. — Магия захватила ее, она хочет колдовать!
— Да ты ошенно сумашенно! — крикнула Дафна, с трудом удерживая Эльвиса, который рвался разобраться со старухой. — И даже хуже: ты — злючка. Моя сестра ничего не крала! Оставь ее в покое, а не то пожалеешь!
Малышка встала в боевую стойку и показала всем «лицо воина»: на физиономии Дафны появилось комичное выражение, которое она считала угрожающим. К счастью, оказавшаяся рядом бабушка Рельда ухватила Дафну и Эльвиса и отправила их в дом.
— Отдайте мне мою собственность, иначе я разрушу весь дом и уничтожу всех, кто в нем находится! — верещала Баба-яга.
— Мы понятия не имеем, о чем ты говоришь, — настаивала бабушка.
— Волшебная палочка Мерлина! — ответила ведьма. — Твоя малявка украла ее.
— Ничего я у нее не брала! — крикнула Сабрина. — Я бы не подошла к ее вонючему дому даже за миллион баксов!
— Лгунья! Ворюга! — завизжала Баба-яга.
— А я верю Сабрине! — крикнула бабушка. — Она не выходила из дому, поэтому никак не могла попасть в твою избушку. Должно быть, кто-то другой взял палочку. Если хочешь, чтобы мы помогли тебе вернуть ее, просто приди и попроси, а не вваливайся в дом с угрозами. Мне лично нет никого дела до того, кто ты такая.
Баба-яга скрылась в окне.
Через минуту дверь лачуги широко распахнулась, и ведьма выскочила во двор Гриммов, тыча своим кривым, покрытым бородавками пальцем в сторону Сабрины.
— Она…
— Я никогда не лгала тебе, — перебила ее бабушка.
Баба-яга остановилась. Она скептически оглядела бабушку Рельду, затем взглянула на мистера Каниса.
— Ты найдешь волшебную палочку?
Бабушка кивнула.
— Я приду к тебе завтра утром. Мы раскопаем это дельце, вот увидишь.
— Прекрасно!
— Прекрасно.
Ведьма развернулась и захромала по направлению к избушке. Спустя минуту та поднялась на своих куриных лапах, развернулась и неуклюже потопала через улицу. Вскоре она уже скрылась в лесу, оставив за собой след черного дыма.
Чуть позже во двор влетел Пак и приземлился, крепко сжимая в руках меч.
— Куда делась старуха?
— Ушла, — ответила Сабрина.
— Сдрейфила! Сбежала! Я так и знал! — с ликованием заявил он. — Она напала на меня, когда я не был к этому готов, а затем сбежала в лес! Ничтожная козявка!
— Ну, ты вполне сможешь обсудить это с ней завтра, — сказала бабушка. — Мы собираемся нанести ей визит.
Сабрина повернулась к бабушке.
— Да ты что! Неужели ты думаешь, что я добровольно отправлюсь в этот сумасшедший дом?
* * *
— Это сумасшествие! — шумела Сабрина, топая по грязи вместе с бабушкой, Дафной и Паком.
После недавнего дождя земля в лесу пропиталась влагой и превратилась в болото. Пак шел за Сабриной, держа в руке меч. Он что-то бурчал себе под нос о том, что сделает с Бабой-ягой, стоит им встретиться лицом к лицу, когда вдруг внезапно вспомнил, что давно не дразнил Сабрину.
— Говорят, она ест людей, Гримм, — авторитетно заявил он. — Спорим, она сделает из вас вяленое мясо!
— Я не хочу быть вяленым мясом! — закричала Дафна.
— Никто не собирается становиться вяленым мясом, — успокоила ее бабушка. — Всё будет очень хорошо и приятно.
Все именно так и говорят перед тем, как стать вяленым мясом, — пояснил Пак. — Но не волнуйтесь, друзья. У меня с этой ведьмой старые счеты. Она еще пожалеет о том дне, когда подняла руку на короля плутов.
Хвастовство Пака действовало Сабрине на нервы. Уже две тысячи лет Баба-яга занималась черной магией, а характер у нее был еще чернее! В семейных дневниках часто упоминались слухи о ее людоедстве и убийствах. Последний раз, когда Сабрина была в ее ужасной избушке, от одного воспоминания о которой по спине бегали мурашки, ей пришлось в буквальном смысле слова скакать изо всех сил, чтобы сохранить свою жизнь: Баба-Яга превратила девочку в лягушку и собиралась ее съесть. Сейчас им меньше всего было нужно, чтобы Пак затевал ссору со старой каргой.
Они шли и шли, пока не появились тонкие мертвые деревья, растущие совсем рядом. Их стволы и ветви переплелись, как будто в момент смерти
Они поддерживали друг друга. Здесь ничто не заслоняло солнца, но место всё равно было темным и серым. Ни одна травинка не пробивалась из-под земли. Сабрина поняла, что куда-то пропали и естественные звуки леса. Ни криков птиц, ни шума ветра в ветвях, ни хруста веток под ногами — все было тихо.
Они продолжали свой путь и вскоре оказались на дорожке из выбеленных камней. Однажды Сабрина уже шла по ней и знала, куда она ведет — прямо к ведьме-людоедке. Знала она также и то, что камни под ногами совсем не то, чем кажутся на первый взгляд. Паку потребовалось какое-то время, но и он вскоре догадался.
— Человеческие черепа! — воскликнул он, вытаскивая один из-под ног и показывая его своим спутницам.
— Не бойся, Пак, — подбодрила его бабушка.
— Не бойся? Да это самая клевая штука, какую я когда-либо видел! — заорал мальчишка. Он подвигал челюсть черепа, словно это было игрушечное привидение из кукольного театра, а затем сунул его прямо Дафне в нос. — Эй, малышка, потанцуем?
Дафна взвизгнула и спряталась за Сабрину. Бабушка Рельда укоризненно посмотрела на Пака и заставила его вернуть череп на место.
— Куда делась твоя решимость, король пакостников и плутов? — спросила Сабрина эльфа. — Может, Баба-яга превратилась в кинозвезду?
— То, что я собираюсь обрушить на ее голову адское пламя, вовсе не означает, что я не могу оценить ее стиль, — ответил Пак.
— Бабушка, а куда делась ее стража? — спросила Дафна, опасливо оглядываясь. Обычно все подходы к избушке охраняла верная стража старой ведьмы: Ясное Солнышко, Черная Ночь и Алый Рассвет. Эти полулюди-полузвери пользовались дурной славой и являлись личными телохранителями Бабы-яги. Теперь же их нигде не было видно.
— Нечего так о них беспокоиться! — сказал Пак. — Небось сидят где-нибудь и нос свой уродливый боятся высунуть! Им прекрасно известно, что лучше не становиться у меня на пути!
Тут голос подвел Пака: изо рта эльфа вместо последнего слова донесся лишь слабый хрип. Он растерянно огляделся, будто это прохрипел кто-то другой, и снова повторил: «Пути…» Результат был прежний.
— Похоже, ты простудился, — заметила бабушка.
— Вечножители не простужаются, — заспорил Пак.
— Тем не менее когда мы придем домой, я дам тебе куриного бульона.
Еще некоторое время они шли по тропинке и вскоре увидели избушку Бабы-яги. Ее окружал жуткий забор из человеческих костей.
Бабушка Рельда толкнула калитку, и вся семья вошла во двор. Сабрина с восторгом и завистью смотрела на бабушку: та была такая бесстрашная! Бабушка Рельда направилась к двери, как будто пришла навестить старую подругу. Интересно, сможет ли сама Сабрина когда-нибудь стать такой же отважной?
Бабушка постучала, и вскоре дверь широко распахнулась.
— Чую дух молодых и неутомимую, — каким-то потусторонним голосом прокаркала Баба-яга.
В одной руке она держала миску с кашей, в другой — ложку. Очевидно, появление компании прервало ее трапезу.
Бабушка Рельда замешкалась на пороге.
— Прости, я думала, чем скорее мы приступим, тем лучше.
Ведьма нахмурилась, но махнула рукой, приглашая их следовать за ней в дом. Внутри лачуги всё было таким же пугающим и жутким, как и снаружи. В углу стояли пыльные мешки, из них на пол сочилась какая-то зеленая липкая, вонючая жидкость. Вдоль стены располагались деревянные клети. В одной из них кто-то отчаянно пытался выйти на свободу. В печи горел огонь, пламя складывалось в искаженные отчаянием лица людей — казалось, они молили о помощи. Сабрину передернуло от отвращения, стоило ей подумать, что и она могла бы оказаться одной из этих несчастных душ, обреченных вечно страдать в доме Бабы-яги. Но все же чувство мерзости и отчаяния, буквально пронизывающее воздух, не так сильно пугало девочку. Ее беспокоило какое-то странное ощущение в позвоночнике. Сначала она думала, что это просто нервы, но потом поняла: то, что она испытывала, скорее напоминало голод — нервный, неестественный, режущий. Каждый нерв, каждый мускул, каждая капля крови и каждый волосок ее тела, казалось, внезапно пробудились ото сна и требовали пищи. Она огляделась: повсюду валялись волшебные палочки, книги заклинаний, магические кольца. Баба-яга была недостойна этих вещей. Стоило только поглядеть, как безобразно она с ними обращалась!
