Бабушка Женя подошла к вазам и потихоньку вытащила один гладиолус и две астрочки. И вдруг в коридоре появились люди. Сначала – медсестры. Они ходили вдоль дверей и отпирали их ключиками. А когда двери отворились, в коридор выскочили сердитые старички. Их на обед выпустили. Увидели они бабушку Женю, да как закричат:
– Это что ещё такое?! Что за безобразие?! Ишь! Ворует у нас цветочки!
– Что? – растерялась бабушка Женя. – Да я… я не…
– Вор! Вор! Держи вора! – закричали старички и с кулаками набросились на бабушку Женю.
Хорошо, она спортсменкой была. Пригнулась, изогнулась и нырк – выскочила! Сбежала по лестнице, отдышалась. Глаза подняла – а впереди старик-глыба. Назад обернулась – толпа сердитых ей кулаками машет. И все грубые слова кричат.
Совсем страшно стало бабушке Жене, и помчалась она в свою комнату поскорее – ото всех сердитых и недовольных прятаться.
История одиннадцатая – про игру в ладошки и одну странную эсэмэску
Вбежала бабушка Женя в комнату, дверь за собой захлопнула.
А дверь вдруг снова открылась.
Бабушка Женя хотела уже развернуться и встать в боксёрскую стойку, чтобы защищаться от погони, но за дверью стоял растерянный молодой человек в голубой рубашке и голубых штанах. «Врач», – сообразила бабушка Женя.
– Я вас целый день ищу, – сказал он тихо.
Тихо, потому что бабушка Лида спала.
– Извините, – прошептала в ответ бабушка Женя.
– Мне надо вашу ногу посмотреть, – проговорил врач, – садитесь на кровать.
Врача звали Саша, он был совсем молодым, моложе сына бабушки Жени. Сразу сказал, что с ногой всё в порядке: ушиб есть, но лично он отправил бы её лечиться домой.
– Так отправьте! – уцепилась за рукав голубой рубашки бабушка Женя. – Умоляю вас, отправьте меня домой!
– Тише! – попросил врач, бросив взгляд на бабушку Лиду.
Та по-прежнему лежала на кровати, и глаза у неё были закрыты.
– Вы понимаете, – продолжил врач, – вопрос о том, кого выписывать, решаю не я. А наш главный врач.
– А кто у вас главный врач?
– Директор.
– Директор, – сникла бабушка Женя.
Да, Миша её не отпустит… Он, как и Серёжа, считает, что она должна отдохнуть.
– Не расстраивайтесь, – попросил её врач Саша, – я не буду прописывать вам уколы. Только мази, компрессы и массаж.
– А Лиде? – вспомнила бабушка Женя. – Ей обязательно уколы делать?
– Лидии Александровне? – переспросил врач, снова глянув на бабушку Лиду. – Нет, я давно их отменил. А что, делают разве?
– Ещё как!
– Я скажу медсестре. Не беспокойтесь. Всё будет в порядке. Отдохнёте и выпишетесь. Всего доброго.
Он ушёл, а бабушка Женя всё сидела на кровати, уставившись в стену.
Она бы всё сейчас отдала за свою боксёрскую грушу. Поколотить бы её сейчас – бац! бац!
«Подушка, – подумала бабушка Женя, – а что, если вместо груши подушку поколотить?»
Села она на кровать. Взяла подушку в руки и… Вдруг уткнулась в неё лицом и заплакала. Горько, громко, навзрыд.
Ей было плохо. Ей было горько. И особенно её расстроил визит врача Саши. Если бы все в санатории были злыднями, она бы принялась с ними воевать. А когда тебе кто-то добро и грустно улыбается и просит немного потерпеть, себя становится так жалко… Что хочется плакать.
А ещё хочется плакать от несправедливости. Не хотела она в этот санаторий… А её запихнули.
Бабушка Женя залезла на кровать прямо с ногами, голову под подушку спрятала и проплакала до самого вечера. Сама не заметила, как заснула.
Проснулась она в полной темноте от странного звука. Хрясь!
– Ай! – испугалась бабушка Женя.
Это заскрипели пружины в её кровати. Рядом с бабушкой Женей кто-то сел! Кто-то большой! Прямо ей на ноги!
– О боже, что это? – перепугалась бабушка Женя. – Кто это? Что за ужас? Спасите!
– Да не вопи, – тихо сказал этот кто-то. – Это ж я. Унылая Лида.
– Ты? – поразилась бабушка Женя. – Ты, что, такая огромная?! А когда лежала, вроде маленькая казалась.
– Не, я здоровая. Как бык. Ты ж так и сказала, когда пришла!
– Ну, это я в шутку. А оказалось – правда. Но как же ты пришла? Ты же неходячая?
– Станешь тут ходячей, – вздохнула бабушка Лида, – когда такие люди плакать начинают. Слушай, я тут одну игру вспомнила. Она дурацкая. Поиграем?
– Нет у меня настроения, прости.
– Жалко. Я в неё играла с внуком. Пока сюда не отправили.
– Ну давай, – вздохнула бабушка Женя, вспомнив про Тиночку, – сыграем.
– Здорово! Называется «ладошки». Вот клади сюда ладонь. Так, теперь я сверху свою. Теперь ты. А теперь я! Я выиграла!
– Пф! – фыркнула бабушка Женя, – что это за игра такая дурацкая?! А внуку нравилось?
– Конечно! Ему же годик всего был. И он всегда выигрывал. Ну прости. Да, она и правда дурацкая. Но я больше никаких не знаю.
– Ничего, – ответила бабушка Женя, – хотя в жизни не видала такой бестолковой игры. Это ж надо такую чушь придумать!
Бабушка Лида засмеялась, и бабушка Женя вслед за ней, а ладони у них так и лежали друг на дружке в полной темноте.
– И никакая ты не унылая, – задумчиво проговорила бабушка Женя.
Тут рядом с ней на тумбочке что-то загорелось и погасло.
– Что это? – спросила бабушка Лида.
– Мобильный. Эсэмэску кто-то прислал. Погоди, я свет включу.
Она осторожно высвободила ладонь и нащупала на стене выключатель. Потом оглядела тумбочку в поисках футляра для очков.
– Ты эсэмэски писать умеешь? – с завистью спросила бабушка Лида.
– Нет! Только читать. Всё времени не хватало выучиться. Так, посмотрим! Ой! Ой! Лидка! Ах! Это же…
Смотри!
Бабушка Лида прищурилась, заглянула в экран телефона и прочла:
прпрорпрпр
рппрмсйаыдыз
рчбтягйлыиол
оргчьбтойлыгц
– Что это? – поразилась она. – Тебе инопланетяне пишут? К себе на Марс зовут?
– Да нет! – ликовала бабушка Женя, – это же Тиночка, моя младшая, написала. И знаешь, что это значит? Знаешь?!
– Кажется, да, – сказала бабушка Лида. – Что она к тебе завтра придет?
– Точно! Ура!
Бабушка Женя подскочила на кровати и обняла бабушку Лиду. Но та отстранилась и встала. Сгорбилась и побрела к себе.
– Гаси уже свет, – попросила она, укладываясь.
Бабушка Женя так и сделала – улеглась, закинув руки за голову. Ведь именно так спят настоящие спортсмены. Они не прячутся под подушку, а смело закидывают за голову руки и мечтают.
– Знаешь, Лид, ты всё же не очень права, – сказала бабушка Женя. – Она не только ко мне придёт. Она к нам придёт. И давай, знаешь, что? Попросим её научить нас писать эсэмэски. Хоть вот такие – тоже ведь неплохо!
– Угу, – отозвалась бабушка Лида и улыбнулась.
Бабушка Женя этого не видела, но когда с кем-то дружишь, всегда почувствуешь, как друг улыбается в темноте.
История двенадцатая – про пальчики, которые не надо пачкать
– Они должны прийти в десять, – сказала наутро бабушка Женя.
– Они всё равно не ко мне, а к тебе придут, – гордо заметила бабушка Лида, разглаживая складки на юбке.
– А сама принарядилась! – поддразнила её бабушка Женя.
– Я не принарядилась! Просто люди чужие должны войти, а я, что, как мешок с картошкой буду на кровати лежать? Просто стараюсь выглядеть прилично.
– Ты отлично выглядишь, – сказала бабушка Женя, разглядывая серую шерстяную юбку и белую кофточку бабушки Лиды, – моим внучкам ты понравишься. Вика скажет: ты стильная бабулька.
– Да не буду я вас друг от друга отвлекать, – отмахнулась бабушка Лида, – сидите, общайтесь! Я вон в коридор вообще пойду! Телевизор пока посмотрю.
– Да зачем, останься…
– Нет! Не буду я мешать чужой радости!
– Да как же чужой, если…
В дверь постучали. Бабушки аж подпрыгнули на кроватях. Бабушка Лида широко-прешироко улыбнулась.
Дверь открылась, вошла Тиночка, вся заплаканная. За её спиной стояли папа и мама.
– Что случилось? – бросилась бабушка Женя к внучке.
– Глупая затея, – сказал папа маме.
– Но мы можем попробовать, – возразила она.
– Не буду я пробовать! – снова заплакала Тиночка, обнимая бабушку Женю.
Улыбка исчезла с лица бабушки Лиды. Она встала с кровати, подсела к окну, отвернулась.
– Тебе ещё долго тут быть? – спросила Тиночка.
– Нет, – сказала мама Таня.
Она вошла в комнату, осмотрелась. Осторожно ступая, за ней прошёл и папа. Оба были в синих бахилах, и бахилы тихонько шуршали при ходьбе.
– Нет, – сказала бабушка Женя.
– Да, – сказал папа, а когда все на него обернулись, добавил: – Да отстаньте вы от бабушки, дайте ей отдохнуть.
Мама Таня вздохнула и посмотрела на руку. На ней белел пластырь.
– Порезалась? – спросила бабушка Женя.
– Обожглась… Вчера пыталась рогалики сделать. Тина очень просила.
– И как, получилось?
– Нет, – буркнула Тина, – они сгорели.
