Йен Макдональд
ИМПЕРАТРИЦА СОЛНЦА
Точка слепящего света. Взрыв — и точка стала диском. Яркий диск обратился черным кругом ночного неба. На фоне неба возникла величественная и неповоротливая громада дирижабля. Загудели двигатели пропеллеров. Портал Гейзенберга вспыхнул и закрылся.
— Вууум, — прошептал Эверетт Сингх, щурясь на свет новой Земли, и отнял палец от дисплея. Еще один прыжок, еще одна проекция.
Мостик дирижабля тревожно заскрипел. Вспыхнули желтые аварийные огни. Завыли сирены, завизжали клаксоны.
— Опасность столкновения! — прогремел механический голос.
Прямо на них надвигались...
— За Данди, Атланту и святого Пио, — прошептал Майлз О'Рейли Лафайет Шарки.
Цитировать Писание, особенно Ветхий Завет, было в обычае у американца, но если Шарки поминал конфедератских святых, значит, дело и впрямь было плохо.
...деревья. Деревья по курсу. Деревья прямо под ними. Деревья тянули к ним смертоносные сучья. Деревья были везде. «Эвернесс» падала прямо на древесные кроны!
— Но... не может быть, — потрясенно промолвил Эверетт. — Я же все просчитал!
— Сен! — воскликнула капитан Анастасия Сиксмит.
Только что она спокойно стояла у обзорного окна, брюки заправлены в сапоги, ворот белой рубахи поднят, руки привычным жестом сцеплены за спиной. Мгновение — и ее дирижабль терпит крушение.
— Вверх!
— Есть! — проорала приемная дочь капитана.
Сен Сиксмит — быстрая как тень, белая как снег — навалилась всем весом хрупкого тела на колонки управления. Когда гондолы носовых двигателей развернуло, «Эвернесс» вздрогнула, но дирижабль был слишком велик, для маневра ему требовалось много, слишком много времени.
— Давай, дилли доркас, давай, милая...
— Опасность столкновения, опасность столкновения, — не унимался механический голос с акцентом Хакни.
— Да заткните же его! — завопила капитан Анастасия.
Шарки убрал звук, но желтое безумие аварийных сигналов осталось.
«Мы не успеем, — внезапно понял Эверетт. — Не успеем». Он ощущал странное спокойствие.
Когда ты бессилен что-либо изменить, остается опустить руки и признать поражение.
— Мэм... мам., я не могу ее развернуть! — прокричала Сен.
Капитан Анастасия обернулась к Эверетту. За большим обзорным окном было зеленым-зелено. Этот мир состоял из зелени.
— Мистер Сингх, прыжок.
Эверетт перевел взгляд от убийственной гипнотической зелени на экран своего планшетника «Доктор Квантум» и потрясенно уставился на цифры. «Интеллект размером с планету, а не знает, что делать», — как сказал однажды его отец.
— Я... мне нужно еще раз...
— Некогда, мистер Сингх.
— Но мы можем оказаться где угодно!
— Лишь бы подальше отсюда!
Шарки поднял глаза от монитора:
— Капитан, мы падаем!
Словно грозная длань Всевышнего тряхнула капитанский мостик. Эверетт вжался в опору, капитана Анастасию швырнуло о переборку. Сен цеплялась за рычаги, словно крыса за обломки кораблекрушения. «Эвернесс» издала протяжный стон, затрещало карбоволокно. С хрустом, словно кости, лопались ребра шпангоута, звенело разбитое стекло, дирижабль содрогался.
— Двигатель накрылся, — доложил Шарки и показал на монитор. По тону старшего помощника можно было подумать, что он лишился руки.
«Эвернесc» падала прямо на деревья. Зелень застилала обзор, с хрустом взрывались стекла. Тысячи веток норовили проткнуть все живое. Капитан Анастасия уворачивалась от щепок. Сен едва не снесло голову громадным суком. Весь мостик был засыпан листвой.
— Даю обратный ход! — крикнула Сен.
Хребет «Эвернесс» содрогнулся, где-то раздался оглушительный хруст. Удар был так силен, что у Эверетта заныли зубы.
— Мы теряем управление! — крикнула Сен.
— Брось, пропеллеры сожжешь! — крикнула в ответ капитан Анастасия.
— Если у нас еще остались пропеллеры, — невозмутимо заметил Шарки.
Капитан Анастасия сменила приемную дочь у штурвала.
— Мистер Сингх, верните нас на Землю-1. Или в мой мир. Куда угодно. Всем оставаться на местах!
— Нет! — воскликнула Сен, заметив, что рука матери тянется к кнопке сброса балласта.
— Давай же, милая, давай, красавица, — прошептала капитан Анастасия. — Была не была. — Она с силой надавила на красную кнопку.
«Эвернесс» вздрогнула. Сотни тонн воды изверглись из ее внутренностей. Хребет отчаянно заскрипел. Дирижабль рванулся вверх, затрещали ветки. Эверетт слышал, как грохочет вода. Должно быть, снаружи это напоминало каскадный водопад. И снова скрип, и снова толчок вверх. Освобождаясь, ветки и сучья устилали мостик листвой. Дирижабль медленно поднимался. Металлические части скрежетали на пределе прочности. В какой-то миг «Эвернесс» завалилась набок, но снова выровнялась. И тут погас свет. Все обесточилось: мониторы, навигационные приборы, штурвал, связь. Экран «Доктора Квантума» мигнул и почернел.
Капитан Анастасия убрала палец с кнопки. На мостике повисло зловещее молчание.
— «И вот большой ветер пришел от пустыни и охватил четыре угла дома... и спасся только я один, чтобы возвестить тебе...» — продекламировал Шарки.
— Я предпочла бы услышать доклад о состоянии дирижабля, мистер Шарки, — сказала капитан Анастасия.
— Доклад? — проревел с лестницы Макхинлит. — Будет вам доклад! — Раскрасневшийся смуглолицый механик влетел на мостик. — Так вот что я вам доложу, капитан. Похоже, нам крышка. Слыхали хруст и чавканье? Это двигатели отвалились. У меня в каморке из стены торчит дерево, а в полу зияют шесть дыр. Мы угробили, ухайдакали, укокошили наш дирижабль — вот и весь доклад!
«Эвернесс» скрипнула, опустилась на пару метров и застыла. Из ветвей выпорхнула стайка птиц с ярким опереньем. Нет, не птиц. У этих радужных существ не было перьев.
— Где мы? — спросил Эверетт.
Капитан Анастасия крутанулась на каблуках. Черное лицо искажал гнев, глаза сверкали, ноздри раздувались. Ей потребовалось время, чтобы овладеть собой.
— Я думала, вы знаете, мистер Сингх. Вы же у нас всезнайка!
На щеках Эверетта вспыхнул горячечный румянец, перед глазами поплыло, заложило уши. Его сжигали стыд и злость. Это нечестно! Он не виноват. Он все рассчитал! Он не мог ошибиться. Он никогда не ошибается. Что-то не так с этим миром. Это единственное объяснение. Эверетту хотелось крикнуть капитану Анастасии, что он тут ни при чем, пусть винит во всем себя. Обидные, злые слова жгли глотку.
Анастасия Сиксмит повернулась к команде:
— Ничего, она у нас еще будет сиять, как новенькая, или мы не аэриш из Хакни?
Они спускались в трюм. Капитан Анастасия подтянула трос и проверила крепления его ремней. Эверетт не осмеливался смотреть ей в глаза. Вокруг царило разрушение. Сучья проткнули оболочку насквозь в полудюжине мест, расщепленные концы торчали, словно пики. Возле каморки Макхинлита корпус протаранила громадная рождественская елка, только не зеленая, а красная. От кроны пахло чем-то едким, смутно знакомым. Сломанные брусья и треснувшие ребра шпангоутов. Целая поперечная балка покачивалась в опасной близости от Эвереттовой головы. Тем не менее хребет дирижабля остался неповрежденным, иначе пришлось бы бросить «Эвернесс» в лесу на произвол судьбы.
Падая, дирижабль потерял три из шести двигателей. Тросы и кабели полопались. Второй пропеллер снесло с опорой — на его месте в корпусе зияла дыра. Головокружительное падение «Эвернесс» усеяло обломками несколько километров дремучего инопланетного леса.
Капитану Анастасии ничего не оставалось, как отправить поисково-спасательный отряд на триста метров вниз. Таких высоких деревьев Эверетту видеть не доводилось, а ноги непривычно легко отрывались от земли. Возможно, дело было в слабой гравитации. А еще Солнце здесь неподвижно висело в одной точке...
— Сен! — рявкнула капитан Анастасия.
— Уж и переодеться нельзя! — раздался голос Сен сверху.
Мгновение спустя она лихо соскользнула по тросу на пол трюма. «Ничего не попишешь, эффектно», — подумал Эверетт.
Из зимнего Оксфорда на Земле-1 дирижабль занесло во влажные тропики. Макхинлит завязал рукава оранжевого комбинезона на поясе, обнажив под майкой внушительную мускулатуру и шрамы на темной коже. Шарки сменил плащ с пелериной на рубашку без рукавов, кобура с двумя пистолетами болталась за спиной. В майке и брючках капри капитан Анастасия выглядела тощей и жилистой. И только Эверетт остался в чем был. Это усугубляло его вину. У него не было права подставлять кожу солнцу.
Для прогулки по тропикам Сен оделась вызывающе: башмаки на толстой подошве, регбийные гольфы, грубые рабочие перчатки, короткие золотые шорты, крошечный топ и повязка на буйных кудряшках белее снега.
