— Я и сейчас ненавижу.
— Я не зря вспомнил тот случай, — назидательно произнес профессор.
— Я пока не поняла тебя, папа.
— Джонни должен наесться шоколада, — употребил образное выражение Олдри.
— Он не очень любит сладости, — поняла дочь буквально.
— Я говорю не в прямом смысле. Я говорю о его фантазиях. Если ему мало шторма в океане, пусть он еще что-то Придумает. Ты поняла меня, моя девочка. Не дуйся на него, а позвони. Он тут же прибежит. Скажи ему, что тебе очень интересно его послушать. Но пусть он придумает что-то очень страшное.
Девочка не подумала о том, зачем это нужно отцу. Она и на самом деле немножко соскучилась по Джонни. А если его можно отучить от безудержных фантазий, то это только на пользу ему. И она сказала отцу, что позвонит Джонни и встретится с ним. Конечно, девчонки никогда не виноваты, но один раз в жизни можно сделать исключение.
Если бы это был кто-то другой, а не Джонни, то она ни за что не подняла бы первой телефонную трубку. Но это был Джонни. У Милли много друзей и еще больше подружек. Но такого, как Джонни, среди них нет. Джонни самый надежный.
Расчет профессора Олдри был очень прост, как все гениальное. Этот мальчишка По просьбе Милли нафантазирует чего-нибудь такого, что из этого бреда выбраться станет невозможно. Наивный Бэтмэн кинется на помощь своему другу. Как приятно, что люди еще верят в дружбу! С этим надо будет покончить, но не сейчас.
Нет, Бэтмэн обязательно кинется спасать Джонни. Главное, чтобы Джонни придумал что-то очень ужасное. Девочке надоест его слушать, и она отправит его в мир фантазии, как однажды уже было. Если сама не догадается, профессор обязательно подскажет. Важно, чтобы Джонни и Бэтмэн ушли в мир фантазий, откуда возврата нет.
Профессор радостно потер руки, потому что замысел казался ему оригинальным. Отправить на тот свет противника таким образом еще никто на Земле не додумался!
Немножко жалко этого мальчугана Джонни. Но что делать? Олдри постарается устроить так, чтобы Милли как можно быстрее забыла о нем. Великие идеи всегда требуют жертв. И если за счет жизни одного невинного мальчика можно осчастливить все человечество, то надо идти на это без всяких сомнений! Эта мысль принесла профессору успокоение...
Куда более беспокойно чувствовал себя Джонни. Сколько он себя помнит, не проходило более двух дней, чтобы он за этот срок не видел Милли. А тут тянулись третьи сутки. Тянулись как вечность. Он даже не представлял, что так медленно может идти время.
В тишине квартиры телефон прозвенел резко и громко.
— Опять родителей, — вслух проворчал Джонни и отложил книгу.
Когда в трубке прозвучал голос Милли, Джонни на мгновение потерял дар речи. Если честно признаться, то он так разволновался, что у него задрожали губы.
— Ты не узнаешь меня? — обиженно спросила Милли.
Джонни точно не знал, сколько на земле девчонок. Должно быть, не мало. Уж точно больше миллиона. И если бы он услышал голоса всех девчонок мира, то среди них безошибочно узнал бы голос Милли. Во-первых, он был самый красивый. А во-вторых, это был голос Милли.
Этим все сказано.
— Я узнал, — пролепетал Джонни.
— Я тебе помешала? — спросила своим милым голосом Милли. — Тогда извини меня.
При мысли о том, что Милли может в эту секунду положить телефонную трубку, Джонни побледнел.
— Нет! — закричал он в трубку.
— Что с тобой, Джонни? — удивилась Милли. — Ты так странно ведешь себя.
— Это не я виноват, — стал приходить в себя Джонни и начал мучительно выдумывать причину своего странного поведения. — Дело в том, Милли, что я боролся.
— С кем боролся?
— Ну, со львом, — прихвастнул мальчик, вообразив на секунду эту схватку, от вида которой у постороннего наблюдателя кровь застыла бы в жилах.
— С каким еще львом?
— Вернее — с тигром, — солгал Джонни, подумав, что для начала ему можно довольствоваться победой и над менее крупным хищником.
— Джонни, у тебя нет температуры? — обеспокоилась девочка, восприняв его слова как явный симптом горячки.
— Я говорю совершенно серьезно. — Джонни вспомнил, как однажды по телевизору сообщили, что из зоопарка убежал тигр.
— О чем ты говоришь серьезно — о тигре? — с некоторой долей ехидства спросила Милли.
— Разве ты не слышала? — спросил он, уже твердо веря, что говорит правду.
— Что я могла слышать?
— Ну, ведь сообщали же по телевизору, что убежал тигр. Естественно, из зоопарка.
— И он ворвался в твой дом?
— Представь себе!
— Джонни, ты смеешься надо мной? Кто поверит, что тигр попал в твою квартиру? — возмутилась девочка, подумав, что ее принимают за круглую дуру.
— Да он не пришел. Он прилетел.
— Летающий тигр? Это что-то новенькое, — едва не рассмеялась Милли.
— Да не летающий тигр!
— Хватит, Джонйи, — решила прервать девочка разговор. — Мне жаль, что я позвонила.
— Подожди, Милли, подожди, — лихорадочно заторопился мальчик. — Я тебе все объясню.
Может быть, было бы лучше, если бы Джонни признался, что заврался из-за волнения. Но когда он начинал фантазировать, то уже не мог остановиться. И теперь ему хотелось убедить Милли, что у него в квартире действительно был тигр, который убежал из зоопарка.
Ему казалось, что это вполне естественно. Если бы тигр убежал из клетки, то обязательно попал бы куда-то. Почему бы не в его квартиру?
— Понимаешь, Милли, тигр не убежал из зоопарка.
— Вот это новость!
— Его украли три бандита, — сочинял мальчик. — Правда, это не совсем бандиты. В городе, в котором они живут, нет тигра в зоопарке. Вот они и решили украсть нашего тигра. И это им удалось. Они летели на вертолете. И все было бы хорошо, но тигр выпрыгнул из вертолета, как раз тогда, когда тот оказался над моим балконом.
— Невероятно, — прошептала девочка, представив себе, как это могло бы произойти на самом деле. Но то, что она услышала в следующую секунду, заставило ее скептически улыбнуться.
— Теперь ты представляешь, как он попал в мою квартиру, — продолжил мальчик. — Вот уж я повозился с ним! Думаю, все закончилось бы гораздо хуже, если бы я накануне не прочитал книгу о дрессировке тигров. Эта книжка здорово мне помогла! Работники зоопарка пришли по моему звонку, я сдал с рук на руки тигра и еле отдышался. А тут твой звонок. Вот почему я так странно вел себя.
— Все понятно, — сказала Милли.
В ее голосе прозвучала явная издевка. Она не поверила ни одному его слову.
— Ты не веришь мне, Милли? — огорчился Джонни.
— Отчего же? Очень даже верю.
Джонни был готов признаться, что все придумал. И он бы это сделал, если бы Милли не сказала з следующую минуту:
— Ты знаешь, Джонни? Я немножко соскучилась. Слишком скучно жить, когда рядом нет фантазера.
— Ты считаешь меня фантазером? — обиделся мальчик, расслышав в ее словах недоверие.
— А это не так? — трогательно удивилась Милли.
— Мне так не кажется. Но если ты считаешь, что это так, то я не могу спорить с тобой.
— Я хотела бы тебя попросить...
— О чем угодно! — воскликнул Джонни.
— Ты не мог бы придумать страшную историю?
— Зачем это тебе?
— Ты же знаешь, что я не умею фантазировать, — солгала девочка. — А мы встречаемся сегодня вечером с девчонками. Мы потушим свет и в темной комнате будем рассказывать небылицы. Кто страшнее всех придумает ужасы, тот и победит. Я хочу победить.
— Придумать страшную историю? — переспросил Джонни. — Ну, если тебе так нужно, я постараюсь.
Он совсем забыл, о своем обещании, которое недавно дал Бэтмэну. Достаточно было звонка Милли, чтобы Джонни напрочь запамятовал об осторожности. Теперь он был занят только размышлениями о страшной истории.
— Когда мы встретимся? — спросила Милли.
— Как скажешь.
— Но прежде ты должен придумать историю, — напомнила девочка.
— Я ее уже придумал.
— Не может такого быть! — воскликнула Милли.
— Вернее — я ее не придумал. Я хочу рассказать действительную историю.
— Она испугает девчонок? — спросила Милли.
— Еще бы!
— Ты в этом уверен полностью?
— Милли, тебе нравятся черепашки- ниндзя? — задал мальчик неожиданный вопрос.
— Ну, как сказать? — на мгновение задумалась девочка. — Я люблю эти мультики.
— А ты знаешь, что они самые настоящие?
— То есть как, настоящие? — спросила Милли.
— Как мы с тобой.
— Ты хочешь сказать, что эти мультипликационные черепашки — живые существа?
— Это так, Милли.
— Ну, знаешь, Джонни! Это уж чересчур, — возмутила девочку такая наглая ложь. — Я серьезно обратилась к тебе, а ты насмехаешься надо мной. Скажи я девчонкам, что черепашки-ниндзя живые существа, они слушать меня не станут. Засмеют.
