Они бродили по густому подлеску минут двадцать, пока наконец не обнаружили то, что искали. И нашел Крис. Именно он, а не Нильс споткнулся и чуть не полетел кувырком в яму, но Кира в последний момент успела схватить мальчика за руку.
Вокруг было слишком темно, чтобы хорошенько все разглядеть. Но хватило и того, что они увидели.
Перед ними открылся настоящий лабиринт, состоящий из множества могил. Они были похожи на траншеи, какие показывают в старых военных фильмах. Эти траншеи тянулись в разные стороны между высоких, старых деревьев. Во многих местах переплетенные корневища лежали на поверхности. Ямы были выкопаны не по какой-то определенной схеме, а скорее хаотично. Похоже, что кто-то копал вначале в одном, потом в другом месте. Размером лабиринт был примерно двадцать метров на двадцать, а может быть, и больше. В вечерних сумерках трудно было все разглядеть.
— Должно быть, мы сейчас находимся в частных владениях, — подумал Крис вслух. — Иначе лесничий обязательно бы это заметил.
— Наверное, вся эта земля принадлежит тому крестьянину, о котором говорил господин Флек.
— Самуэлю Вольфу, — добавил Нильс.
От этих слов Лиза покрылась мурашками, сама не понимая почему. Ведь точно еще не известно, замешан ли в этом деле Вольф.
Кира посмотрела на Криса.
— Не поможешь?
И не успел он еще ответить, как она стала спускаться по отвесной стене в ближайшую яму. Крис быстро схватил ее за руку, чтобы она не свалилась и не поранилась.
— Спасибо, — переводя дыхание, поблагодарила Кира, ступив на дно ямы. — Ух, какая здесь каша.
— Наверно, это подземные воды, — предположила Лиза. — Дождя-то не было уже несколько дней.
Могила была примерно метра три в глубину. На дне ее образовалось бесчисленное количество луж. Вначале Кира бесцельно прошлась из стороны в сторону, потом вдруг свернула налево и пошла по траншее.
— Подожди! — крикнул ей вслед Крис. Немного присев, он прыгнул вниз и приземлился недалеко от Киры прямо в грязь. Фонтан грязной воды обрызгал ее ноги.
— Вот спасибо, — буркнула она и кончиками пальцев дотронулась до мокрых брюк. — Фу, как отвратительно. К тому же холодно.
— Извини.
Следующим спустился Нильс, последней в могилу спрыгнула Лиза.
— Черт! — выругалась Кира. — Теперь наверху не осталось никого, кто смог бы нас вытащить обратно.
Об этом-то они и не подумали! Как теперь, без чьей-либо помощи, они смогут взобраться по этим высоким стенам наверх? К тому же земля была такой сырой, что отваливалась кусками, когда на нее наступали. И если она начнет осыпаться, их просто завалит грязью.
— Смотри! — еле выдавил из себя Нильс, указывая на стену рядом с ним. Из земли торчало что-то светлое.
У Лизы перехватило дыхание.
— Это же…
— Кость, — дрожащим голосом договорил за нее Крис.
Хорошенько оглядевшись в темноте, к своему ужасу, они увидели, что из земли и из стен торчали останки: пожелтевшие кости человеческих рук и ног и несколько замшелых полуразвалившихся черепов. Сквозь глазные впадины проросли корни деревьев.
Тот, кто разрыл эту могилу, не очень-то старался.
— Он использовал только черепа, — констатировала Кира. Она старалась говорить деловым тоном, но ее голос дрожал. — Другие кости он оставил нетронутыми.
— Но здесь еще остались черепа, — возразил Нильс.
— Да, но только те, что разрушились в земле, — ответила Кира. — Причем из них вывалились гвозди. Смотрите. Скорее всего, этот кто-то использовал только те черепа, которые хорошо сохранились и были с гвоздями.
И правда, они нашли всего лишь несколько черепов, и все они были разрушены. Черепов с гвоздями нигде видно не было.
Лиза с ужасом осмотрелась.
— Если сейчас начнется землетрясение, нас накроет не только слоем грязи, но и этими останками. Вы хоть это понимаете?
— Как мило, что ты нам об этом напоминаешь, — не удержался Нильс.
— Пошли, давайте пройдем немного дальше, пока совсем не стемнело, — поторопила друзей Кира и поспешила вперед.
Нильс возмущенно покачал головой.
— Но уже совсем стемнело. Ну или почти совсем.
Крис пожал плечами и последовал за Кирой. Немного поколебавшись, Лиза тоже присоединилась к ним. Последним шел Нильс.
Кира изо всех сил старалась не останавливаться, какие бы ужасные картины ни открывались ее глазам. Ей не хотелось, чтобы страх взял над ней верх.
И лишь когда впереди нее из темноты появилась какая-то фигура, она встала как вкопанная.
— Только не это! — с трудом выговорил Нильс.
Впереди торчало пугало. Его покрытое мешковиной лицо смотрело прямо на них. Вытянув руки в стороны, так что они касались противоположных стен траншеи, пугало преградило им путь.
— Им известно, что мы здесь, — прошептала Кира.
— Кому известно, что мы здесь? — переспросила Лиза.
— Пугалам. Или той силе, которая ими управляет. Боралусу. А может, Самуэлю Вольфу.
— Дальше мы не сможем пройти, — сказал Крис.
Кира кивнула.
— Все назад!
Они бросились бежать в том направлении, откуда пришли. Время от времени они спотыкались о кости, торчавшие из земли. А один раз им даже пришлось пригнуться, потому что из стены на высоте их головы торчала рука скелета.
Быстрее, быстрее, еще быстрее…
Но как бы быстро они ни бежали, на другом конце траншеи их уже поджидали.
На том месте, где они спрыгнули в могилу, стояло еще одно пугало. Оно тоже молча смотрело на них и преграждало путь.
— Они отрезали нам выход! — крикнул Крис, начиная паниковать.
Остальные были в таком же состоянии. Их всех охватил жуткий страх. Лиза уже представляла себе, как ее голова будет торчать на коле для пугал, лицо будет прикрывать шляпа, а на руках будут болтаться лохмотья. От этой мысли ей стало так плохо, что ее чуть не стошнило.
Нильс первым поборол страх.
— Там сзади была боковая траншея! — крикнул он остальным.
Они быстро отбежали метров на десять назад, где по правой стороне могилы было ответвление. К их ужасу, первое пугало успело подойти ближе. Оно стояло всего в двух шагах от этой траншеи. Если бы они прибежали сюда на пару секунд позже, единственный путь к спасению был бы отрезан.
В панике они бросились во вторую траншею. Она проходила меж корней могучего дуба. Из стен траншеи тоже торчали кости.
Но в конце траншеи их поджидало третье пугало. Как и первые два, оно молча стояло, растопырив широко в стороны руки, и смотрело на ребят своими мертвыми пустыми глазницами.
Выходов больше не осталось.
Они были окружены.
И стоило им только мигнуть, посмотреть в сторону, как эти трое оказывались все ближе и ближе.
Из проходов городского архива тянуло холодом. Господин Флек сам его чувствовал. И это его очень беспокоило.
За десятки лет, что он провел здесь, в архиве, он давно привык ко всем подземным воздушным потокам. «Холодно? — спрашивал он порой, когда посетители мерзли и покрывались мурашками. — Здесь внизу?» Потом он загадочно улыбался, как это было в его привычке. Ему нравилось, что жители Гибельштайна считают его странным и загадочным человеком.
Но сейчас он впервые на самом деле чувствовал этот леденящий поток воздуха из темных глубин архивного лабиринта, который заставлял его трястись от холода. Господин Флек надел вязаный жакет и осмотрелся по сторонам.
В этой части хранилища он бывал очень редко. Здесь лежали старые, запыленные книги, о существовании которых господин Флек почти забыл. Этот закуток архива находился под рыночной площадью, в самом дальнем углу, на другом этаже подвала, располагавшегося под первым этажом хранилища. Слой пыли был по щиколотку, на стенах висела паутина двух-, а то и трехвековой давности.
Господина Флека неожиданно охватил страх. А что, если фонарь перестанет работать и он застрянет здесь в полной темноте? Ему понадобится, наверное, несколько часов, пока он на ощупь будет ползти вверх по лестнице.
Но, слава богу, фонарь работал исправно.
И только непривычный холод беспокоил архивариуса.
— Э-э-эй! — крикнул он в пустоту. — Есть кто-нибудь?
Конечно, было глупо кричать. Никого там не было. А если бы кто-то и спустился сюда вниз, господин Флек уже давно бы об этом знал.
Нет, он был здесь один. Вокруг — ни души. Впервые за все время работы архивариусом господину Флеку стало страшно от этой мысли.
«Постарел, — подумал он. — Совсем постарел».
Но он помнил о Кире и ее друзьях, которые ввязались в опасные дела, и это могло плохо для них кончиться. Мир духов и демонов ведет борьбу нечестными путями. Он несправедлив и никогда не будет снисходительным. В этом мире нет сострадания, в нем безжалостно изгоняется любое чувство вины.
