Стрелок подрос. В семь месяцев собаки уже показывают свой норов. Стрелок показал другое — стянул со стола котлету.
— Это не лечится, — сказал папа.
— Значит, это черта характера, и он ее проявил, — поддержал пса Мишка.
Мама рассмеялась:
— Если ты будешь потакать подобным чертам «характера», то скоро скатишься до уровня своего щенка — станешь есть из собачей миски.
— А пса посадим, как культурного, за стол, — добавил папа.
— Ну, папа, ты в ударе!
— Сын мой, я надеюсь, что обучить собаку есть за столом ложкой все же труднее, чем тебя! Вот скажи, почему ты последнюю неделю приходишь грязный, словно в норе ночевал!
Мишка поднял изумленный взгляд:
— Мы пещеру рыли. Ты за мной следил?!!
— Делать мне нечего, только за тобой «следить», — пробурчал неловко папа.
— А следовало бы иногда «следить»! — помрачнела мама.
— Мам, а папа точно днем на работе? А то у Славки из параллельного класса папа с утра уходил на службу, а в конторе не появлялся… и так целую неделю. А Славка говорит, что папа не смог объяснить, где был. «Провал, — говорит, — в памяти!»
Валерий Михайлович поперхнулся котлетой. Мама внима-ательно посмотрела на папу. В глазах у нее плясали озорные огоньки.
— Как думаешь, Мишка, выкрутится Валерий Михайлович?
Мишка испуганно перевел взгляд с матери на отца, сказать в запальчивости первое, что в голову придет — это одно, а что теперь? И дернуло ведь за язык ляпнуть такое…
Глаза папы мягко светились, он не стал отпираться:
— Дорогие ВЫ МОИ! Не буду я выкручиваться. Более того, в этот день могу быть виноватым только я! — с этими словами он вытащил из-под стола перевязанные красной ленточкой любимые мамины духи. — Я Вас люблю… обоих. Но сегодня: «С праздником, радость моя!»
Мама смотрела на папу, и непонятно было, чего больше в ее взгляде — недоумения, изумления, или такой же робкой радости и теплоты, как папина первая улыбка после рыбалки с дедом?
Папа смотрел на маму и улыбался, в уголках глаз его пряталась влага:
— Именно в этот день я впервые с тобой познакомился. Я так торопился на свидание, что пробегая, случайно зацепил огромный букет роз в твоих руках. Так замечательно для нас, и так некстати для кого-то! Ты помнишь?.. Весь переход был усыпан розами, и среди них растеряно стояла ты…
Мишка понял, что пора срочно линять. Он тремя глотками допил свой чай и с бутербродом отправился к компьютеру. У него был секрет. И был друг, про этот секрет знающий. Все случилось месяц назад, когда после прилета Мишка первый раз включил компьютер и начал переустанавливать систему. Получалась откровенная фигня. Система никак не хотела устанавливаться, сплошные ошибки… потом она установилась, сама. Было это месяц назад.
*****
Хозяин положил бутерброд на край стола, включил компьютер. Осталось только устроиться у него в ногах.
Стрелок повозился, пристраивая тело, и поднял голову, он ждал.
Мишка вошел в сеть, набрал комбинацию цифр и нажал «поиск».
— Ты меня ищешь? — раздался из колонок звонкий, детский смех, и тут же на экране появилась девочка лет десяти, с двумя косичками.
— Здравствуй, Миша!
— Здравствуй… Грея!
За окном набирала силу мелодия,
— Это Пахмутова, — сказала Грея и улыбнулась.
— И Добронравов — я знаю, помню… — Миша смотрел в самую глубь ее глаз.
— Бежим к окну?
Створка открылась, ребята высунулись наружу.
Перед ними был открытый МИР, и вся жизнь впереди ждала их, чтоб открыть великие тайны. А пока Мишка с Греей чуть не попадали из окна, увидев, что на тихом дворике стоит на скамейке древний ящик с изогнутой рукояткой. Рядом суетится Мишкин дедушка, а над ящиком, из расширяющейся вверху воронки слышится их с Греей любимая песня:
Оглянись, незнакомый прохожий.
Мне твой взгляд неподкупный знаком.
Может я это, только моложе…
Не всегда мы себя узнаем.
Ничто на Земле не проходит бесследно,
И юность ушедшая все же бессмертна.
Как молоды мы были, как молоды мы были,
Как искренне любили, как верили в себя…
Первый тайм мы уже отыграли,
И одно лишь сумели понять:
Чтоб тебя на Земле не теряли,
Постарайся себя не терять!
Не страшит нас Вселенной пространство,
Эти звезды сияют для нас!
Наша жизнь потому и прекрасна,
Что живем мы единственный раз.
Нас тогда без усмешек встречали
Все цветы на дорогах Земли.
Мы друзей за ошибки прощали,
Лишь измены простить не могли.
В небесах отгорели зарницы,
И в сердцах утихает гроза.
Не забыть нам любимые лица,
Не забыть нам родные глаза…
После Эпилога
Можно на этом и закончить наше повествование, но тогда останется неясной судьба Николая и Лизоньки. Не даром Мишка был так внимателен во время цветочной истории, дети вообще чувствительны к происходящему вокруг. У парня и девушки было что-то общее, если Лизонька записывалась в экспедицию — там оказывался и Николай, на отдыхе они, не договариваясь, умудрялись выбрать один и тот же курорт, Лиза выходила на сеанс связи с землей и обязательно попадала на время смены Николая. Следующая встреча молодых произошла на Каллисто. На третьей от местного светила планете нашли следы древней цивилизации. Что и как было открыто, можно посмотреть в отчетах экспедиции. Мишка знал только, что Лиза нашла на раскопках матовый кристалл, впоследствии выяснилось, что аборигены планеты почитали этот кристалл как символ материнства. В изысканиях Лизоньке помог Николай — с оказией прилетевший на звездолете материального обеспечения. Правду сказать, над разгадкой свойств кристалла бились оба экипажа двух звездолетов. Любое энергетическое воздействие объект изучения превращал в неизвестный вид излучения. Возникающее поле подавляло негативное настроение, улучшало взаимопонимание, стимулировало мышление. Было, в общем-то, безвредно для человека, но оставалось непонятным также и его назначение. Результаты исследований были переданы в центральный информаторий, кристалл сдали в институт исследования внеземных цивилизаций, экипажам дали три недели отпуска. С этого момента началась чехарда. Из тридцати шести человек, участвовавших в экспедиции на Каллисто, двадцать шесть в течение двух недель подали заявление в ЗАГС, трое женщин оказались в положении. Были и внутрикорабельные браки. Николай весь светился от радости и старался почаще оказаться рядом с любимой, он прикладывался ухом к животу Лизоньки и благоговейно замирал. Она смеялась: — Глупенький, рано еще!
*****
Мишка шел по старому рельсовому полотну, рядом по шпалам и опавшей листве носился Стрелок. Солнце грело тело сквозь куртку. На плече у Мишки висел маленький брелок-компьютер, подарок Николая. Новейшая разработка, такие выдавались только в дальней разведке, а Мишке это чудо досталось по большому желанию связиста и великой благосклонности космического начальства. В компьютер было встроено устройство связи, голограф, сканер местности, датчик опасности и еще масса всякого. Многие возможности Николай благоразумно отключил. Да Мишке эти возможности были и не нужны совсем, ведь — голограф работал, и рядом шла невесомая Грея. — Миша, ты больше не ищешь возможности украсть кристалл для родителей? — А зачем? Папа придумал свой. Пусть невидимый и действует только на одного человека, но зато КАК действует!
