Потом со стола убрали, и посетители наконец приступили к разговору. И этот разговор показался Буравчику в высшей степени странным.
— Как? — сказал Мига.
— По-моему, готовы, — сказал Кролл.
— Встать, сесть, — приказал Мига.
Прогремели отодвигаемые и задвигаемые стулья.
— Послушайте, на каком основании… — возмущённо воскликнул было профессор Сигма, но Мига приказал ему молчать, и стало тихо.
— Теперь будете делать всё, что я скажу, — приступил к делу Кролл. Вот бумаги. Здесь написано, что все права на «Космические поставки» вы передаете господину Пупсу. Цена сделки — один фертинг. Прочитали? Всё правильно?
— Все правильно, — каким-то вялым и отрешённым голосом согласился Мемега, и Сигма вторил ему как эхо.
— Стало быть, и вы, господин Сигма, ничего не имеете против такого поворота событий? Не могли бы вы произнести ваше мнение более отчётливо?
— Я ничего не имею против такого поворота событий, — произнес Сигма будто по заученному.
— Отлично, — похвалил Кролл. — Это именно то, что мне хотелось от вас услышать. Стало быть, поставьте ваши росписи здесь, здесь и вот здесь…
Послышалась возня с бумагами.
— Теперь достаньте из сейфа печать…
Открылся сейф, и послышались удары печати.
— Порядочек, — сказал Мига, встряхнув бумагами.
Щёлкнули замки «дипломатов», два мошенника поднялись из-за стола.
— Теория, господа академики, теория прежде всего! — ободрил Мига ученых. — Что такое деньги? Сегодня они есть, а завтра — пшик, и их нету! Я верю в будущее нашей науки.
— Кстати, — вспомнил Кролл и захрустел бумажником. — Вот ваш фертинг. Мы вовсе не собирались вас надувать. Пожмём друг другу руки как деловые партнеры. Вот так. Приятно иметь дело с культурными людьми.
Послышались удаляющиеся шаги, и дверь хлопнула.
Буравчик оставил сумку на карнизе и, больше не таясь, перемахнул через подоконник внутрь комнаты. Сигма и Мемега сидели обхватив головы руками.
— Что это было? Что сейчас здесь произошло? — закричал Буравчик. Почему вы их слушались? Да очнитесь же вы!
Он стал трясти ученых за мантии и даже хлопать их по щекам, но всё было бесполезно: злоумышленники для верности подсыпали беднягам в чай двойную порцию гипнотического порошка. Буравчик махнул рукой и поспешил к выходу.
Тут Сигма вдруг поднял голову и стал трясти ослабевшим пальцем в сторону дверей, за которыми скрылись обворовавшие их мошенники. Он вспомнил, где видел раньше чернявого гнома: Мига представлял космического путешественника Карлушу на пресс-конференции, посвящённой учреждению акционерного общества «Беспроигрышная лотарея». Ах, как давно это было… Сигма снова уронил голову и впал в забытье.
Когда Буравчик выскочил на ступеньки колоннады, сверхдлинный автомобиль злоумышленников уже скрылся за воротами. Охранники только что освободились от верёвок и растерянно смотрели ему вслед. Их собственный автомобиль стоял поблизости со спущенными шинами. Осыпая друг друга упрёками, они со стонами начали доставать из всех частей тела колючки и прикладывать к ссадинам листья подорожника. Буравчик предусмотрительно укрылся за одной из колонн.
На ступеньках появился заспанный дворник с метлой. Завидев прячущегося гнома, он стал шумно требовать, чтобы тот покинул территорию Научного городка.
— Давай, давай, проваливай, пока не вызвал полицию! — покрикивал он, взяв на изготовку метлу. — Посторонних пускать не велено!
Буравчик зашипел было и принялся делать дворнику выразительные знаки, но было поздно: охранники подбежали к нарушителю границы с двух сторон и крепко схватили его за руки.
— Вы не имеете права! — закричал Буравчик и попытался вырваться, предпочитая в данном случае иметь дело с полицией. — Пустите! Я требую, чтобы сюда немедленно…
Но тут ему заломили руки за спину с такой силой, что вместо слов у него вырвался крик боли. Он понял, что сам попал в такую историю, хуже которой не случалось даже в его самых отчаянных телевизионных сюжетах.
О том, как в течение нескольких секунд замечательное настроение троих гномов может перемениться на полностью противоположное
Этим же утром во всех городах подлунного мира открылись пункты продажи акций общества «Космические поставки», началась их бойкая распродажа. Ударная волна рекламы, подогретая сенсационным пожаром в типографии, сделала свое дело: акции раскупались с невиданной быстротой. Кое-где за ними выстраивались длинные очереди, цены росли, но до полного удовлетворения спроса было ещё далеко. К полудню стоимость одной акции возросла с одного фертинга до десяти, а к вечеру специалисты предсказывали рост курса до пятидесяти фертингов за акцию. Богачи скупали их на давилонской бирже целыми пакетами, рассчитывая уже завтра продать втридорога.
Жмурик, Тефтель и Ханаконда были вне себя от радости. Когда на их мобильные телефоны начали поступать первые сводки о продажах, они завтракали в отдельном кабинете одного из дорогих ресторанов в центре Давилона. В очередной раз все трое чокнулись за успех предприятия, и раздобревший Ханаконда решил сказать что-нибудь тёплое по телефону Сигме и Мемеге.
— Аллоу, — манерно протянул он, распластавшись в кресле и весело подмигивая своим компаньонам. — Господин Сигма? Как ваше ничего? Как вы спали? Не появилось ли у вас ощущения… как бы это сказать… некоторого превосходства, некоторого ощущения достатка, растущего благосостояния?.. Не в полном, не в полном объёме, конечно. Но ведь мы обещали, вам тоже кое-что перепадет на науку… Купите себе это… как его… астролябию. Совершенно новенькую. Или даже… Что? Ха-ха-ха! Как-как? Ха-ха-ха! Ой, не могу!.. Не ожидал, господин профессор, что вы умеете так замечательно хохмить. Что? Ну хватит, уже не так смешно. Как вы говорите? Продали час назад? Ну хватит… Слушай, ты… А ну дай трубку второму. Мемега? Что мне говорил сейчас этот идиот? Как соответствует… Что у вас там происходит?! Как?!! Почему?!! На каком основа…
Ханаконда побледнел и с треском рванул воротник рубахи. Ему не хватало воздуха.
— Они продали наше дело Пупсу, — с трудом выговорил он, задыхаясь от волнения. — Только что, этим утром, за один фертинг.
Заглянувший в кабинет минутой спустя метрдотель был вынужден вызвать всем троим карету «скорой помощи».
Ошибка Миги и Кролла стоит пять тысяч фертингов, которые честно заработал господин Фокс
В то время как бывшие владельцы предприятия переживали столь внезапно и непостижимо обрушившуюся на них катастрофу, Пупс и Скарабей в присутствии своих секретарей выслушивали доклад Миги и Кролла об их посещении Научного городка. Все шестеро находились в рабочем кабинете господина Пупса, при этом рассказчикам не было предложено сесть.
Помня выучку управляющего делами, Кролл излагал коротко и по-деловому. Имевший довольно тёмное прошлое, Мига то и дело вворачивал свои собственные пояснения типа: «Попались, как глупые пескари на крючок» или «Длинноухие ослы прохлопали ушами миллионное дельце!»
Кролл рассказал, как их сначала не пускали охранники, «но это препятствие нам удалось довольно быстро устранить».
— Получили по репе и прилегли отдохнуть, — пояснил Мига.
— А что, разве в Научном городке имеется своя охрана? — удивился Скарабей.
— Думаю, что эта охрана была приставлена непосредственно к господам ученым, — высказал предположение Кролл.
— И вы не попытались выяснить, кем она приставлена?
— Вы не ставили нам такой задачи, — смутился Кролл. — Подобное «выяснение», как вы понимаете, могло осложнить и даже поставить под удар выполнение главного задания.
— Нас бы самих запросто укокошили, — пояснил Мига.
— Крысс, — обратился Пупс к своему секретарю, — свяжитесь, пожалуйста, с этим сыщиком…
— Фоксом, — подсказал Крысс.
— Да, да. И попросите его немедленно прояснить это дело.
— Сию же минуту свяжусь с ним по телефону. — Крысс поднялся и быстро вышел из кабинета.
— Итак, вы явились к профессору Сигме и академику Мемеге, — напомнил Пупс рассказчикам.
— Да, — продолжил Кролл, — но приняли они нас довольно прохладно. Было похоже, что их уже хорошенько проинструктировали в отношении визитов…
— Ослиные морды у них так и вытянулись, — сказал Мига.
— При этом у меня создалось впечатление, — Кролл покосился на Мигу и опустил глаза, — что господин Мигель и раньше имел контакты с академиком Мемегой.
Наступила нехорошая тишина. Все повернулись к Миге и стали в упор на него смотреть. От такого поворота событий бедняга потерял дар речи.
