— На малую мощность, чудак!
Мальчик опустился на траву с ощущением, будто держит на плече пустую консервную банку. Он пошел по тропинке размашистым шагом, что-то тихонько напевая. Внезапно глаза Норби выглянули из-под шляпы.
— Мы уже уходим? — озабоченно спросил робот. — И я так и не увижу праздник летнего солнцестояния?
— Теперь уже поздно. Мы все пропустили. Смотри, солнце высоко поднялось над горизонтом.
— А мы не можем сделать вид, что еще раннее утро? Кто узнает-то?
— Мы узнаем. Нельзя потешаться над вещами, которые… ладно. Вот что: я могу провести церемонию Единения. Ее не обязательно начинать с восходом солнца. В общем-то, ее полагается проводить в дни солнцестояния и равноденствия — всего четыре раза в году.
— Я знаю элементарную астрономию.
Джефф вернулся к тому месту, где их ожидание было прервано Фистером и Слаем, гнавшимися за Фарго. Поляна по-прежнему оставалась в прохладной тени. Сияние дня действовало отвлекающе, но, по крайней мере, придавало обстановке дружелюбный вид.
Мальчик положил робота на землю и опустился, скрестив ноги, на траву возле журчащего ручейка. Он молча сидел с полузакрытыми глазами, положив руки на бедра ладонями вверх.
— Но ты же ничего не делаешь, — сказал Норби примерно через минуту. — Что происходит?
Джефф открыл глаза и вздохнул.
— Не мешай мне. Я медитирую. Я пытаюсь ощутить Единство Вселенной, а чтобы сделать это, надо успокоить свою нервную систему.
— Моя нервная система не нуждается в успокоении.
— Откуда ты знаешь? Ты постоянно вертишься. Если не будешь сидеть тихо, то мы отправимся домой. Дай мне настроиться на Единство.
Норби с разочарованным видом втянул в себя руки и ноги, но его глаза по-прежнему с любопытством выглядывали из-под полей шляпы.
Джефф восстановил свою позу. Чувство, охватившее его, было приятным, как и всегда.
— Я часть Вселенной, часть ее жизни, — тихо сказал он через некоторое время. — Я земное существо, потомок жизни, развивавшейся здесь, на Земле. Куда бы я ни отправился и что бы я ни сделал, я буду помнить о Земле. Я буду уважать любую жизнь. Я буду помнить, что все мы являемся частью Единства.
После непродолжительного молчания он встал и наклонился, чтобы поднять Норби, но робот неожиданно выпустил свои конечности и отошел в сторону.
— В чем дело? — спросил Джефф.
— То, что ты сказал, относится и ко мне?
— Разумеется. Ты такая же часть Солнечной системы, как и я; все живущие здесь имеют первоначально земное происхождение.
— Но можно ли назвать меня живым?
— Ты обладаешь сознанием, значит, ты должен быть живым. — Мальчик улыбнулся, но робот оставался серьезным. — Послушай, Норби, даже если ты не живой в человеческом смысле этого слова, ты все равно являешься частью Единства.
— А как насчет тех моих деталей, которые имеют инопланетное происхождение и не принадлежат Солнечной системе?
— Это не имеет значения. Единство включает в себя и каждую звезду в каждой галактике, и также все остальное. Земляне и инопланетяне — все они являются частью Единства. Кроме того, я чувствую себя частью тебя, Фарго и всех остальных, кто мне не безразличен. Ты чувствуешь себя частью меня?
— Пожалуй, да, — Норби удлинил свою левую руку и дотянулся до правой руки Джеффа.
— Может быть, мы оба одинаково важны для Единства.
Он радостно покачался на своих двусторонних ступнях, хитро поблескивая глазами.
— Пошли домой пешком? — предложил он. — Мне кажется, прогулка будет приятнее, чем полет на антиграве. Я чувствую себя гораздо лучше, чем раньше. У меня странная внешность, но это не главное, правда? Я живой, я обладаю сознанием, и я един со всей Вселенной. Правильно, Джефф?
— Да, Норби.
— И более того: Вселенная заодно со мной. Так?
— Думаю, тебе более подобает быть заодно со Вселенной, а не наоборот.
— Стоит принимать во внимание и чувства Вселенной, — с самодовольным видом возразил робот. — Думаю, Вселенной было бы приятно быть заодно со мной.
— Что ж… может быть.
День выдался удивительно погожим. На дорожках тут и там встречались бегуны. Норби махал им, весело крича:
— Я заодно с вами!
Джефф потянул его за руку:
— Не отвлекай их. Бег трусцой — тяжелая работа.
— Знаешь, когда ты медитировал, я попытался сделать то же самое, — сказал Норби. — Мне кажется, я видел сон.
— Считается, что роботы не могут видеть сны. И если откровенно, я думаю, что роботы вообще не умеют спать.
— Я научился спать, пока был в стазисном контейнере. В общем, мне показалось, будто я попал в незнакомую страну. Я осознавал, что нахожусь в парке, но в то же время был в непонятном месте. Я был в двух местах одновременно. Разве это не похоже на сон, Джефф?
— Не знаю. Мои сны не такие.
Норби не обратил внимания на его слова.
— Мне снилась странная земля, которую я никогда раньше не видел… Но кто знает, может быть, и видел. Ведь если подумать, то я не знаю, где мне доводилось бывать до тех пор, пока меня не собрали заново. Может быть, я вспоминал, а не спал.
— Если ты отправишься в эту незнакомую страну, Норби, возьми меня с собой.
— Я никуда не уйду без тебя, Джефф. Но, по правде говоря, я не знаю, как туда добраться. Я знаю только, как вернуться обратно.
— Куда это «обратно»?
— Обратно сюда из того места, где бы оно ни находилось.
— Но как ты можешь вернуться обратно, если не знаешь, как попасть туда?
— Я могу путешествовать. Просто я не знаю, как это получается.
— Ты хочешь сказать, что куда бы ты ни отправился, ты не можешь управлять своим движением?
— Полагаю, да.
— Это нелогично, Норби.
— Но я всегда смогу доставить тебя домой. В конце концов, мои функции заключаются в защите и обучении, поэтому ты не можешь винить меня за несовершенство в других областях. Ты оставишь меня у себя, правда, Джефф? Никому меня не продашь? Я постараюсь быть хорошим роботом.
— Знаю, что постараешься, — ответил мальчик, в душе немного сомневаясь, выйдет ли из этого толк. Уж больно путаным роботом был Норби.
— Это Пятая авеню, — сообщил Джефф, свернув за угол. — Скоро мы будем дома и как следует позавтракаем.
— А я подключусь к розетке, — добавил Норби. — Не забывай о моих потребностях.
Рука об руку они шли по пешеходному переходу. Немного не дойдя до дома, кадет внезапно замер на месте.
— О нет, — произнес он тихим, взволнованным голосом.
— В чем дело?
— Назад! — прошептал Джефф. Он развернулся и торопливо зашагал в противоположном направлении.
Норби поплелся за ним; его бочкообразное туловище угрожающе поскрипывало. Мальчик взял робота за руку.
— Включи свой антиграв на малую мощность, — прошептал он. Они затаились в ближайших кустах.
— Полагаю, ты не собираешься утруждать себя объяснениями? — грустно спросил Норби. — Я всего лишь жалкий робот. Похоже, ты считаешь меня обычной стальной болванкой. У меня нет никаких прав…
— Заткнись, — перебил Джефф раздраженно. — Воспользуйся своими глазами вместо этого брюзжания, которое ты называешь речью. Ты видишь мужчин в униформе вокруг многоквартирного дома?
— Полицейские? — испугался Норби.
— Это не полицейская униформа.
— Санитары? Сотрудники Службы безопасности? Швейцары из отеля?
— Сейчас не время шутить. Думаю, это люди Инга. Только у них достаточно сил и наглости, чтобы совершить налет.
Джефф разговаривал скорее с самим собой, чем с роботом, но тот все-таки вмешался.
— Может быть, они уже захватили весь город, — с тревогой заметил он.
— Вряд ли они способны на такое. На Манхэттене самоуправление, и здесь запрещено присутствие любых вооруженных сил, кроме городских подразделений. Но даже в этом случае…
— Если это обычный налет, то они сильно рискуют, — сказал Норби. — Должно быть, им нужно заполучить что-то действительно важное. И я полагаю, они охотятся за мной.
— За тобой?
— За кем же еще? Это наш дом, не так ли? Мы с тобой живем здесь. Мы недавно вступили в схватку с двумя людьми Инга. Они не могут охотиться за тобой, следовательно, им нужен я. Обычная логика. Я весьма силен в логике.
— Но почему ты считаешь, что им нужен именно ты, а не я? Норби издал фыркающий звук, но не ответил на вопрос.
— Они не могли захватить весь город, — сказал он. — Смотри, Олбани Джонс приближается.
Аэрокар кружил наверху. Он двигался медленно, словно выискивая кого-то. Люди, охранявшие вход в здание, стали стрелять в машину, но их пули не достигали цели.
— Откуда ты знаешь, что это Олбани? — спросил Джефф.
— Это ее машина. Разумеется, я не знаю, находится ли она внутри, но это ее аэрокар. Я умею подстраиваться к звуку мотора. Очень просто отличить один работающий двигатель от другого. Кстати, этому я могу тебя научить помимо иностранных языков. Не забывай, что я обучающий робот. Языкознание — моя специальность, но я без труда могу освоить несколько других профессий.
