– Уиллбери… – проговорил он, в первый раз называя своего спасителя и нового друга по имени.
– Да, дружок… – откликнулся тот.
– А что дети… что они вообще делают?
– Ну, что… Ходят в школу, читают книжки, дерутся, плачут, гогочут, если смешно. Играют с друзьями.
– Правда? У меня не было друзей.
Уиллбери остановился, положив руку ему на плечо:
– Теперь они у тебя есть. И будут еще…
Артур улыбнулся: ему стало легче – как будто с души, на которую давили разные гири, одна упала. Та, которая была чуть ли не самая тяжелая. И еще громче зазвучали в его ушах крики детей и торговцев, лай собак, стук конских подков по камням мостовой, скрип колес, щебетание женских голосов…
Женщин в городе было очень много. Артуру казалось, их намного больше, чем мужчин и детей, не говоря уж о собаках и курах. Женщины неспешно прогуливались по улицам, все время переговариваясь друг с другом, не смолкая ни на минуту. Такое, во всяком случае, было впечатление у Артура. Почти все они носили туфли на немыслимо высоких каблуках, и Артур боялся, что женщины вот-вот упадут. Тем более что все они были крупные и полные. Но они не падали, и это было странно. И вообще они как-то странно выглядели – особенно если смотреть сзади. Они казались чересчур круглыми, что ли, а может, чересчур квадратными или кубическими, конусообразными, пирамидальными и еще, бог знает, какими… Артур никогда не ходил в школу и не учил геометрии, а следовательно, не мог правильно определить истинную их форму. Но что не составляло особого труда заметить: большинство женщин явно соперничали друг с другом.
Женщины на улицах были одеты очень странно и не умолкали ни на минуту
Артуру довелось услышать обрывок разговора двух из них.
– …Только взгляните на нее!
– На кого? На Дженни?
– Ну да! Соорудила себе шестиугольную спину и не нарадуется! Последний писк!
– Еще в ботфортах и на таких шпильках! Как они ее выдерживают? Забыла, что ботфорты уже две недели как вышли в тираж!
Артуру казалось, они говорят на иностранном языке, он беспомощно взглянул на Уиллбери. Тот рассмеялся и шепнул ему:
– Не удивляйся, старина. Эти женщины – жертвы моды.
Последних слов Артур тоже не понял, но спрашивать не стал.
Они уже подходили к рынку, народа становилось больше, чаще стали попадаться на глаза бедные люди, а то и просто оборванцы. На рыночной площади эти люди уже стояли стеной.
На рыночной площади Артур увидел множество бедно одетых людей
– Держись крепче за мою руку, чтоб не потеряться, Артур, – сказал Уиллбери.
Мальчик вцепился в него, они врезались в толпу, стали медленно пробиваться сквозь нее. Разглядеть что-то в этом скопище Артуру удавалось с большим трудом, но все же разок его взгляд упал на ряды прилавков, и у него перехватило дыхание: чего там только не было! Грозди колбас, кипы новой и подержанной одежды, какие-то непонятные инструменты и приспособления; бутыли с загадочными напитками и микстурами; ведра, котлы, цветочные горшки, сковородки, поломанная мебель, игрушки, часы… Всего не перечислить! А какие запахи съестного – печеного, соленого, вареного, жареного! Просто дрожь пробирает…
В конце концов они добрались до рядов, где Уиллбери закупил все по списку, и с раздутыми мешками двинулись в обратный путь. Уиллбери задержался у палатки, где торговали пирогами, которые готовились тут же – с пылу, с жару, и где стояли несколько человек в промасленных передниках и халатах и усердно жевали горячее угощение. За прилавком, с края которого находился довольно странного вида медный котел с трубой, был мужчина в очках. Время от времени он подбрасывал уголь в нижнюю дверцу котла.
– Надеюсь, ты не откажешься попробовать лучшие пироги во всем Рэтбридже? – сказал Уиллбери Артуру, и тот сглотнул набежавшую слюну и не отказался.
Пирожковая лавка мистера Уитворта
Мистер Уитворт открыл верхнюю дверцу котла, просунул туда лопатку, и на свет появились два больших дымящихся пирожка!
Продавец, увидев Уиллбери, приветливо улыбнулся.
– Добрый день, сэр, – произнес он. – Вам как обычно? С индюшатиной и со свининой? А молодому человеку что?
– То же самое, мистер Уитворт.
Хозяин пирожковой открыл верхнюю дверцу котла, просунул туда лопатку, и на свет появились два больших дымящихся пирожка, которые он бухнул на лежащую на прилавке газету.
– Что-нибудь еще, мистер Ниббл?
– Только некоторую информацию, мистер Уитворт.
– К вашим услугам.
– Хочу повидаться с Марджори. Не знаете, часом, где можно ее найти?
– О, сейчас она уже несколько недель не вылезает из Патентного бюро. С тех самых пор, как потеряли ее заявку на новое изобретение.
– Потеряли? – обеспокоенно переспросил Уиллбери.
– Да, мистер Ниббл. Марджори подала заявку и все необходимые бумаги для регистрации изобретения, а чиновник исчез с ними. Отправился позавтракать и… ни слуху ни духу. Ищи ветра в поле!.. А Марджори, молодчина, решила не выходить из Бюро, пока не разыщут беглеца и не вернут ей документы. Иначе ведь изобретение будет потеряно. Если его уже не украл кто-нибудь!
– Ужасно! – воскликнул Уиллбери и, подумав, добавил: – Заверните мне, пожалуйста, шесть самых лучших ваших пирогов со свининой и телятиной! Нужно поддержать ее силы. Сколько с меня?
– С вас ничего, мистер Ниббл. Многие из нас, кто торгует на рынке, хотят помочь бедной Марджори. Если отнесете ей мой скромный дар, буду только благодарен.
С этими словами мистер Уитворт вынул из печи еще шесть дымящихся пирогов, добавил к ним небольшой торт – «для молодой поросли», как он выразился, подмигнув Артуру, уложил в мешок и вручил мальчику с напутствием:
– Бледноват ты что-то, малец. Ешь и поправляйся.
Поблагодарив добросердечного торговца, Уиллбери и Артур отправились дальше.
Глава тринадцатая
Мадам Фру-Фру
Они шли к выходу с базара, держа курс к зданию Патентного бюро – тому месту, куда изобретатели самых разных штуковин на свете – от колеса и велосипеда до машины времени и вечного двигателя – подают свои заявки, чтобы их изобретение было принято, признано и записано куда следует и чтобы ни один обдувала на свете не посмел его выкрасть, присвоить и выдать за свое.
Но идти в рыночный день по рыночной территории – это, я вам скажу, тяжкое испытание: столько кругом толчется народа, а в одном месте Уиллбери и Артур просто уперлись в людскую стену – и ни туда ни сюда. Стена эта состояла сплошь из женщин самого разного возраста, и шумели они так, что Артур не мог докричаться до стоявшего рядом Уиллбери, чтобы спросить о причине такого столпотворения. Но что-то все-таки его старший друг, видимо, услышал, потому что, наклонившись к самому уху Артура, ответил ему:
– Сам не знаю… Вижу там нечто вроде сцены, а на ней… Не разберу, кто…
Он поставил Артура впереди себя, и, когда толпа чуть-чуть раздвинулась, мальчик увидел деревянный помост и на нем женщину. Но какую чудную! Платье на ней, похоже, сделано из картона и такого материала, каким обивают диваны, на голове огромный красный парик, на руках – резиновые перчатки с раструбами, а над глазом – не то синяк, не то большой прыщ.
– Кто это? – с ужасом спросил Артур.
Никогда он не видел женщину в таком наряде и, вообще, как мы уже говорили, мало видел на своем веку и женщин, и мужчин, и, тем не менее, что-то в ней казалось знакомым. Что именно, сказать бы не мог даже под пыткой.
Уиллбери ничего не мог ответить на вопрос Артура, однако стоявшая рядом с ним женщина сказала с негодованием:
– Как? Вы не знаете? Это же сама мадам Фру-Фру, признанная Королева моды!
В это время странно одетая женщина взметнула обе руки, приветствуя публику и одновременно призывая к тишине, и толпа угомонилась, лишь изредка раздавались вопли восторга и обожания.
– Интересно, чем она порадует нас на этой неделе? – громко прошептала одна из зрительниц.
– О, я слышала, чем-то совершенно необычным, – отозвалась другая.
Женщина, стоящая на сцене, бросила грозный взгляд на толпу, и та совсем притихла. В тишине, словно выстрел, прозвучал стук ящика, который опустили на сцену у ее ног два помощника.
Женщина заговорила:
– Сегодня, дорогие друзья высокой моды, ваша мадам Фру-Фру снова с вами! И кое-что новенькое припасла для вас.
Разрозненные крики одобрения слились в единый восторженный гул.
– А ну, тихо! – хриплым басом прикрикнула Королева моды.
На ее губах появилась самодовольная улыбка, она наклонилась к ящику, приоткрыла крышку, просунула туда руку в резиновой перчатке. Затем подняла голову, подмигнула публике и с криком «Оп!» вытащила руку из ящика. В руке было зажато крошечное существо. Это был бокс-тролль.
