14. «Один из пальцев отсечен»
— Может быть, Зеел что-то услышала и пошла проверить, — без особой надежды предположил Роуэн.
Он испуганно подумал о том, что с тех самых пор, как они вошли в город, Зеел странно притихла. Её стали одолевать давно забытые воспоминания. Но всё равно было трудно поверить, что смелая и решительная Зеел, которая столько лет прожила среди бродников, не находит сил одолеть своё прошлое.
Сидеть в темноте было нестерпимо. Роуэн, Аллун и Жемчужник снова открыли дверь и вышли в сияющий пустынный коридор.
— И что нам теперь делать? — недоумевая, проговорил Аллун. — Где нам её искать? Зеел наверняка заблудилась в этом лабиринте.
Он взглянул на собственное отражение в блестящей стене и заметил, что на щеке осталась копоть от лампы. Он принялся стирать грязь, размазывая её ещё сильнее, а затем с удивлённым возгласом придвинулся к стене.
— Смотрите, здесь на стене сажа. И ещё… И ещё… — Он пошёл вперёд, указывая на маленькие пятна и чёрточки на её поверхности.
Роуэн и Жемчужник заторопились следом за ним.
— Зеел измазала руки в саже, — возбуждённо проговорил Аллун. — И оставила пометки, чтобы найти дорогу обратно!
— Или чтобы мы шли за ней вдогонку, — предположил Жемчужник.
Когда они достигли места, где коридор пересекался с другим, тёмные пятнышки повернули налево за угол.
— Так вот о чём говорилось в стихотворении, — на ходу заметил Аллун. — Мы все слышали колокольный звон, но, видимо, я услышал его первым. Поэтому именно мне отражение подсказало правду: я заметил сажу на зеркальной стене и догадался, откуда она взялась. Просто замечательно!
— Было ещё одно пророчество? — удивлённо спросил Жемчужник. — Скажи мне его.
Роуэн, не замедляя шагов, принялся читать стихи. Тем временем друзья ещё раз повернули и оказались в очень широком коридоре.
— Мне не нравятся слова про неволю и оковы, — проговорил Жемчужник. — К тому же один из пальцев будет отсечён — это тоже не предвещает для нас ничего хорошего. Ведь, судя по самым первым стихам, мы и есть эти пальцы.
Аллун так и застыл. Радостное возбуждение мгновенно покинуло его.
— А я-то, как дурак, развеселился, — тихо сказал он. — Раз первые строки сбылись, сбудутся и остальные. Зеел попала в страшную беду. Иначе почему она до сих пор не вернулась?
И тут послышался громкий топот. Откуда-то издалека приближались люди, шагавшие в ногу. Гулкое эхо загуляло по коридору.
— Они идут сюда! — испугался Жемчужник.
Не сговариваясь, все трое рванули назад и завернули обратно за оба поворота. Там они остановились и прислушались. Грохот шагов нарастал.
— Чего мы ждём? — прошептал Аллун. — Что, если они повернут сюда?
— Всё в руках судьбы, — ответил Жемчужник. — Судя по топоту, их очень много. Если повезёт, они пройдут по широкому коридору, и мы будем в безопасности. Давайте посмотрим и, если они повернут, сразу же бросимся бежать.
Они осторожно выглянули за угол и посмотрели на то место, где узкий коридор упирался в широкий.
Левой-правой, левой-правой… Стены дрожали от приближающихся шагов. И вот появились марширующие зибакские стражники. Глядя прямо перед собой, они шли по четверо в ряд, одновременно поднимая и опуская ноги, обутые в сверкающие чёрные башмаки.
Роуэн напрягся и уже готов был обратиться в бегство, ожидая, что стражники повернут. Но они не повернули, а, как и предполагал Жемчужник, прошагали мимо. Ряд за рядом. Шесть… восемь… десять… двенадцать рядов насчитал Роуэн. А затем коридор опустел и шум шагов затих.
— Широкий коридор — самый опасный, — сказал Аллун. — Но Зеел в него свернула, придётся идти и нам. Давайте пойдём как можно быстрее.
Они вернулись в широкий коридор и изо всех сил побежали по нему, следуя пометкам Зеел. Грохот шагов всё ещё звучал у них в ушах. Коридор был длинный и широкий, без единого ответвления, и далеко впереди заворачивал под прямым углом. Если сейчас появится новый отряд стражников, скрыться будет негде. Кто знает, может быть, именно так Зеел попала в лапы врага…
Но пятна на стене не прерывались, хотя встречались всё реже, а коридор оставался пустым. Наконец он закончился, и за углом глазам Роуэна открылось обширное помещение, на противоположной стороне которого были две двери с кривыми металлическими ручками.
Роуэн, Аллун и Жемчужник подкрались к дверям и прислушались, но с той стороны не доносилось ни звука.
— Рискнём? — шёпотом спросил Аллун.
— У нас нет выбора, — пожал плечами Жемчужник.
Он потянулся к одной из ручек и замер, указывая на тёмное пятно. Значит, Зеел тоже входила сюда.
Жемчужник бесшумно отворил дверь, и они оказались в громадной комнате, уставленной рядами вешалок с униформой зибакских стражников. Посреди комнаты стоял стол со скамейками. На стене висел бурый флаг, в центре которого помещался герб: чёрные крылья летающего чудища.
— Наверное, здесь отдыхают стражники, — обеспокоенно проговорил Аллун. — Не самое подходящее место для нас.
В дальнем углу комнаты виднелась ещё одна дверь. Она была приоткрыта, и сквозь щель Роуэн заметил каменные стены и стальную решётку.
— Может быть, Зеел там, — тихо предположил он.
Они прокрались через комнату и застыли на пороге. Из-за двери опять ничего не было слышно, но Роуэн почувствовал слабое движение воздуха, лёгкий тёплый ветерок, означавший, что выход наружу где-то рядом.
Они приоткрыли дверь и вошли в следующее помещение. Пол здесь был вымощен кирпичом. Одна из стен представляла собой большие ворота, из-под них довольно сильно дуло.
В центре стояли две клетки на колесах. Одна из них пустовала, а другая была прикрыта тканью. На цыпочках друзья приблизились к клетке, и Аллун протянул руку, чтобы откинуть ткань. Роуэн наклонился, стараясь разглядеть, нет ли там Зеел…
И тут сзади раздался грохот. Что-то тяжёлое сбило его с ног, грубый голос завопил ему в самое ухо. Роуэн закричал и попытался вырваться. Сильная рука схватила его за шею и толкнула головой в железные прутья решётки. Мир взорвался в ослепительной вспышке боли.
— Довольно! — прогремел голос. — Они нужны нам живыми!
— Слушаюсь! — ответил мучитель Роуэна.
Роуэн оглянулся, чтобы увидеть того, кто отдал приказ. Но голова кружилась, и боль пронзала её вновь и вновь. По лицу текла кровь. И если бы Роуэна не держали, он неминуемо упал бы на землю.
Четыре пальца рок согнёт.
Жемчужника и Аллуна схватили другие руки. Роуэн слышал, как Аллун стонал. Или это был его собственный стон?
Сквозь пелену дурноты Роуэн смотрел на вышагивающую по кирпичному полу высокую женщину в серой униформе. Прямая спина и решительная поступь лучше любого знака отличия говорили о том, что это офицер высшего ранга — из тех, кому неведомы страх и жалость. Чёрная полоса, пересекавшая её лоб, придавала лицу особенно жестокий вид. Рот стражницы был крепко сжат. Бледные глаза холодно блестели из-под сияющего козырька серого шлема, увенчанного чёрными крыльями.
— Пусть они замолчат! — приказала она. — Заковать их и посадить в клетку!
И тут, с ужасом и не веря собственным глазам, Роуэн её узнал.
Это была Зеел.
Позже Роуэн понял, что, когда стражник заткнул ему кляпом рот, он, должно быть, потерял сознание. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем он очнулся, лежа на жёстком полу железной клетки, с закованными в цепи руками и ногами. Голова нестерпимо болела, а в горле пересохло. Роуэн слышал, как постанывал Жемчужник. Аллун тоже был рядом.
Итак, они попали к зибакам в плен. Зеел перешла на сторону врага. «Или в сердце она всегда была не с нами?» От одной этой мысли Роуэну не хотелось больше жить.
Он не сразу заметил, что клетка раскачивается и трясётся, и услышал скрежет колёс. Клетка была занавешена тканью, но не до конца. Слегка повернув голову, Роуэн разглядел улицу, по которой их везли.
Он видел дома и лотки с овощами и фруктами. Видел играющих детей. Взрослые работали или шли по делам, неся в руках корзины, сумки и инструменты. Все они с любопытством или испугом смотрели на клетку и поспешно отворачивались.
Роуэн удивился, что простые зибаки ходят в обычной одежде, а не в военной форме. Единственное, что отличало их от жителей Рина, — это чёрная полоса поперёк лба, которая была даже у маленьких детей.
— Поправь покрышку! — рявкнула стражница, и Роуэн сжался. Это был голос Зеел, но он неузнаваемо изменился и стал таким холодным…
Роуэн скосил глаза и разглядел движущуюся серую фигуру и профиль сурового лица. Глядя прямо перед собой, Зеел решительно шагала рядом с клеткой. Предательница Зеел! Зеел, заманившая их в ловушку!
Четыре пальца рок согнёт.
Оков в неволе тяжек гнёт.
— Да что плохого, если урсы увидят пленников? — Роуэну показалось, что и этот голос он где-то уже слышал. — Пусть знают, как коварны наши враги, раз стражники отлавливают шпионов в самом сердце города! Тогда-то они поймут, что война необходима для их же собственной безопасности.
