—Я же говорил, что тут есть нижние этажи! — с торжеством произнес Берк, — но лучше пойдем по лестнице. Не доверяю я лифтам.
—Как знаешь, — согласился Айзек. Дверь на лестницу ведущую вниз они нашли прямо за лифтами. Берк и Айзек стали спускаться по ней, стараясьне шуметь и постоянно прислушиваясь. Тут было намного прохладнее, чем снаружи. Они прошли два пролета, но дверей на подземные этажи не там было и только после третьего пролета, Берк увидел дверь, такую же как ту, через которую они прошли сюда. Из-за нее доносились невнятные звуки. Берк тихонько приоткрыл дверь и заглянул в образовавшуюся щель. Он увидел часть коридора, похожего на тот, что был на первом этаже, но ярко освещенного люминесцентными лампами. А еще Берк услышал музыку, звучащую где-то в глубине, в комнатах. «Витек, где мой сидюк?» —различил Берк чей-то истеричный крик. Тут до Берка дошел характерный запах столовой. Он закрыл дверь.
—Они здесь живут, — коротко прокомментировал он и скомандовал, — идем дальше.
Айзек посмотрел вниз, между пролетами лестницы и присвистнул.
—Да здесь этажей шесть, не меньше, — пробормотал он. Они прошли еще два пролета, опять без дверей, после чего снова увидели дверь на этаж. Берк хотел открыть ее, но она оказалась заперта. «Странно, почему это дверь на лестницу заперта, правила пожарной безопасности тут что ли не действуют?» — подумал он, и появилась смутная тревога. Они прошли еще на пролета вниз, снова перед ними была дверь на этаж. Но открыть ее Берк не успел, она сама распахнулась и навстречу им выскочило несколько человек, с автоматическими винтовками. Снизу и сверху послышался топот ног и клацание затворов.
—Стоять, бросай оружие! Вы окружены! — скомандовал парень чуть постарше Берка, в упор целясь в него из автоматической винтовки. Берк обвел взглядом напавших. Перед ним стояло человек шесть. Все девочки, кроме парня-командира. И все доминанты, мальчик в том числе. В глазах у них была ярость и большое желание прям сейчас расправиться с Охотниками. Назад Берк смотреть не стал, он уже понял, что сопротивляться бесполезно.
—Сдаемся Айзек, — тихо приказал он и бросил пистолет на пол. Тот упал с металлическим и как показалось Берку, печальным звуком. От этого безнадежного звука реальность словно подернулась дымкой. «Вавилонская башня рухнула, несмотря на все усилия конструктора», — возник в голове издевательский голос и тут же растворился и исчез под волной тоски и отчаянья. Тело стало ватным и безвольным. Он тут же получил сзади прикладом по спине, его толкнули к стене и обыскали. Забрали радиотелефон. Берк слабо реагировал на боль в плече, по которому попал приклад. На него нашло оцепенение и безразличие, все происходящее казалосьнереальным. В голове постоянно повторялась только одна мысль: «Попался и проиграл». Айзека тоже обыскали, но он в отличие от Берка не молчал, а громко матерился. Потом, подталкивая стволами автоматов, причем стараясь сделать это побольней, их повели вниз по лестнице. На предпоследнем этаже Берка и Айзека провели по коридору, это был по всей видимости складской этаж и втолкнув в маленькую комнатку, захлопнули решетку, которая была здесь вместо двери. У противоположной от решетки стены стояла, намертво привинченная к полу, широкая деревянная скамейка. Камеру освещала яркая лампа, подвешенная под самым потолком.
—Мать их так! — продолжал ругаться Айзек, — у них тут и тюрьма оказывается есть!
Берк на это никак не отреагировал, он машинально сел на скамейку уставился в одну точку. В голове была пустота, нарушаемая проносившимися фразами и воспоминаниями. Некоторые были совсем идиотскими типа: «Сначала мы придем у концу». Берк сидел и словно спал. Наконец, Айзек заметил, что с ним что-то не так.
—Эй, Берк, что с тобой? — он легонько толкнул Берка в плечо, но тот никак на это не прореагировал, продолжая смотреть в абстрактную точку на полу. Айзек понял, что Берк в шоке и его надо как-то вывести из этого состояния. «Лучше всего конечно, воды в него плеснуть, но воды нет, — подумал Айзек, осматривая камеру, — остается или хорошая оплеуха или просто кулаком в лицо». Айзек немного подумал, выбирая, что предпочтительнее: дать оплеуху или сразу кулаком в морду. Он выбрал первое, замахнулся и в туже секунду Берк полетел на пол от сильного удара.
—Блин, перестарался, извини, — стал оправдываться Айзек, помогая ему подняться. Но эта пощечина помогла привести Берка в чувство. Вставая, он потер раскрасневшуюся щеку и тряхнул головой, прогоняя остатки оцепенения.
—Ну ты как? — спросил его Айзек, усаживая на лавку.
—Хреново, — мрачно ответил Берк, — вот ведь надо было так по-дурацки попасться.
—Ты же говорил, что они нас не ждут. Да и вроде это верно, откуда они могли узнать, что мы прилетим? Радара у них нет, иначе бы его Вадим засек, — спросил Айзек.
—Они не знали что мы прилетим, но я должен был заметить, что охраны почти нет, а значил есть скрытые видеокамеры наблюдения, — объяснил Берк и горько вздохнул, — вот так всегда бывает — хорошая мысля приходит опосля.
—Понятно, — протянул Айзек и продолжил его размышления, — они нас проследили до лестницы и взяли тепленькими, — он помолчал и шепотом, боясь, что в их камере есть микрофоны, сказал, — ты о бомбе не забудь. У нас два часа времени осталось. Если на допросе продержимся, от этого дьявольского островка и пыли не останется.
—Они не собираются нас допрашивать, — устало произнес Берк, — если бы собирались — сразу бы повели, — и сделав паузу, продолжил, — можешь говорить нормально, здесь не подслушивают. Они наверняка обычно своих сюда сажают, смотри, вон краска немного вытерлась, — он провел пальцем по скамье.
—Почему? — удивился Айзек, перестав шептать и продолжая говорить обычным тоном, — им что, неинтересно как мы тут появились?
—Не знаю, — пожал плечами Берк, — может и неинтересно.
Они немного помолчали.
—Ты не отчаивайся Берк, — попытался подбодрить его Айзек, — вспомни, крутые официальные операции тоже ведь ничем завершились.
—Да, правильно говорят, бог троицу любит, — с досадой произнес Берк, он готов был расплакаться, — Айзек, почему прозрение приходит только после того как ничего исправить уже нельзя? И только тогда ты понимаешь, какой ты был дурак, когда заваривал всю эту кашу. Я задумал чистую авантюру, притащился на этот остров как какой-нибудь супергерой. Но это в фильмах супергерой с автоматом и пулеметом мочит сотню человек, сам при этом не получая ни царапины и всегда выходит победителем. А это жизнь, и одиночка в ней не может победить. Чудес не бывает.
—Ты теряешь веру, Берк, — серьезно и задумчиво ответил Айзек, положив ему руку на плечо, — вот это действительно плохо. Мне в тебе это больше всего нравилось — твоя вера в то что ты прав и должен делать именно так, а не иначе. Идти своим путем, какой бы тяжелый он ни был.
—Господи, — шепотом проворчал Берк, — ну вот еще один Проповедник нашелся.
—Что? — не расслышал Айзек.
—Ничего, — отмахнулся Берк, — говорю, вот куда нас этот мой путь занес, — его ладонь описала полукруг, показывая на стены камеры.
Тут в начале коридора послышались шаги и Берк увидел девочку в пятнистой военной форме, с автоматом в одной руке и старой табуреткой в другой. Она небрежно швырнула табуретку на пол, подняла ее ногой, когда та опрокинулась от удара, и плюхнувшись на нее посмотрела на Охотников.
—Ну что ублюдки, попались? — издевательски спросила она, вынув из кармана подушечку жвачки и забросив ее в рот. Выглядела девочка лет на четырнадцать. Как все остальные она была доминантой. Карие глаза, тонкие черты лица. Волосы у нее были перетянуты сзади защелкой в короткий хвостик. Но во всем ее облике, как заметил Берк, было что-то агрессивное.
—Нас сейчас расстреляют или потом? — вместо ответа спросил Айзек, и недобро усмехнулся.
—А те какая разница? — небрежно ответила доминанта, жуя жвачку, — по мне, я бы тебя сейчас прикончила. И не сразу, а очередью в живот, чтоб помучился.
Берк задумался. Он пытался найти решение. «Если бомба взорвется, лучше от этого никому не будет, — рассуждал он, — Хороший Человек погибнет, но тогда погибнет и Таня, другие доминанты, многие обычные люди, и я с Айзеком. Интересно, вот Айзек кажется смерти совсем не боится. Странно, а я теперь стал бояться смерти. Теперь, когда стал любить Китееву. Я хочу снова увидеть Ленку и снова обнять ее. И не хочу, чтобы Таня погибла. А значит надо идти дальше. Айзек прав. Мне поставили шах, но не мат. Игра не закончена. Она будет закончена тогда, когда я мертвый буду валяться в пыли этого острова как те доминанты-охранники. А пока можно продолжать играть. Ну чтож надо все-таки навестить Хорошего Человека, по крайней мере я ничего от этого не теряю, если время будет поджимать, а я ничего не смогу сделать, то скажу ему о бомбу. Но о Вадиме и самолете естественно не скажу». Берк наклонился и быстро прошептал прямо в ухо Айзеку:
