«ТАК, ТАК, ТАК, — подумал Иккинг. — Гляди, как дело повернулось! Может, Дракон и в самом деле собирается помочь мне с моими Героическими проблемами. Прежде чем съест меня, разумеется».
Одна встреча с Драконом с глазу на глаз — и вот уже девятнадцать юных варваров, почти все крупнее и сильнее Иккинга, с надеждой смотрят на него и ждут его приказаний.
Иккинг встал на цыпочки и постарался выглядеть Героем.
— ХОРОШО, — сказал он. — Мне надо подумать.
— А НУ, ОСВОБОДИТЕ ПАРНЮ МЕСТО! — заорал Бандюг, расталкивая мальчишек.
Он смахнул пыль с ближайшего камня и усадил Иккинга.
— Думай, парень, думай, сколько надо, — сказал Бандюг. — В таком деле, как наше, нужно подумать как следует, и, сдастся мне, ты один здесь на это способен. Любой, кто сумеет двадцать минут беседовать с крылатой акулой величиной с планету и при этом остаться в живых, куда лучший мыслитель, чем я.
Иккинг почувствовал, что смотрит на Бандюга Остолопа с большей теплотой, чем раньше.
— ТИХО! — заорал Бандюг. — ИККИНГ ДУМАТЬ БУДЕТ!
Иккинг сел и принялся думать.
Думал он долго.
***
Примерно через полчаса Бандюг сказал:
— Все, что ты там надумал про это чудовище, должно подействовать на обоих.
— Как, ЕЩЕ ОДИН Дракон объявился? — спросил Иккинг.
Бандюг кивнул.
— Пока ты болтал с Большим Зеленым, я поднялся на Самую Высокую Гору и заметил еще одного.
— ЛАДНО, — вздохнул Иккинг, — Это нам даже на пользу. Пошли, посмотрим новое Страшилище.
Тропа на вершину Самой Высокой Горы была усыпана раковинами моллюсков и костями дельфинов, выброшенными вчерашним штормом. По пути им попался даже остов одного из любимых кораблей Стоика Обширного — «Искателя приключений», — сгинувшего в море семь лет назад. Теперь его обломки нелепо громоздились среди камней в трех четвертях пути к вершине самого высокого холма на Олухе.
С вершины горы остров смотрелся как на ладони — видна была вся береговая линия и даже кусочки окружающих морей. На дальнем конце острова лежал громадный Дракон.
Он занимал собой всю Неприступную Бухту и даже немножко вылезал за ее края.
Дракон отдыхал, вместо подушки водрузив необъятную челюсть на высокую скалу. С каждый всхрапом из ею ноздрей вырывались клубы лиловою дыма.
Это был еще один Моредраконус Гигантикус Максимус, на этот раз царственно-пурпурною цвета и чуть покрупнее, чем его зеленый сородич на Длинном Пляже.
— Это, надо полагать. Пурпурный Смерч, — прошептал Иккинг, дрожа, — Как раз то, что нам нужно. Надеюсь, больше драконов нигде нет?
Бандюг рассмеялся (правда, несколько истерично).
— По мне, так и двух кошмарных убивцев более чем достаточно. А тебе что, мало?
***
Вернувшись с Самой Высокой Горы, Иккинг вкратце обрисовал план действий.
Это был Дьявольски Хитроумный План — правда, немного сумасбродный.
— У нас не хватит сил сражаться с двумя этими драконами, — сказал Иккинг, — но они могут подраться ДРУГ С ДРУГОМ. Надо только разозлить их как следует и натравить друг на друга. Мы, Хулиганы, сосредоточим свои усилия на Зеленом Смерче, а вы, Остолопы, займитесь Пурпурным. В первую очередь нам понадобятся наши собственные драконы, — продолжал Иккинг, — а они куда-то запропастились. Давайте для начала позовем их.
Все принялись звать своих драконов. Мальчишки кричали громко, во весь голос, потом еще громче, но ни один дракон так и не явился.
На самом деле все двадцать драконов, принадлежавших Новобранцам, прятались совсем неподалеку. Они уже оправились после драконьей драки и теперь сидели на болоте среди папоротников ярдах в двадцати от вершины горы, на которой стояли мальчишки. Драконы припали к земле, как громадные кошки, и недобро посверкивали глазами. Они были точь-в-точь такого же цвета, что и куртина папоротника, и поэтому совершенно сливались с болотом. Будь вы кроликом или оленем, вы бы ни за что не заметили их, пока на вашей спине не сомкнулись бы смертоносные когти, а шею не обожгло горячим огнем.
Некоторое время драконы ползли за мальчишками.
— Ну, что будем делать? — прошептала Огневица, и в ее пасти грозно затрепетал раздвоенный язык. — Власть на острове скоро переменится. Хозяева недолго останутся Хозяевами. Они в ловушке, как омары в кастрюле. А мы — нет. Мы можем лететь куда хотим. Что будем делать — вернемся к Хозяевам или сбежим?
Как вы уже, наверно, поняли, драконы — существа не из тех, кто поддерживает проигравших.
— Что бы мы ни решили делать, давайте сделаем это поскорее, а то у меня крылья замерзли, — проворчал Яркоготь.
— Может, убьем мальчишек прямо сейчас и поднесем их в дар Новому Хозяину? — предложил Слизняк, кровожадно хрюкнув.
— Кому, этому зеленому Дьяволу на пляже? — безмятежно уточнила Страхкорова. — Не нравится он мне. Слишком уж у него аппетит хороший. Смотрите, как бы нам самим не оказаться следующим подношением.
— Тогда давайте улетим, — предложил Яркоготь, и остальные согласно загалдели.
— Тиш-ш-ше, — прошипела Огневица, — На этих островах небезопасно. Если улетим, можем попасть из огня да прямо в полымя. Я предлагаю вернуться к хозяевам, пока мы не удостоверимся, что с ниии всё кончено. А когда придет время, я подам сигнал к бегству.
И вот, откуда ни возьмись, в воздухе над Самой Высокой Горой закружились драконы. Это Огневица, Слизняк, Страхкорова, Убивец, Яркоготъ, Аллигатигр и остальные драконы выпорхнули из своего укрытия и вернулись к мальчишкам. Каждый дракон приземлился на вытянутую руку своего хозяина.
Последним, жалобно хныкая, прилетел Беззубик.
— Драконы!.. — обратился к ним Иккинг.
И изложил свой Дьявольски Хитроумный План.
14. ДЬЯВОЛЬСКИ ХИТРОУМНЫЙ ПЛАН
Сначала драконы пытались протестовать, но мальчишки ЗАОРАЛИ на них и призвали к порядку.
Всех, кроме Беззубика, который ни за что не хотел Геройствовать.
— Ш'шу-шутишь, наверно, — хныкал дракончик. — Я н'ни-ни н'на-на шаг не подойду к М'мо-моредраконусу Гигантикусу Максимусу. Эти т'тва-вари оп'пасны. Я останусь здесь и посмотрю на вас.
Иккинг и улещивал его, и подкупал, и угрожал — всё напрасно.
— Видите? — заявил Сопляк. — Этот Никчемный не может уговорить на свой жалкий план даже собственного дракона. И ЭТО человек, на которого вы рассчитываете?
— Угу, — сказал Песьедух Тугодум.
— Да ЗАТКНИСЬ же, Сопляк! — заорали остальные мальчишки.
Иккинг вздохнул и сдался.
— Ладно, Беззубик, оставайся здесь, пропустишь самое интересное. А теперь мы все спустимся к Чаячьим Гнездовьям и наберем побольше птичьих перьев. Сделаем перьевые бомбы…
— Птичьих перьев! — фыркнул Сопляк. — Этот хлюпик считает, что с ТАКИМИ чудовищами можно сражаться птичьими перышками! Да эти твари понимают только один язык — язык холодной стали.
— Драконы склонны к астме, — пояснил Иккинг. — Вот к чему приводит выдыхание огня! Дым забивает им легкие.
— Значит, ты считаешь, чудище упадет и умрет на месте от астмы из-за твоих ПЕРЬЕВЫХ БОМБ? Может, лучше накормить его жареной селедкой и подождать, пока оно не умрет лет через двадцать от сердечного приступа? — не унимался Сопляк.
— Нет, — терпеливо разъяснил Иккинг. — Перьевые бомбы просто собьют его с толку, чтобы он не прибил никого по дороге. Сопляк, Бандюг, я хочу научить Огневицу и Убивца, что им делать, — продолжал Иккинг.
— Не стану я рисковать своим драконом из-за твоего дурацкого плана, — заявил Сопляк.
— ЕЩЕ КАК СТАНЕШЬ, — прошипел Бандюг сквозь зубы, грозя Сопляку увесистым кулаком. — До чего же НАДОЕДЛИВ этот парень! Иккинг, не знаю, как ты его терпишь! Слушай, Сопливая Морда, каким-то чудом тебе удалось заполучить приличного дракона. А сейчас ты ПРИКАЖЕШЬ ему делать всё, что велит Иккинг, а не то я ЛИЧНО буду пинками гнать тебя до Дельфиньего Мыса и обратно!
— Ладно уж, — проворчал Сопляк. — Но если нас всех поджарят из-за безумных идей этого Никчемного, я не виноват.
***
Под присмотром Иккинга были изготовлены перьевые бомбы.
Мальчишки притащили с Чаячьих Гнездовий огромные охапки перьев.
Потом они стащили в деревне все тряпки, какие только сумели найти: пеленки Пучеглазика, пижаму Брехуна, палатку Пирамидона Остолопа, лифчик Валгалларамы — всё, что попалось под руку. Взрослые были так заняты Совещанием, что ничего не заметили.
Сопляк слегка приободрился, потому что ему представился случаи продемонстрировать свои выдающиеся способности в Воровстве. Ему удалось стащить мохнатые трусы прямо с Толстопуза, пока тот стоял в Старейшинской Стойке и обсуждал План Действий. Толстопуз ничего не заметил, даже когда опустил волосатую руку и рассеянно почесал необъятное брюхо — так увлечен он был разработкой Новых Усовершенствованных Методов Орания.
