Натиэль взял витую раковину и, отвернувшись, тихо заговорил в нее. До меня не доносилось ни звука. Я быстро огляделась, соображая, как бы сбежать, — и встретилась глазами с электрическим угрем. Только попробуй, — говорил его взгляд. Я, содрогнувшись, попятилась к стене.
— Сейчас будет. — Отложив раковину, Натиэль торопливо прибрался на столе.
Через мгновение дверь открылась. Я в ужасе зажмурилась и закусила губу, чтобы не заплакать. Ко мне кто-то приближался.
— Так-так, кто это у нас здесь? — произнес чей-то противный голос.
Очень знакомый голос.
Я, позабыв о страхе, уставилась на босса: кривая ухмылка, разноцветные глаза (один — зеленый, другой — голубой).
Не может быть!
— Привет, Эмили, — произнес мистер Бистон. — Вы оба отлично поработали, — объявил он тритонам.
И быстро надел что-то на мои руки. Наручники из клешней рака! Острые и колючие.
Затем он подтолкнул меня к двери.
— Я ею займусь, — проговорил он и снова криво ухмыльнулся. — Пора нам познакомиться заново.
Как они могли это допустить? Причем дважды! Не могу поверить, что мои родители на такое способны! Вообще не понимаю, как я согласилась отправиться в это дурацкое путешествие.
Мы валяемся на нашей разбитой, абсолютно бесполезной яхте, цепляясь за канаты. Дело в том, что она плавает кверху дном. Как долго она еще протянет прежде, чем окончательно затонуть? Тогда наше путешествие наконец-то завершится — в том же духе, в каком и началось. Яхту кидает с волны на волну, и я крепче сжимаю в руках веревку. Желудок предательски сжимается. Ну что, эта штуковина, этот кусок стекла посреди океана, уже позади?
И еще то.
Я не хочу о нем думать. Ничего не было. Мама с папой ни разу о нем не упомянули. Наверное, мне показалось. У меня шок. Там не было ничего, кроме волн. Это все воображение. Воспоминания. Глюки.
Не о чем беспокоиться. Я просто схожу с ума.
— Морин, Мэнди, смотрите! — Отцепив одну руку от каната, папа взмахнул ею, указывая на что-то.
Корабль. Он плывет прямо к нам.
— Машите! Обе! Шлепайте ногами! — кричит папа. Впервые в жизни мы повинуемся ему без единого слова.
Корабль приближается. Они нас увидели? Должны были. Вокруг на много километров ничего нет — кроме нас. Мы дрыгаемся и орем изо всех сил, и все в нас вопит от возбуждения.
— Не могу больше, пап. Ноги отваливаются. — Я прерываюсь на мгновение, чтобы перевести дыхание.
Корабль останавливается. Они что — раздумали нас спасать или просто не заметили? Всё. Делать нечего. Мы погибли, — эта мысль обрушивается на меня, как ледяной кирпич.
И тут я вижу, что от корабля что-то отделяется.
— Смотрите!
Они спускают на воду спасательную шлюпку! Она плывет за нами.
Мы спасены!
Мистер Бистон снял с меня наручники и вынул две большие подушки, похожие на медуз. На одну уселся сам, на другую указал мне. Я почти не общалась с ним — тритоном. Мистер Бистон так же, как и я, был наполовину жителем суши, а наполовину — обитателем моря. А других таких я не встречала. Но выглядел он по-прежнему жутковато — кривозубый, криворотый и разноглазый.
Мы находились в совершенно круглой комнате; как будто внутри круглой темной раковины. Никаких окон — только крошечное отверстие, закрытое металлическими прутьями, сквозь которые просачивались тонкие лучики света. Перед отверстием вился черный желтохвостый вуалехвост в фиолетовую светящуюся крапинку.
Я пыталась сохранять спокойствие, но мои мысли метались как безумные. Что со мной сделают? Найдет ли меня хоть кто-нибудь? Папа… или Шона. Ищут ли они меня? А как же мама и Милли? У меня сжалось сердце. Они уже далеко-далеко.
— Что вы здесь делаете? — растерянно спросила я. В моей голове теснились тысячи всевозможных вопросов, но я сумела сформулировать только этот.
— Удивлена, что видишь меня? — вкрадчиво поинтересовался он.
— Конечно, удивлена! А кто же присматривает за маяком в Брайтпорте?
— За маяком? — Мистер Бистон рассмеялся. — Эмили, с какой стати мне присматривать за маяком?
— Но это же ваша работа!
— Маяк был лишь прикрытием, ты это знаешь.
— А, да. Конечно, — тупо пробормотала я. Перед тем, как покинуть Брайтпорт, я узнала, что мистер Бистон был слугой Нептуна. Он следил, чтобы мы с мамой никогда не узнали о судьбе моего папы. Но у него ничего не вышло. Я все равно нашла папу. Переиграла мистера Бистона… может, и теперь сумею.
— Но мне все равно не понятно…
— Меня повысили в должности. — Ухмылка мистера Бистона стала шире. — За смелость и отличную работу.
— За отличную работу? — возмутилась я. — А может, за то, что вы выдали нас с мамой Нептуну? А еще другом назывались. Нас могли бросить в тюрьму, так же, как папу. — Я крепко зажмурилась и сжала кулаки, впившись ногтями в ладони, чтобы не заплакать. Не доставлю ему такого удовольствия.
Мистер Бистон нервно дернул хвостом.
— Я… пойми, Эмили, я выполнял свой долг. А здесь я тоже очень нужен. Здешний дворец отстраивается заново; нужно постоянно следить за тем, что происходит в океане; быть постоянно настороже, на случай всяких непредвиденных обстоятельств с кракеном… — Он бросил на меня осуждающий взгляд.
— Так что же вы со мной сделаете?
— С тобой? Дело не в этом, а в том, что ты должна сделать для нас.
— Что вы имеете в виду?
Мистер Бистон пододвинулся вперед на своей подушке. Я заерзала, отодвигаясь назад. Он поджал губы.
— Я по-прежнему служу Нептуну, — сурово произнес он. — Причем занимаю сейчас один из высших постов. И если я велю тебе что-то сделать, ты это выполнишь. Не пытаясь мне противоречить.
Я сжала кулаки, тревожно стуча хвостом. Что он еще скажет?
— Нам всем грозит серьезная опасность. Кракен вырвался на свободу. Его надо успокоить и вернуть Нептуну.
— Но при чем здесь я?
Он посмотрел мне в глаза долгим внимательным взглядом.
— Ты, Эмили, единственная, кто может это сделать.
Кто-то снаружи колотил в раковину. Мистер Бистон открыл круглую дверцу, и Кайла просто внесло внутрь шальной волной. Меня той же волной ударило о стену.
— Сэр, — выпалил он. — По моим наблюдениям, он приближается. Море снова волнуется.
— Спасибо, Кайл. Хорошая работа, — ответил мистер Бистон.
— Он направляется в сторону дворца! — воскликнул Кайл. — Он всех нас прикончит! По-моему, пора бежать.
— Бежать? Ты с плавников слетел, мальчик? — рявкнул мистер Бистон. — Может, ты ошибся в выборе работы? Перед тобой стоит одна-единственная задача. Ты слышишь?
— Да, сэр. — Кайл залился краской. — Простите.
— Не упускай его из виду ни на минуту. Доверься мне.
Кайл умчался, поднимая за собой тучи песка.
— Так вы мне объясните, в чем дело? — спросила я, когда мистер Бистон вернулся в раковину.
Серебристая рыбка скользнула к нему и потерлась о его живот. Он отогнал ее взмахом руки.
— Кракен — любимец Нептуна, — начал мистер Бистон.
— Знаю.
— Он засыпает на сто лет. Если разбудить его раньше времени, он просыпается в ярости.
— Это я тоже знаю.
— Не перебивай меня, дитя! Я буду говорить так, как говорю, или вообще никак.
Я заткнулась.
— Никто, кроме Нептуна, не смеет приближаться к спящему кракену. Нептун — единственный, кто его будит. В строго определенное время! Дело в том, что проснувшийся кракен подчиняется лишь тому, кто его разбудил; тому, кого он увидел, едва открыв глаза. Этим человеком может быть только Нептун. Но в этот раз кракена разбудила ты.
— То есть…
— Да, Эмили. Кракен послушается тебя и только тебя.
Я беззвучно открывала и закрывала рот и не могла произнести ни слова. Кракен послушается только меня? Я бессильно привалилась к стене. В голове царила пустота; руки и ноги одеревенели. Тонкий лучик пересекал комнату подобно пыльному лазерному лучу, высвечивая мелкие ракушки, облепившие стены. Вдруг лучик задрожал и переломился пополам — море штормило.
— Что я должна сделать?
— Мы должны действовать очень быстро. Власть Нептуна над кракеном неприкосновенна. Даже не предполагается, что разбудить чудовище может кто-то, кроме него. Как правило, морской народ подчиняется его законам. — Он бросил на меня сумрачный взгляд. — Во-первых, ты должна оказаться в самом центре Треугольника, там, где его колдовская мощь сильнее всего.
