Мышь сидела там, как показалось Настасье, мрачная и недовольная судьбой. Если бы она была птицей, к ней очень бы подошло слово «нахохлившаяся», но мышь птицей не была, иначе давно улетела бы к себе в Китай из этого враждебного города, где ее хотят уничтожить и сжечь.
Она взглянула на Настю снизу вверх – настороженно и подозрительно – и вдруг смешно чихнула, сморщив свой маленький носик.
Настю это умилило до слез.
– Не бойся, Сяо-Мяо, я не дам тебя во вражьи руки! – сказала Настя.
Имя мыши она придумала на ходу. Имя было нежным и красивым, как цветок вишни.
Настя закрыла коробку и принялась обдумывать план действий. Она, конечно, боялась атипичной пневмонии, о ней все время рассказывали по телевизору и показывали китайцев в марлевых повязках на лице. Но убивать из-за этого уже практически родную мышь? Ни за что!
Ночь Настя и мышь провели тревожно. А утром, проводив родителей на работу, Настя вновь отправилась с коробкой к своему тайному катеру, прихватив из дома кое-что необходимое. Благо, каникулы, в школу ходить не надо.
Она забралась в маленькую каютку, поставила коробку на столик и открыла ее. Мышь Сяо-Мяо вновь подняла голову и взглянула с ожиданием.
– Сейчас все будет! – пообещала Настя.
Она достала из пакета несколько кусочков черного хлеба, две головки чеснока и пластмассовую бутылку из под кока-колы с завинченной крышкой. В бутылке была прозрачная бесцветная жидкость.
Настя отвинтила крышку с бутылки и слегка полила этой жидкостью кусочек хлеба, а потом, вынув из кармана маленький бумажный пакетик с перцем, посыпала им хлеб.
– По русскому обычаю, – сказала Настя. – Вам, китайцам, не понять!
После чего лихо откусила от головки чеснока, скорчила страшную гримасу и принялась поспешно жевать чеснок, выпучив глаза.
– Исключительно ради здоровья, Сяо. Теперь ты.
С этими словами она положила на дно коробки кусочек хлеба, смоченного водкой, рядом с ним дольку чеснока, а хлеб посыпала перцем.
– Ешь! – приказала она.
Мышь подползла к хлебу, понюхала, посмотрела на Настю.
– Не бойся. Так надо, – как заклинание, проговорила Настя.
Сяо-Мяо откусила кусочек, потом еще, затем на удивление проворно принялась поглощать лекарство, не забывая время от времени откусывать и от головки чеснока.
– Молодец! – похвалила Настя.
Она налила еще полрюмочки себе и проглотила, после чего ей сделалось как-то тепло и приятно.
А мышь, наевшись алкогольного хлеба с чесноком, пришла в боевое настроение и принялась бегать по коробке, временами подпрыгивая всеми четырьмя лапами и издавая воинствннные визгливые звуки.
– Иють! Иють!
Затем она встала на задние лапы, а передними оперлась на стенку коробки и посмотрела на Настю косыми черными глазами, в которых были восторг и решимость. И тут же упала на бок и принялась кататься по дну коробки, уже мелко похрюкивая.
– Эх, Сяо… – вздохнула Настя. Она пригорюнилась, оперлась на ладонь лицом и по ее щеке скатилась слеза.
Внезапно снаружи снова послышались мужские голоса. Настасья осторожно выглянула в иллюминатор. Рядом с катером стояли двое вчерашних мужчин – чернобородый террорист, которого показывали по телевизору, и белобрысый, который в магазине подменил мышь.
– …Я все так и сделал, – будто оправдываясь, говорил белобрысый.
– А откуда менты узнали? Почему такой шухер подняли? – с угрозой произнес бородатый.
– Я не знаю, Борис Акимыч… Я свое дело сделал.
– Сделал, да?! – заорал бородатый. – А куда мышь делась?! Ее нет в магазине!
– Купили, наверное, – пожал плечами белобрысый.
– Купили? Кто? А ты знаешь, что всех остальных мышей, которые с нею в клетке были, после сообщения по телеящику тут же уничтожили! И вся моя работа псу под хвост! Что я скажу заказчикам?
– А… заказчики кто? – поинтересовался белобрысый.
Бородач замолчал и уставился на него нехорошим взглядом.
– Интересуешься? Любознательный? – тяжело проговорил он.
– Да не… Да я просто… – смешался белобрысый. – Мне денежки получить и все. Обещали же. Я исполнил… – заканючил он.
– Исполнил, говоришь… – бородатый сунул правую руку в карман пиджака.
Белобрысый с надеждой посмотрел на карман, ожидая, что сейчас оттуда появятся деньги. Однако оттуда появился черный небольшой пистолет. Бородатый выхватил его и без всякой паузы выстрелил белобрысому в грудь. Тот зашатался, хватая ртом воздух, глаза его стали безумны, он сделал шаг вперед и упал под ноги бородатому. А тот, не мешкая, подскочил к нему и выстрелил еще раз – в затылок.
Белобрысый дернулся и замер, уткнувшись в землю лицом.
Настасья сползла по стенке каюты и сжалась в комочек, глядя на китайскую мышь, которой море было явно по колено. Судя по всему, мышь распевала китайские боевые песни, но голосок у нее был так тонок, что его не слышало человеческое ухо.
Настасья же со страхом прислушивалась к происходящему снаружи катера.
И вот она услышала, как там, на берегу, происходит какая-то возня. Кто-то – судя по всему, бородатый – пыхтел и шепотом ругался, будто мешки ворочал. Затем борт катера сотряс удар, катер задрожал, тяжелые шаги колебали его, и Настасья поняла, что бородатый втаскивает в катер тело убитого им сообщника.
«Он хочет спрятать его здесь! – догадалась Настя. – Но где?!»
Прятать убитого было решительно негде. Только в этой крохотной каютке.
И действительно, Настя услышала, как бородатый, втащив труп на палубу, волочет его по направлению к двери каюты. Раздался удар – это разбойник ногой распахнул хлипкую деревянную дверь каюты, и Настя увидела его красное от напряжения лицо. Он стоял на палубе, держа за шиворот мертвого сообщника, который волочился за ним, как мешок.
Бородатый заглянул сверху в каюту и увидел Настю. Они на мгновенье встретились взглядами, и Настя увидела, что в глазах бородатого мелькнул страх. Глаза же Насти были полны ужаса.
Но бородатый быстро пришел в себя, отпустил воротник убитого, отчего тело глухо шмякнулось на палубу, и осторожно начал спуск по ступенькам в каюту, держась правой рукой за карман пиджака, где находился пистолет.
Настя вжалась в стенку.
Мышь Сяо-Мяо перестала петь ультразвуковые песни и тоже уставилась на бородатого убийцу. Как видно, она его узнала. У нее имелись собственные счеты с этим человеком. Розовые уши мыши навострились и налились кровью, а вся она будто надулась от напряжения.
– Ты что здесь делаешь?… – вкрадчиво и тихо произнес бородатый, зачем-то оглядываясь по сторонам.
Его рука скользнула в карман с пистолетом.
И тут он увидел на столике белую мышь с розовыми ушами, будто изготовившуюся к прыжку.
– Ага, вот она где… – зловеще проговорил он, делая шаг к столику и одновременно доставая из кармана пистолет.
Но Настя опередила его. В мгновение ока она сдернула Сяо со стола и сделала шаг к бородатому, оказавшись с ним совсем рядом в тесной каютке. Она протянула вперед руку с кулаком, в котором пряталась Сяо и разжала пальцы прямо перед носом разбойника.
Сяо сидела на ладони, сверля своими черными глазами-бусинками врага. Он побледнел.
– Ты чего?… Эй… – отшатнулся бородатый.
Но было поздно.
– Сяо, фасс! – громко скомандовала Настасья, и мышь, оттолкнувшись от ее ладони, совершила прыжок на плечо бородатому. Словно розовая молния мелькнула в каюте. Не успел он вздохнуть, как Сяо юркнула ему за воротник рубашки и исчезла под нею.
Лицо бородатого исказилось страшной гримасой.
– Ох… Аа-ааа! – закричал он, извиваясь всем телом.
– Стоять! – крикнула ему Настя. – Если шелохнешься, она укусит тебя, и ты умрешь страшной атипичной смертью!
Убийца застыл на месте, поеживаясь, потому что где-то там, под одеждами, ползала по его волосатому телу заразная китайская мышь. Преступнику было щекотно и страшно.
– Оружие на стол! – скомандовала Настя.
Бородатый послушно положил пистолет на стол. Настя взяла его и спрятала в сумочку.
– Сяо, голос! – позвала она.
Из-под рубашки бородатого раздался слабый писк – тьють-фьють! Судя по звуку, мышь находилась где-то на животе бородатого.
– Выходи! – приказала Настя, указывая на дверь.
– Девочка… – дрожащим голосом обратился к ней бородатый. – Забери эту мышь. Я дам тебе денег и уйду. И мы в расчете. Убери ее с меня, не могу…
И он вдруг дико и свирепо захохотал, потому что мышь, судя по всему, проникла куда-то, где было особенно щекотно.
– Ох! Ах! Ого-го-ооо, – гоготал он, приплясывая и выпучив глаза, как Карабас Барабас.
– Тихо! – прикрикнула Настя. – Вперед!
Бородатый потопал по ступенькам вверх на палубу, Настя последовала за ним.
На палубе лицом вверх лежал труп белобрысого. Он смотрел стеклянными глазами вверх, в желтое летнее небо. Бородатый переступил через него, а Настя осторожно обошла.
– Куда идти? – обернулся бородатый.
