Она попробовала приоткрыть его — крышка была в меру тяжелой, как и следовало ожидать. Она послушно поднялась.
Сундук был пуст.
Как жаль, что Алиса не прихватила с собой фонарика — вон что-то круглое поблескивает на дне сундука. Что это? Стекло?
Большая ель взмахнула лапой, стряхнув на землю снежный ком. Тот беззвучно упал вниз, подняв облачко снежной пыли.
«Алиса! — воскликнул внутренний голос. — Уходи немедленно. Тебе грозит опасность!» Алиса закрыла сундук и тут увидела, что между стволами что-то светится. Холодным, неживым светом.
Светящееся пятно медленно и бесшумно двигалось к Алисе, все вытягиваясь вверх, как столб зеленого света. Было видно, как расступаются ветви деревьев, чтобы пропустить светящееся тело.
Алиса стояла как зачарованная, глядя на зеленоватый столб.
А внутренний голос все требовал, чтобы она уходила. Он буквально визжал от ужаса.
Алиса попробовала отступить, но ноги ее не слушались.
А зеленый столб выплыл на полянку, и Алиса поняла, что он очень похож на человека, которому на голову накинули зеленоватую светящуюся простыню.
Теперь уже можно было разглядеть длинные руки этого призрака, неподвижно висевшие по бокам, и пустые глаза-провалы в светящейся голове.
Раньше Алисе никогда не приходилось встречать привидение. Но оказывается, для того, чтобы угадать, кто перед тобой, достаточно первого взгляда.
Привидение надвигалось на Алису медленно и беззвучно, словно облако. Его светящееся одеяние доставало до самой земли и отбрасывало на голубой снег слабый зеленый отсвет.
Неожиданно Алиса увидела, как в нижней части круглой головы привидения образовалась щель. Это же был рот! Рот становился все больше и больше, как будто привидение примеривалось, как бы ему укусить девочку.
Алиса словно очнулась и попыталась сделать несколько шагов назад, но привидение двигалось все быстрее, и девочка поняла, что ей надо бежать со всех ног, чтобы спастись от неминуемой гибели.
Алиса не стала больше смотреть на привидение, потому что если смотришь на него, то ноги сразу слабеют. Она повернулась и кинулась бежать от привидения по тропинке, в сторону биостанции.
Она неслась со всех ног, но неожиданно ей под ногу попал выступающий из снега корень сосны. Алиса споткнулась о него и рыбкой полетела вперед.
Всей спиной она чувствовала, что привидение близко, и представляла, как оно сейчас ударит ее холодным электричеством, а потом проглотит…
Алиса попыталась подняться и ползти, но руки стали такими слабыми, что она снова растянулась на холодном снегу. Она могла лишь поднять голову и прошептать:
— Помогите!
Поздно, никто ее не услышит!
Но помощь была близка. Алиса услышала частое громкое дыхание и увидела, что подобно серой молнии к ней несся громадный пес!
В двух шагах от Алисы пес оттолкнулся от земли и прыгнул вперед.
Раздалось оглушительное шипение и страшный вой.
Алиса вскочила и поняла, что освободилась от ужасной власти привидения. Руки и ноги снова подчинялись ей.
Она чуть было не кинулась бежать дальше — этого хотели ее неразумные ноги.
Но ее умная голова остановила ноги на бегу и обернулась назад.
Она увидела, как рыча скалится на привидение приблудный волк Гаврюха. А привидение, извиваясь, испуская небольшие молнии и струи пара, отступало перед злобной атакой Гаврюхи.
— У-у-у-у-у-у! — завыл волк и, припав к земле, пошел на привидение. Алиса подумала, что волку, наверное, тоже страшно, потому что привидение — существо из страшного мира темных теней, заклинаний, злых волшебников и оживших мертвецов. А волк — теплый, живой, обыкновенный.
Не отрывая глаз, Алиса следила за борьбой, которая кипела рядом.
Волк прыгнул на привидение, сноп зеленых искр вырвался из призрака, на какую-то секунду враги завертелись в схватке, и Алисе даже показалось, что волк в этой суматохе и сиянии огней превратился на мгновение в человека… снова в волка… снова в человека… снова в волка!
Гаврюха отлетел назад — шерсть его дымилась. Он жалобно завыл.
Но и привидению, видно, пришлось несладко. Оно уменьшилось, будто усохло, оно дрожало, и по нему прокатывались волны зеленого, словно газового, света… Привидение стало удаляться, оно отступало сквозь густые ветви, и лишь зеленые искорки задержались на темных, покрытых снегом лапах елей.
Еще секунда, две… от привидения не осталось и следа.
Стараясь не дрожать, неподалеку стоял отважный и верный волк Гаврюха. Он часто дышал, высунув розовый язык.
— Как я тебе благодарна! — сказала Алиса.
Шатаясь от слабости, она шагнула к нему.
Гаврюха отстранился от Алисы. И она поняла почему. В некоторых местах на спине и боках его шерсть была опалена холодным пламенем. Волку было неловко, что он так некрасиво выглядит.
— Не стесняйся, — сказала Алиса. — Ведь ты меня спасал. Ты не будешь возражать, если я тебя оботру снегом?
Волк покачал головой — он не будет возражать.
Мимо пробегали дети, совсем маленькие. Они перекидывались большим мячом. За ними катилась на колесиках старая няня-робот и кричала:
— Не спешите, мне вас не догнать! Не спешите!
Дети увидели дымящегося волка, на которого Алиса кидала снег, и какой-то мальчик закричал:
— Собачка горит! Надо позвать пожарную команду.
— Она не горит, — поправила малыша девочка. — У нее внутри чайник. Это пар идет.
— Не задерживайтесь! — крикнула няня. — Мячик уже укатился!
Дети сразу забыли о дымящейся собачке и побежали дальше. За ними на двух резиновых колесах покатила старенькая няня-робот.
Алиса осторожно терла волка снегом. Если ему и было больно, он ничем этого не показывал.
— Как ты только услышал! — приговаривала Алиса. — Ты же меня спас. Это было привидение?
Волк кивнул.
— Ты раньше видел привидения?
Волк колебался. Он кивнул не сразу, но все же кивнул.
— Странно, — сказала Алиса. — Никогда мне не встречались настоящие привидения. Я даже не думала, что они существуют на самом деле. Скажи, волчище, а они опасные?
Волк снова кивнул. И даже зарычал.
Алисе было интересно наблюдать за Гаврюхой. Порой он вел себя как волк и даже выл, а порой — как собака, рычал, вилял хвостом, правда, почти не умел лаять.
— Вот и я думаю, что они опасные, — сказала Алиса.
Волк отряхнулся, как пес, который вылез из речки. Снег полетел в разные стороны.
Алиса подумала, что теперь конечно же пойдет домой по главной аллее, а дома первым делом расскажет обо всем отцу. Он, наверное, знает, встречаются ли привидения на Гоголевском бульваре или им с волком это показалось.
— Ты меня проводишь? — спросила Алиса волка.
Тот кивнул.
Они уже собирались идти, как Алиса вспомнила, что сундук все еще стоит посреди поляны.
— А с ним что делать? — спросила она волка.
Волк ничего не ответил. Даже не двинулся. А Алисе показалось, что он пожал плечами.
Алиса продолжала рассуждать вслух:
— Вряд ли кто-нибудь его обронил. Шел, шел, нес сундук, задумался и обронил. Смешно?
Волк улыбался. Улыбаться он умел.
— А может быть, он поставил его на поляне, чтобы приманивать привидения?
Волк молчал.
— Что же делать? Кому рассказать о сундуке? Правильно! Папе! Папа знает все и даже догадается, зачем кто-то бросает на бульваре старинные пустые сундуки.
Пора было уходить, но Алиса никак не могла решиться оставить сундук на произвол судьбы.
И тут из чащи ее окликнули:
— Алиса, это ты?
— Это я. А ты кто?
— Ты с Гаврюхой? — спросил знакомый голос из чащи.
— Да, мы здесь с Гаврюхой.
— А больше никого нет?
— Кто был, убежал, — сказала Алиса.
— Я так и думал, — сказал Пашка Гераскин и вышел на открытое место.
Пашка Гераскин — старый друг Алисы. Они не раз вместе попадали в переделки и пускались в опасные авантюры. Но декабрь — не время для авантюр, надо учиться.
Пашка подошел к сундуку и похлопал его по крышке.
— Никто к нему не приближался? — спросил он.
— Пашка, перестань говорить загадками, — попросила Алиса. — И расскажи все, что ты знаешь.
— А плакать не будешь?
— Не буду.
— И дрожать не будешь?
— Пашка, ты мне надоел. Если ты не начнешь немедленно свой рассказ, я пойду домой.
— Ладно, начинаю, — торжественно произнес Пашка. — Я должен сказать, что у меня появился новый знакомый. Его зовут Иона Ионович Гоц. У профессора Гоца в лаборатории стоял один ценный прибор. Вот этот!
И Пашка показал на сундук.
— Так я и знала, что без тебя не обошлось, — сказала Алиса. — Значит, это ты ходишь ночами по бульвару с сундуком в обнимку?
— Этот сундук — наследство профессора Гоца. Он доверил его мне, но просил не спускать с него глаз. Сначала я хотел отнести сундук домой, но ты же знаешь мою маму!
— Знаю. Она очень хорошая.
