Главарь поджигателей заложил руки за спину и двинулся по коридору. Остановившись возле комнаты Джейсона Кавенанта, он произнёс, обращаясь к дверям:
— Ну, так выходи теперь.
Поскольку в ответ послышалось лишь лёгкое поскрипывание половицы, Войнич прибавил:
— Я знаю, что ты здесь. Выходи. Я не сделаю тебе ничего плохого.
И спокойно подождал, пока перед ним не оказался призрак виллы «Арго»: рост невысокий, лицо в тени, капитанская куртка… и его, Маляриуса Войнича, зонт.
Главарь поджигателей и призрак молча стояли друг перед другом.
— Ребят ты можешь испугать, но не меня.
Призрак шагнул навстречу, на лицо его упал свет, и Маляриус увидел, что перед ним мальчик.
— Джейсон Кавенант? — спросил барон.
Мальчик покачал головой:
— Нет, господин. Меня зовут Томмазо Раньери Страмби.
— У тебя, Томмазо Раньери Страмби, мой зонт, — с досадой произнёс Войнич.
Мальчик не отступил, но и не протянул барону зонт. Казалось, он ждал этого момента.
— У меня не только ваш зонт, господин Войнич, — проговорил Томмазо чуть дрожащим от страха голосом.
И показал главарю поджигателей его слегка помятую рукопись.
На пару секунд Маляриус Войнич утратил спокойствие. Он протянул было руку, намереваясь завладеть папкой, которую мальчик держал в руках, и в голове у него пронёсся целый вихрь вопросов.
Каким образом его роман спасён от цунами, которое унесло в море столько вещей, в том числе машины? И как рукопись оказалась у этого мальчика?
— Отдай! — гневно потребовал он.
Томмазо отступил на шаг и выставил вперед зонт, как бы желая отстранить главаря поджигателей и в то же время угрожая ему.
— Терпение, господин Войнич, — тихо проговорил он, улыбнувшись. — Обещаю отдать вам рукопись. Но только после того, как выполните мою просьбу.
Глава 25
ОТВЕТЫ ХОТЯТ ЗНАТЬ ВСЕ!
— Никак не могу понять… — проговорил Джейсон, когда самодвижущийся балкончик поднялся на вершину расщелины, где ледяной ветер хлестал по лицу.
— Что не можешь понять, Джейсон Кавенант? — спросил человек, стоящий рядом и смотрящий вдаль.
Солнечный свет сверкал на заснеженных вершинах, уходящих далеко за горизонт. Глубокие расщелины в ледниках, спускавшихся с них, походили на огромные шрамы, оставленные тысячелетиями.
Джейсон обхватил себя за плечи, стараясь согреться. На самом деле ему всё было непонятно, он не знал, что ответить, и потому сказал:
— Непонятно, почему не помнишь своего имени… Вот этого я действительно не понимаю.
С ещё более громким тиканьем балкончик опустился возле глубокого разлома и передвинулся на еле заметную на снегу тропинку.
— Это как раз несложно понять. Это правило Агарти, города мудрецов, — ответил незнакомец, продолжая смотреть на горизонт.
Сколько ни всматривался Джейсон, видел там только горы. Высочайшие горные хребты, затянутые облаками, и ледники с расщелинами. Всё это тянулось насколько хватало глаз до горизонта. Бесконечная, ослепительно сверкающая белая гряда.
— И ты тоже мудрец? — спросил Джейсон.
— Я мудр настолько, насколько длинна моя борода, — услышал он в ответ.
— Не понимаю…
— Поймёшь, юный путешественник. Ещё несколько минут, и поймёшь.
И тут перед ними неожиданно, словно вырвавшись из-подо льда, возник город Агарти. Такой же белоснежный, как горные хребты вокруг, и такой же, как они, устремлённый ввысь. Казалось, на горы легла тень, которая по мере приближения превращалась в дома, башни и минареты, расщелины оказывались дорогами и улицами, переулками, теряющимися среди зданий.
— Агарти… — прошептал Джейсон, восхищённый невероятной картиной. — Он поднялся. — Как прекрасно!
Древний, как и вечные льды, что окружали его и никогда не таяли на солнце, город этот, возникший при создании мира, изумлял величием и дыханием вечности.
Слепящие солнечные отблески не позволяли долго смотреть на город. Казалось, смотришь на само солнце. Нестерпимо сверкали позолоченные и в то же время будто посеребрённые здания и башни.
Забавный балкончик двигался дальше, подпрыгивая на расчищенной от снега узкой тропинке. У первых же строений она превратилась в мощённую тёмным камнем мостовую, над которой поднимался пар.
— Прибыли, Джейсон Кавенант, — объявил мудрец, когда балкончик остановился.
Джейсон смотрел на всё вокруг, открыв от изумления рот. Тут не было ни оград, ни крепостных стен, ни бастионов, которые защищали бы город от возможного неприятеля. Вокруг только вечные льды и разломы.
Мудрец указал мальчику на серебряную линию, которая пересекала первую улицу города.
— Вот тебе и разгадка тайны, и выбор, который предстоит сделать. Это Линия Мудрости. По другую сторону от неё найдёшь ответы на все вопросы, которые ищешь. Но как только вернёшься оттуда, тут же забудешь их навсегда.
Джейсон в недоумении заморгал. Похоже, эта мудрость не для него.
— Но я всё равно ничего не понимаю!
— Невозможно находиться сразу по обе стороны одной лини, — терпеливо объяснил таинственный бородач. — Однажды перейдя Линию, забудешь всё, кроме своих вопросов. А захочешь вернуться, забудешь все ответы, которые получишь в городе мудрецов.
— Забуду ответы?
— Совершенно верно. Как я забыл своё имя. Но едва я снова пересеку эту Линию, то есть вернусь туда, где родился, всё сразу вспомню.
Джейсон побледнел.
— Но в таком случае… какой смысл в том, что я добрался сюда? Какой смысл искать ответы, если потом забуду их?
— Если ищешь ответ на то, что тебя интересует больше всего на свете, достаточно лишь переступить эту Линию. Вот в этом и заключается смысл.
— Да, но я хочу запомнить этот ответ, а не забыть его, вернувшись оттуда! — возразил Джейсон.
— Это невозможно! Если ответы покинут Город мудрецов, их тут не останется, и никто больше не сможет найти их!
Джейсон помрачнел.
— Это какая-то нелепость, — произнёс он.
— Не думаю, — заметил мудрец.
— Тебе легко говорить. Это твой город. Вот вышел оттуда и теперь не помнишь даже, как тебя зовут.
— И даже обратную дорогу не помню, и не смог бы вернуться, если бы не этот балкончик! — засмеялся мудрец. — Это сделано из соображений безопасности, юный путешественник. Потому что ответы хотят знать все!
Решив, что над ним просто смеются, Джейсон очень рассердился.
— Я не уверен, что хочу пойти в этот город, — недовольно заявил он.
Мудрец кивнул, как бы говоря, что хорошо его понимает. И вслух сказал:
— Мудрость — это внутреннее спокойствие. И это означает, что у человека нет больше никаких вопросов. Этому и учит Агарти.
— Хорошенькое учение!
— Понимаю тебя, юный путешественник. Ты всё ещё пребываешь во власти порывов и страстей своей повседневной жизни. Поэтому и не готов жить в Агарти.
Джейсон горько усмехнулся:
— И весьма сомневаюсь, что когда-нибудь буду готов!
— В таком случае могу отвезти тебя туда, откуда ты пришёл. И дам тебе ещё одну холодную раковину на случай, если захочешь вернуться!
— Ну хорошо, а могу я сделать кое-какие записи? — поинтересовался он.
— Не понимаю тебя.
— Ну, если я всё забуду, хотя бы записать ответы можно?
Мудрец покачал головой:
— Боюсь, что нет, юный друг. Тебя обыщут при входе и при выходе из города, и ты сможешь унести с собой только то, что было с тобой при входе.
Джейсон закусил губу.
— Даже самую маленькую подсказку…
— Нет, Джейсон Кавенант, ответы предназначены только тебе.
«Только мне», — мысленно повторил мальчик. Похоже, и в самом деле ничего тут не поделаешь.
А ведь он бросил друзей, следуя неожиданной интуиции. Добрался сюда, чтобы узнать, чтобы получить ответы на все свои вопросы.
Джейсон посмотрел на своего загадочного провожатого. Тот выглядел спокойным и вполне искренним.
«Ответы только для меня. И я забуду их».
Джейсон Кавенант, эгоист.
Мальчик вдруг рассмеялся.
— Почему смеёшься? — спросил мудрец.
— Потому что подумал вот о чём. Я не могу вынести из этого города ничего, кроме того, что у меня есть, верно?
— Верно.
— И если переступлю эту черту, многое забуду о себе. А как много, если точно?
— Кое-что. Возможно, всё. Зависит от того, что для тебя действительно важно.
Джейсон молчал довольно долго, похоже размышляя о том, что же для него действительно самое важное, а потом спросил:
— Можешь пообещать мне одну вещь?
— В зависимости от того, о чём речь, Джейсон Кавенант.
— Если, переступив эту серебряную черту, я забуду, что должен вернуться домой, заставишь меня переступить её обратно?
Мудрец неохотно кивнул:
