Пока всё шло по плану Чёрной Руки. На необычную историю с исчезновением из самолёта подростка, клюнула журналистка Эйприл О'Нил – лучший друг черепашек. А она уже непосредственно должна была вывести черепашек-ниндзя на него.
Заперев Эйприл в подвале, Чёрная Рука не сомневался, что черепашки вскоре спохватятся и начнут её искать. По его расчётам это должно было произойти на следующий день. Джон Флинн и ещё трое подростков, попавших в больницу, были Чёрной Руке уже не нужны. От них уже можно было избавляться, оставив кого-нибудь для привлечения новых подростков в кошмары.
Чёрная Рука понимал, что долго бороться с желанием заснуть подростки не смогут. Разве что ещё сутки. Однако, и этот срок был для монстра невыносимо долгим. Обстоятельства подгоняли.
Вот сейчас он и намеревался уничтожить троих: Джона Флинна, Берни Хоукса и Каролин Маклей. Они по разным причинам не имели друзей и поэтому не могли в своих снах воспользоваться их поддержкой.
У Джона друзей просто не осталось, он сам был последним подростком Спрингвуда, оставшимся в живых после появления в ночных снах детей Чёрной Руки. А Берни и Каролин ещё не успели в Нью-Йорке приобрести настоящих друзей, которым могли бы доверить свои мысли.
Нужно было как-то ускорить процесс наступления сна у этих подростков, чтобы явиться к ним в сновидения и их уничтожить.
И вот сейчас Чёрная Рука в облике медсестры Евы спешил в кабинет доктора Харпера, чтобы тот разрешил выдачу дополнительных медикаментов, среди которых думал незаметно взять и снотворное. Ведь уже наступал вечер – начало ночного дежурства Евы.
Чёрная Рука стонал от удовольствия. Совсем скоро исполнятся его коварные планы!
* * *
Медсестра Ева вошла в кабинет доктора Харпера и ещё раз с ним поздоровалась.
– А, Ева! – воскликнул доктор, оторвавшись от дел и повернув к ней голову, – Присаживайтесь! Я как раз вас искал.
– А что такое случилось?
– Как раз ничего необычного не произошло, только теперь в нашем отделении будет работать новый врач – Линда Брэнк.
– Понятно, – ответила Ева, – и когда она приступит к своим обязанностям?
– Она сказала, что с сегодняшнего дня. Я вас поэтому искал, чтобы вы ей выдали форму, кое-какой инструментарий, распорядились оборудовать её кабинет и показали наши помещения.
Доктор Харпер поднялся со своего кресла и заходил по кабинету, заметно распаляясь, – видно решил устроить нагоняй:
– Вас я уже давно ищу по селекторной связи, но все безрезультатно. Мне даже пришлось самому показывать новому врачу наши помещения, а также рассказывать о некоторых наших пациентах.
– Извините, доктор, но я сама недавно работаю, и ещё пока не принимала участия в лечении больных, – ответила медсестра. – Да и сегодня вечером я должна заступать на ночное дежурство и готовилась к этому.
– Ну тогда извините меня за несдержанность, – начал успокаиваться Харпер, – я совсем забыл. Вот как раз сегодня, вы с новым доктором, если она согласится, конечно, выйдете на дежурство. Покажите ей все.
– Доктор, – осторожно спросила медсестра, – я думаю, после случая с Джейд Кластингс, мне необходимо дополнительное количество лекарств на смену: снотворное, успокоительное…
Харпер порадовался, что в методах лечения у него с медсестрой полное единодушие.
– Я совершенно с вами согласен, Ева, – оживился он. – Да, я разрешаю вам взять дополнительные ампулы со снотворным и успокоительным. При малейшем непослушании используйте их.
– Правда, больные этому, насколько мне известно, уже сейчас активно сопротивляются…
– В таком случае используйте дополнительно и смирительные рубашки. Если понадобится, вызовите санитаров. И постарайтесь ещё вечером вместе с санитарами и новым доктором осуществить мероприятие под названием «Дисциплинарное лечение».
– Я постараюсь справиться с этим, – ответила Ева, довольная, что всё идёт по плану.
Медсестра, не смея больше отвлекать от дел заведующего отделением, открыла дверь кабинета и собралась выйти. Но доктор Харпер остановил её:
– И ещё… Письменного разрешения на это мероприятие я не дам, поэтому вы будете действовать самостоятельно, заодно проверим нового врача.
– Я вас поняла, доктор, – ответила медсестра. – Всё будет сделано в лучшем виде…
Ева закрыла дверь и с довольным видом пошла к лифту. Ева хихикала и потирала руки…
* * *
Через полтора часа, получив необходимое, медсестра Ева Коперт зашла за санитарами Эндрюсом Ллойдом – восьмифутовым негром и почти таким же огромным детиной Рупертом Спарки, который когда-то лечился в этой клинике от кретинизма, но пришёлся ко двору и остался здесь работать, а заодно и жить в одной из свободных палат.
Уже приближались сумерки. Наступило время вечернего обхода. Ева объяснила санитарам, что она осталась за главного в отделении на ночь, и они должны были ей помочь и обеспечить порядок при обходе и проведении необходимых процедур. Те с радостью согласились на такое развлечение, всё равно им нечем было заняться.
Старшая медсестра Ева и санитары, один из которых толкал перед собой тележку с медикаментами, зашли в палату Каролин Маклей и Джейд Кластингс. Девушки сидели за столом и беседовали о том, что привело их в клинику, ведь они до сих пор ещё толком не знали ничего друг о друге.
Как только медсестра миновала входную дверь, за ней в палату ввалились оба огромных санитара. Девушки сообразили, что такой – усиленный санитарами! – обход ничего хорошего им не сулит.
Так оно и случилось.
Старшая медсестра кивком головы показала санитарам на Каролин. Те стремглав кинулись к ней, молча заломали ей руки за спину и натяну ли на неё смирительную рубашку. Каролин даже не успела ничего сделать.
Джейд, думая, что её попытаются точно так же скрутить, резко отскочила в сторону и подняла истошный крик. Но ни санитары, занимающиеся Каролин, ни наполняющая шприц медсестра не обратили на неё никакого внимания.
Девушка поняла, что они хотят сделать её новой подруге инъекцию снотворного. Воспользовавшись тем, что санитары и медсестра в данный момент заняты, она медленно стала передвигаться вдоль стены к выходу, думая прошмыгнуть незамеченной.
Это ей удалось.
Как только медсестра ввела иглу в вену Каролин, Джейд выскочила из палаты и бросилась бежать.
Обмякшую после укола Каролин уложили на кровать. Только сейчас медсестра заметила, что вторая пациентка из палаты исчезла.
«Что ж, – подумала медсестра, – пусть немного побегает. – На забаву санитарам».
– Эй, Руперт, – окликнула она, – ты беги за ней и можешь её даже немного поколотить.
От предстоящего развлечения у верзилы загорелись глаза: вот уже несколько дней у него не было выхода его буйной энергии на что-нибудь живое. По ночам он вынужден был спускаться в подвал клиники и до крови колотить кулаками в стены и двери замкнутых помещений.
Руперт выкрикнул что-то невразумительное, должно быть, какой-то клич, и бросился вслед за Джейд.
– А ты, Эндрюс, – приказала медсестра негру, указывая на Каролин, – можешь её развязать, она не будет больше сопротивляться, и пойдём скорей в следующую палату, там нас ждёт работа посерьёзней…
Ева посмотрела на Каролин – та смежила веки и, не в силах противостоять действию лекарства, заснула.
Санитар Ллойд снял с девушки смирительную рубашку и вслед за медсестрой Евой вышел из палаты, потянув за собой тележку.
Берни Хоукс и Джон Флинн сидели на своих кроватях и упрямо пытались бороться со сном. Их глаза ежеминутно закрывались, но сидячее положение заставляло быть в напряжении и они, не успев как следует заснуть, вздрагивая, просыпались.
Подростки не услышали, как в палату вошла медсестра Ева Коперт.
Новая игрушка Берни была ещё не готова и представляла собой только заготовку, в которой едва угадывалась человеческая голова. Эта незаконченная кукла висела вместе с другими поделками над кроватью подростка на длинных нитях.
Медсестра Ева обратила внимание на новую игрушку. Её грубое мужеподобное лицо немного смягчилось в подобии улыбки. Она несколько мгновений смотрела на игрушку. В её голове стал вырисовываться очередной жуткий план. От удовольствия её рот ещё шире раскрылся, даже обнажились мелкие редкие зубы.
В этот момент Берни встрепенулся и увидел, что над ним стоит медсестра и рассматривает его очередную поделку, широко улыбаясь при этом. Её отвратительная улыбка, как показалось подростку, ему о ком-то напоминала. Белый халат и такая же белая шапочка, скрывающая волосы, в бледном свете неоновых ламп вызывали у него беспокойные чувства.
Заметив, что на неё смотрят, медсестра перевела взгляд на Берни.
– Ну и игрушки, – сказала она без всякого выражения так, что Берни и не понял, хорошо или плохо он их делает.
Подросток внимательно посмотрел в глаза медсестре и закусил губу. Определённо её лицо было очень знакомо ему. Несколько секунд Берни пытался вспомнить. Ему мешали роговые очки Евы с толстыми линзами.
