После этих слов молодой человек у пианино встал и поклонился.
— Давайте послушаем, — предложил Велемир и вернулся к своему трону.
Господин Лирохвост откинул крышку пианино, его пальцы побежали по клавишам, и под красивую мелодию он запел:
На солнечной поляне перед замком
Сегодня много светлых, ясных лиц.
И в этот день, веселый, шумный, жаркий,
Зачем мы все здесь с вами собрались?
О славном прошлом прежних поколений
И о наследии, оставленном для нас,
О целях важных будущих учений
Вам предстоит послушать мой рассказ.
Наш Думгрот — мудрости и волшебства обитель,
Когда-то был воздвигнут на холме.
Его построили: воитель, повелитель
И старый маг, что верен был земле.
Седого старца звали Тавром люди.
Он дружен был с драконом и с ужом.
Целителем он был и тел, и судеб,
С загадками природы был знаком.
Второго имя назовем с почтеньем —
Великий Древиш, повелитель звезд.
Он злато из песка рождал уменьем,
Рубинов гроздья он лепил из роз.
Настал черед и третьего героя:
С мечом булатным витязь-исполин,
Страж на воротах мира и покоя,
Всех защищал отважный Славянин.
И не было прекраснее земли.
И не было сильней правителей на свете.
В согласии так годы провели —
Тройною мудростью храня угодья эти.
Но шли года, и старились в веках
Три мага. И решили: на поруки
Обязан каждый взять ученика,
Чтоб передать бразды своей науки.
Их было трое — каждый был под стать
Учителю и избран был за это.
А замок Думгрот также стали звать
Великой Крепостью Шести Адептов.
Прославились и их ученики,
Традиции трех магов сохраняя.
И шли они сквозь времени пески,
С веками мудрость лишь преумножая…
За Тавром по следам идут одни:
Озарена любовью их дорога,
Целителя зерно несут они
Под знаком белого единорога.
Плетя, как Древиш, золотую вязь,
Другие чары изучают слова.
И к тайнам мироздания стремясь,
Живут под знаком грифа золотого.
Путь Славянина: дружба крепче скал,
С врагом сражаться храбро и отважно.
Героев труд никто не отменял —
Их красный лев с мечом всегда на страже.
Когда песня закончилась, Альбина вынесла в центр площадки над лестницей какой-то предмет, накрытый перламутровым покрывалом, и сказала:
— Самое главное, что вы должны знать, это то, что Думгрот наследует Трех Чародеев, памятники которым вы видели на Главной площади. Эта традиция существует не один век, но узнать ее историю у вас еще будет время. А теперь мы должны выбрать для каждого из вас Дом.
Альбина протянула руку и сдернула перламутровое покрывало, под которым, как оказалось, пряталось большое овальное зеркало в узорной золотой раме, сияющей на солнце.
— Определять вас по Домам будет Зеркальный Мудрец, — Альбина указала рукой на зеркало. — Профессор Лирохвост назовет вашу фамилию. Вы подниметесь по лестнице и станете напротив зеркала. Если вашим Домом станет Белый рог, вы подходите к Ориону.
Альбина указала на высокого сухопарого старика в белой одежде, подпоясанного зеленым поясом. Его длинные, ниже плеч, волосы отливали серебристой сединой, а голову обхватывала зеленая лента. Милу удивило, что его не назвали ни профессором, ни господином — просто Орионом, невзирая на почтенный возраст.
— Если Золотой глаз — ваш ждет профессор Амальгама Мендель, — Альбина указала на мать Алюмины и Платины, которую Мила уже видела перед отправлением из посольства. — Если Львиный зев — прошу ко мне. Меня зовут — профессор Ледович. Все. Приступаем.
Она спустилась с лестницы к Ориону и Амальгаме Мендель, и вся толпа замерла в ожидании.
— Беляна Векша! — произнес профессор Лирохвост и легко ударил по черно-белым клавишам, исполнив торжественный мотив, пока Белка поднималась по ступеням к зеркалу. Она заметно волновалась и нервно перебирала подол юбки.
Все увидели, как в зеркале появилось отражение девочки с короткими пепельными хвостиками на голове. Отражение было глазастым и, открыв рот, выглядывало из зазеркалья. А потом все увидели, как дрогнула зеркальная гладь, а вслед за этим обычное зеркало стало зеркальным лицом: с бровями, глазами, носом и улыбающимся ртом.
Стоящие впереди новички разом ахнули, а старшеклассники позади них только снисходительно усмехались.
— Это добрая девочка, — сказало Зеркало человеческим голосом с легким позвякивающим хрустом, напоминая сыплющееся стекло. — На сердце много беспокойства о других. Надо полагать — это большое сердце.
— Ну точно — отправят в Белый рог, — прошептал позади Милы Берти.
И тут зеркальное лицо исчезло, а в зазеркалье появился большой красный лев, издавший грозный рык. Белка громко ахнула и, попятившись, упала на ступени. Она бы, наверное, скатилась, если бы ее ловко не подхватил господин Лирохвост. Он с лучезарной улыбкой поставил ее на ноги и пожал руку.
— Поздравляю! Твой Дом — Львиный зев! Пусть же послужит на славу твой львиный меч!
Белка со сконфуженным и одновременно счастливым видом спускалась по ступеням, а господин Лирохвост, вернувшись к пианино, проиграл новую, еще более торжественную мелодию. Белка подошла к профессору Ледович.
— Это же надо было так отличиться, — посмеиваясь над сестрой, заявил Берти.
— Она испугалась только потому, что была первой и не знала, что ее ждет, — возразил примирительным голосом Фреди. — Ты должен быть рад, что она будет жить вместе с нами.
По лицу Берти было видно, что рад он разве что в кавычках.
— Анфиса Лютик! — огласил профессор Лирохвост.
Мила увидела знакомую белобрысую девочку с белым вороном. Только ворона сейчас у нее в руках не было. Она торопливо поднималась по лестнице, а наверху ее уже ожидало зеркальное лицо.
— Среди талантов вижу один особенно примечательный, — сообщило Зеркало, разглядывая светловолосую девочку. — Ты понимаешь язык птиц. Чудесный талант!
Лицо вновь исчезло, а внутри зеркала появилось прекрасное животное. Казалось, что свет, исходящий от него, просочился за пределы зазеркалья и осветил все вокруг. Оно подняло вверх голову, и единственный рог, растущий прямо изо лба, застыл у края золотой рамы как указатель волшебного пути.
— Белый рог! — объявил профессор Лирохвост. — Да прибудет с тобой веселый единорог!
Анфиса Лютик подошла к Ориону, и он в знак приветствия положил темную морщинистую руку ей на плечо, как будто хотел сказать, что с радостью принимает ее под свое крыло.
— Вот врунишка! — возмутился рядом с Милой Ромка. — Так это она понимает язык птиц! А наврала, что ворон, видите ли, волшебный.
— Алюмина Мендель!
Алюмина с напыщенным и самодовольным видом поднялась по лестнице. В зеркале появилось ее искаженное отражение — оно нарушалось зеркальным лицом. Брови Зеркального Мудреца озадаченно приподнялись. Было заметно, что он тягостно размышляет. В конце концов неулыбающийся рот загадочно изрек:
— Нельзя сказать уверенно, но, пожалуй, стоит рискнуть.
И снова красный лев заполнил зеркальное пространство, огласив свое появление соответствующим звуком.
— Львиный зев! — поздравил господин Лирохвост, играя свое «пам-пара-рам-пам-пам-пам-пам». — Да послужит на славу твой львиный меч!
Когда Алюмина спускалась, лицо у нее было удивленное и страшно недовольное. Мила вспомнила, что Алюмина хотела попасть на факультет к своей мамаше. Мила посмотрела на декана Золотого глаза: кинув взгляд на дочь, уходящую к профессору Ледович, она сдержанно нахмурила брови.
— Вот так сюрприз, — тихо поделился впечатлением Ромка.
Он хотел сказать что-то еще, но в это время профессор Лирохвост выкрикнул:
— Роман Лапшин!
— Удачи, — шепнула Мила, а Ромка в ответ беззаботно дунул на челку.
Зеркальный мудрец при виде Ромки улыбнулся крайне доброжелательно.
— Ого! Вот это дарование! — прозвенел и прохрустел зеркальными осколками Мудрец. — Не будь я Зеркальным Мудрецом — гордился бы таким знакомством. Тебе мне сложно отказать. Пусть будет по-твоему. Уважу похвальное желание следовать по стопам весьма почтенного предка.
Красный лев вспыхнул в зеркале огнем и зарычал так громко и внушительно, что многие прикрыли уши.
— Давно лев так никого не приветствовал, — сказал профессор Лирохвост. — Тем лучше. Львиный зев! Да послужит на славу твой львиный меч!
Когда Ромка спускался с лестницы, раздались аплодисменты, которых до этого не было. Аплодировали, конечно, старшие студенты в синих костюмах.
А профессор Лирохвост тем временем произнес следующее имя.
