– Ты спроси!
– Нет, ты!
– Я спрошу!
Самоуверенная девица с большими темными глазами, выступающим подбородком и длинными черными волосами решительно толкнула дверь в сторону.
– Здравствуй, Гарри! Я – Ромильда. Ромильда Вейн, – громко и уверенно объявила она. – Не хочешь перейти в наше купе? Тебе не обязательно сидеть с ними, – театральным шепотом прибавила она и показала на толстый зад Невилля, возвышавшийся над сиденьем (Тревор опять удрал) и Луну, которая нацепила бесплатные призракуляры и стала похожа на разноцветную сумасшедшую сову.
– Это мои друзья, – холодно сказал Гарри.
– О! – Ромильда сильно удивилась. – А! Тогда ладно.
Она вышла и аккуратно задвинула дверь.
– Все уверены, что у тебя должны быть друзья поприличнее, – с шокирующей прямотой заметила Луна.
– Вы для меня – самые лучшие, – просто ответил Гарри. – Они не были в министерстве. Не сражались рядом со мной.
– Очень приятно это слышать, – Луна просияла, поправила призракуляры, подтолкнув их повыше, и принялась читать «Правдобор».
– Но не мы стояли с ним лицом к лицу, а ты, – сказал Невилль, появляясь из-под сиденья с мусором в волосах. Тревор покорно висел у него в руках. – Слышал бы ты, как говорит о тебе моя бабушка. «У одного Гарри Поттера больше храбрости, чем у целого министерства магии!» Она бы отдала все на свете, лишь бы ты был ее внуком…
Гарри неловко засмеялся и поскорее сменил тему, заговорив о результатах экзаменов. Невилль стал перечислять свои оценки и вслух размышлять о том, можно ли дальше учить превращения и сдавать на П.А.У.К., если получил всего-навсего «хорошо», но Гарри смотрел на него, не слушая.
Невилль пострадал от Вольдеморта не меньше Гарри, однако и понятия не имел, что легко мог разделить его судьбу. Пророчество могло относиться к ним обоим, но Вольдеморт по каким-то неведомым причинам выбрал Гарри.
В противном случае шрам в виде молнии и груз пророчества достались бы Невиллю… или нет? Смогла бы мать Невилля поступить, как Лили, и отдать свою жизнь за сына? Конечно… но если бы ей не удалось встать между Невиллем и Вольдемортом? Вообще не было бы никакого Избранного? Пустое место вместо Невилля и Гарри без шрама, которого целовала бы на прощанье собственная мать, а не миссис Уэсли?
– Все нормально, Гарри? Ты какой-то странный, – сказал Невилль.
Гарри вздрогнул.
– Прости, я…
– Мутотырк напал? – посочувствовала Луна, пристально глядя на Гарри сквозь огромные цветные очки.
– Кто?
– Мутотырк… такое невидимое существо. Заскакивает в уши и мутит мозги, – объяснила она. – По-моему, я только что одного видела… кружил здесь…
Она замахала руками в воздухе, словно отгоняя больших невидимых мотыльков. Невилль с Гарри переглянулись и поспешно заговорили о квидише.
Погода сегодня была неустойчивая, как, впрочем, и все лето; островки холодного тумана за окнами перемежались солнечными просветами. В один из таких просветов, когда в зените показалось бледное солнце, в купе наконец вошли Рон и Гермиона.
– Когда же начнут развозить еду? Умираю с голоду, – простонал Рон, потирая живот, и плюхнулся рядом с Гарри. – Здорово, Невилль, привет, Луна. Знаешь что? – Он повернулся к Гарри. – Малфой наплевал на свои обязанности и преспокойно восседает в купе с дружками! Мы видели, когда шли мимо.
Гарри встрепенулся. Весь прошлый год Малфой с упоением злоупотреблял положением старосты, а теперь вдруг отказывается от такой возможности? Странно.
– А что он делал, когда вы его видели?
– Да как обычно, – Рон повел бровями и сделал неприличный жест. – Хотя на него непохоже. То есть… это, – он еще раз показал то же самое, – как раз похоже, но почему он не вышел попугать первоклассников?
– Не знаю, – Гарри лихорадочно размышлял. Разве это не доказывает, что у Малфоя есть дела посерьезнее?
– Может, ему больше нравилась инспекционная бригада? – предположила Гермиона. – А теперь обязанности старосты кажутся слишком скучными?
– Вряд ли, – сказал Гарри. – По-моему, Малфой…
Он не успел развить свою мысль: дверь купе снова открылась, и вошла запыхавшаяся третьеклассница.
– Мне велели передать вот это Невиллю Длиннопоппу и Гарри П-поттеру. – Девочка встретилась глазами с Гарри, ее голос предательски дрогнул, и она густо покраснела. В руках у нее были два пергаментных свитка, перевязанных фиолетовыми лентами. Гарри и Невилль изумленно взяли их, и девочка, споткнувшись на пороге, вышла. Гарри развернул свиток.
– Что это? – требовательно спросил Рон
– Приглашение, – ответил Гарри.
Гарри,
Буду счастлив, если ты навестишь меня в купе «В» и согласишься разделить со мной скромный ланч.
Искренне твой,
Профессор Г. Е. Ф. Дивангард.
– Кто это – профессор Дивангард? – Невилль изумленно смотрел на свое приглашение.
– Новый учитель, – объяснил Гарри. – Я так понимаю, надо идти?
– А я-то ему зачем? – нервно спросил Невилль. Он словно опасался получить взыскание.
– Понятия не имею, – сказал Гарри, не вполне честно: кое-какие соображения у него имелись, хоть и бездоказательные. Вдруг его осенило: – Слушай, давай пойдем под плащом-невидимкой, – предложил он. – Заодно посмотрим на Малфоя и попробуем выяснить, что он задумал.
Увы, из этой затеи ничего не вышло: по коридорам в ожидании тележки с едой слонялись школьники и пройти там под плащом было совершенно невозможно. Гарри огорченно спрятал плащ в рюкзак и вздохнул; жаль, что не удастся избежать нескромных взглядов. На него сейчас пялились еще больше, чем в начале поездки; многие даже выбегали из купе. Одна Чу Чэнг, завидев Гарри, спряталась. Проходя мимо ее купе, Гарри через стекло увидел, что она с демонстративной увлеченностью беседует с подругой Мариэттой. Лицо той покрывал очень толстый слой косметики, сквозь которую все же проступали весьма необычные прыщи. Гарри усмехнулся про себя и пошел дальше.
Уже перед дверью купе «В» им с Невиллем стало ясно, что они не единственные приглашенные; впрочем, судя по восторгу, с которым их встретил Дивангард, Гарри был самым почетным гостем.
– Гарри, мой мальчик!
Дивангард вскочил с места, и его большой, обтянутый бархатом живот заполнил собой все свободное пространство. Блестящая лысина, серебристые усы и золотые пуговицы жилета сверкнули на солнце.
– Рад тебя видеть, рад тебя видеть! А это, должно быть, мистер Длиннопопп?
Невилль испуганно кивнул. Дивангард жестом указал на два свободных места у двери; мальчики сели лицом друг к другу. Гарри осмотрелся; ему было интересно увидеть других гостей. Он узнал слизеринца из своей параллели, рослого чернокожего юношу с высокими скулами и раскосыми глазами. Еще в купе сидели два незнакомых семиклассника и, в уголке рядом с Дивангардом, Джинни. Она озиралась по сторонам с таким видом, словно не понимала, как здесь очутилась.
– Вы со всеми знакомы? – спросил Дивангард у Гарри и Невилля. – Блейз Забини, естественно, тоже в шестом классе…
Забини даже бровью не повел, как, впрочем, и Гарри с Невиллем: гриффиндорцы и слизеринцы не переваривали друг друга из принципа.
– А это Кормак Маклагген, возможно, вы встречались..? Нет?
Маклагген, здоровый парень с жесткими волосами, приветственно поднял руку; Гарри и Невилль кивнули.
– Маркус Белби. Не знаю, вы, вероятно…?
Белби, худой и очень испуганный, натянуто улыбнулся. – …зато эта очаровательная юная леди сказала, что давно вас знает! – закончил Дивангард.
Джинни за его спиной скроила гримаску.
– Чудненько, чудненько, – уютно замурлыкал Дивангард, – превосходный шанс познакомиться с вами поближе. Вот, держите салфетки. Я тут собрал кое-что в дорогу; в поезде, по моим воспоминаниям, торгуют одними лакричными палочками, а такая пища не для стариковского желудка… Немного холодного фазана, Белби?
Белби вздрогнул и взял половинку фазана.
– Я сейчас рассказывал юному Маркусу, что имел удовольствие обучать его дядю Дамокла, – сказал Дивангард Гарри и Невиллю, передавая по кругу корзинку с булочками. – Выдающийся колдун, выдающийся; Орден Мерлина заслужен на все сто процентов… Вы с ним часто видитесь, Маркус?
Белби как раз откусил большой кусок; заторопившись с ответом, он подавился и весь побагровел.
– Анапнео, – Дивангард преспокойно направил на Белби волшебную палочку, и тот сразу перестал задыхаться.
– Не… нет, не очень, – просипел Маркус. У него слезились глаза.
– Конечно, естественно, он же очень занят, – Дивангард испытующе поглядел на Белби. – Разве ему удалось бы изобрести аконитовое зелье, если б он не трудился, как каторжный!
– Да… – пролепетал Белби. Он не решался есть дальше, опасаясь новых вопросов. – Э-э… видите ли, они с моим отцом не слишком хорошо ладят, поэтому мы, в общем-то, толком не знакомы…
