Греческая мудрая показала два обгоревших листка, которые нашла в комнате Джено:
— Посмотри, Марго, вот список антеев, умерших во время суплициума, и инструкции Ятто о пытке.
Аноки с Медведем подошли к мадам и быстро прочитали:
— Черт возьми! Это ужасно! — воскликнула возмущенная мадам Крикен.
Красный Волк обнял Спокойного Медведя и стиснул амулет, висевший у него на шее.
— Все эти антей погибли в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году! Следовательно, именно суммус сапиенс Пауль Астор Венти включил суплициум в Средний кодекс! — воскликнула француженка, бледнея. — А сокол, где он? — спросила она, запихивая обгоревшие листки во внутренний карман своего длинного платья.
— Мы не знаем, — ответила Эулалия.
Взгляд Аноки наполнился грустью.
— А Рене встретился с Джено?
Этот вопрос привел в замешательство всех. Медведю и Марго было совершенно ясно, что сапиенсы не могли даже подозревать о родстве Джено с мальчиком в золотой тунике.
Догадавшись, что за этими словами кроется очередной секрет, Набир ответил с безразличным видом:
— Рене? Нет. Вот уже несколько дней он ни с кем не разговаривает. Он постоянно медитирует.
— Ладно. Скажу вам, иначе вы так и будете сомневаться, — начала мадам Крикен, принимая важный вид. — Рене не сын и не родственник фон Цантара, как болтают повсюду.
Рене — брат Джено! — Она почувствовала себя так, будто камень упал с ее души.
— Брат? — закричали мудрецы, не ожидавшие нового откровения.
— Вот именно, но вы не должны ни с кем говорить об этом. Представьте, Джено открыл это во время интерканто. Правда, Аноки? — французская мудрая повернулась к краснокожему мальчику.
— Да, это так, — подтвердил Красный Волк.
— Во время интерканто? — удивилась Эулалия.
— Спокойнее, не стоит так волноваться. Важно, чтобы вы поняли, как коварен суммус сапиенс. С Джено и его семьей связаны и другие тайны, которые я пока не могу открывать. Сейчас необходимо сместить фон Цантара. Как вы считаете? — спросила мадам Крикен.
Все заинтересованно посмотрели на нее.
— Ты могла бы стать хорошим суммусом, — сказал Набир Камбиль.
— Кто знает. Может быть. — Французская мудрая была довольна.
— Слушайте все, — прервал Спокойный Медведь. — Я возвращаюсь в свою деревню. Будьте осторожны. Будущее, которое я видел своими старыми глазами шамана, полно интриг и обмана. Я видел кровь, смерть и слезы. Но одна встреча все изменит. Встреча с тем, кто близок, но недосягаем. Только Джено сможет понять, что надо делать. До свидания, Аноки, возвращайся в свою деревню, когда захочешь.
Спокойный Медведь попрощался со всеми, потом поднялся на священный камень, скрестил руки, и вспышка пламени унесла его прочь, как ветер, который он так любил.
Все были озадачены.
— О какой встрече идет речь? С кем встретится Джено? — встревожилась Эулалия.
— Запомним слова Медведя. Мы поймем их, когда придет время, — заключила мадам Крикен, направляясь к выходу в сопровождении неразлучного Наполеона.
Аноки вышел из Ложи психо, оставив мудрецов с перекошенными от волнения лицами. Стае Бендатов воскликнул:
— Эта ночь будет долгой и трудной.
Тибетский святой догнал Крикен:
— Учти, что Джено спасся благодаря Дафне Огроджан и двум магическим ягодам, найденным в Финляндии. Она здесь вместе с Доротеей, кузиной Суоми. Это они сообразили, как помочь Астору Венти. И тебе стоит узнать об этом.
— Мерси, Дафна действительно отличная псиофа. И Доротея тоже. Знаешь, она очень привязана к Рене. — Мадам быстро спускалась по лестнице. На втором этаже она заметила тень на стене.
Набир с врачом поспешили вперед.
— Кто в такой поздний час разгуливает по коридору?
К ним вышла девочка в голубой пижаме со свечой в руке:
— Это я, псиофа Доротея.
Мадам Крикен поспешила к ней навстречу:
— Моя дорогая, тише. Ятто не знает, что мы с Аноки прибыли.
Псиофа улыбнулась и поприветствовала Красного Волка, крепко пожав ему руку.
— Просто настоящее волшебство, что вы вернулись. Джено нуждается в вас, — прошептала Доротея.
— Мы знаем и идем к нему. А что ты здесь делаешь в такое время? — спросила Марго.
— Я услышала шаги в коридоре и решила посмотреть, — ответила она.
Они спустились на первый этаж. В аудитории возвышенной пищи зажегся свет. Набир со Стасом стремительно вошли туда, рассчитывая обнаружить Ранью Мохатдину. А вместо этого увидели там Дафну.
Пожилая армянка не ожидала, что ее застигнут врасплох, и от испуга уронила тарелку, полную Сартрианских эклеров.
— Вы? Здесь? — пробормотала она с набитым ртом.
Увидев Крикен, Дафна вытаращила глаза.
— Марго! — выдохнула она.
— Ты никогда не изменишься, моя дорогая обжора. — Французская сапиенса крепко обняла ее.
— Наконец-то ты прибыла. Теперь ты все приведешь в порядок. Правда? — Дафна вытерла рот салфеткой и улыбнулась.
— Надеюсь. А теперь идем к Джено. Только тихо! — Мадам Крикен почувствовала прилив сил при виде подруги и от уважения, которое ей было оказано.
— Если ты не против, я вернусь к себе спать. Я хоть и твоя ровесница, но больно тяжелы мои недуги, — попрощалась армянская псиофа, зевая и направляясь к лестнице.
Покинув аудиторию возвышенной пищи, группа пустилась в путь к Салону фламинго, где Габор Гааг болтал с ведьмами.
Набир резко остановился перед входом:
— Они не должны видеть мадам и Аноки. Доложат Ятто. Что будем делать?
У Эулалии появилась идея:
— Мы, сапиенсы, войдем и отвлечем их. Таким образом, Марго, Красный Волк и Доротея смогут пройти к Джено.
Доктор Бендатов добавил:
— Да, отвлечем их каким-нибудь магопсихическим испытанием.
Так они и сделали. Когда сапиенсы вошли, Габор оцепенел:
— Что случилось? Есть проблемы?
Тибетский святой вытянул руки, всколыхнув свою оранжевую рясу:
— Мы хотим предложить вам эксперимент в ночной медитации. В комнатах Аркса стало накапливаться слишком много тревог.
Странное предложение Набира возбудило у Габора подозрение, но остальные колдуны приняли его. Все взялись за руки, образовав цепь, и через несколько секунд погрузились в медиумический транс, полностью отключившись.
В тот же миг Доротея подала сигнал: «Путь свободен», и мадам с Красным Волком бесшумно направились в комнату Джено. Доротея прошла в комнату номер восемь, чтобы разбудить Суоми.
Джено спал.
Крикен нежно провела рукой по кудрявым волосам мальчика:
— Мой дорогой, вот я и прибыла.
Астор Венти приоткрыв глаза, словно в тумане увидел мадам Крикен. Он решил, что это ему снится.
— Мадам, помогите мне. Помогите мне, — повторил он с остекленевшим взглядом.
— Да, я здесь. Просыпайся. Не спи с открытыми глазами. — Сапиенса легонько щелкнула пальцами по его щеке.
— Мадам! — воскликнул Джено, просыпаясь.
— Да, как дела? Я знаю про суплициум и очень сожалею.
— Это было ужасно. Я должен был постоянно смотреть на Окулюс Дьяболи, а в это время меня кололи иглы спинозы, — с горечью рассказал антей.
Крикен снова приласкала его и успокоила:
— Тебе нужно быть сильным. Твой разум не подведет тебя. Нам еще будут строить козни, но я обещаю тебе, что больше никуда не уйду. А теперь смотри, кого я привела.
Увидев Красного Волка, Джено закричал от радости, спрыгнул с постели и кинулся к своему краснокожему другу. Они долго хлопали друг друга по плечам.
— Вместе! Снова вместе! — Джено был в восторге.
— Ты стал очень сильным! Храбрым, как воин сиу. Я горжусь тобой, — сказал ему краснокожий, растроганный и счастливый.
Вдруг Аноки заметил бутылку на столе. Он понюхал ее и узнал запах Дионисовой воды.
— Ятто — гнусный червяк! — воскликнул он, поняв, что суммус давал эту галлюциногенную жидкость его итальянскому другу.
Тут вошла Суоми.
— Я так свистела в амулет сиу! — сказала девочка.
— Рад быть полезным, прекрасная Суоми. — Красный Волк с чувством обнял ее.
Однако в комнате стало слишком людно и шумно, а ухотрубы и микровещатели всегда были настороже.
— Пользуемся головокружителями, больше не разговариваем, — предложила Крикен.
Телемпия сработала безотказно.
Доротея рассказала о Рене, а Джено показал руну, объяснив, что нашел этот документ в аптеке вместе с двумя другими важнейшими пергаментами, попавшими в руки Ятто.
Марго забеспокоилась: ей была совершенно неизвестна эта руна, и это показалось ей довольно странным, учитывая ее опыт сапиенсы! Больше нее могла знать только Эулалия, потому что она специализировалась в Белой магии. Крикен чувствовала, что зло обволакивает Аркс Ментис. Пользуясь головокружителем, она решила поговорить с одним Джено: ей не хотелось волновать всю группу.
