Если мяч, книга, кольцо и часы вылетели из летающей тарелки абсолютно неповрежденными, значит и люди, которые оказались внутри тарелки, тоже должны быть живы-здоровы. Именно с этой мыслью проснулись Анюта с Лавриком.
— Будем разбираться последовательно! — предложила Анюта.
Анюта с Лавриком проанализировали все факты и пришли к трем выводам:
вывод первый — тарелку интересовали именно мама и папа, а не кто-нибудь другой;
вывод второй — «лишние» предметы в виде мяча, книги, кольца, часов, Анюты и Лаврика тарелка не взяла;
вывод третий — тарелка улетала не в космос, а уходила в другое измерение.
— Что такое другое измерение? — попросил объяснить Лаврик.
— Ну, это… из физики, точнее из математики… — начала Анюта. — Как бы параллельный мир. Мы живем в одном измерении, а в другом измерении живут одновременно с нами. И мы друг друга не видим. Понял?
— Это что-то вроде града Китежа? — спросил Лаврик.
— Кого-кого? — не поняла Анюта.
— Града Китежа! — Лаврик раскрыл Книгу сказок, которую папа любил, когда был маленьким, и показал Анюте. — Вот, смотри, «Сказание о граде Китеже».
— Смотреть некогда! Давай коротко, в двух словах, — сказала Анюта.
— Китеж-град стоял на острове Буяне. Когда пришли враги, Китеж-град спрятался на дне озера, — начал рассказывать Лаврик. — Ни города, ни людей не видно. Только слышно, как колокола звонят по праздникам. И еще почта работает. Письма приходят.
— Примерно так, — сказала Анюта. — Только без писем.
— Понятно, — сказал Лаврик. — Когда тарелка висела у меня над головой и читала мои мысли, она вычитала про тридевятое царство. И построила его для мамы и папы.
— Почему? — удивилась Анюта.
— Потому что мама и папа тоже знают про тридевятое царство. А ты не знаешь! Потому что никогда не читала сказок!
— Погоди-погоди, — Анюта сосредоточилась. — Человека прячут в знакомой ему придуманной реальности… Параллельное измерение существует в воображении… Поэтому там не существуют лишние предметы… Эврика! Будем искать похищенных в их собственном представлении о тридевятом царстве!
— Правильно! — сказал Лаврик.
— Но как мы попадем в тридевятое измерение? — спросила Анюта.
Лаврик привел сестру к карусели у развилки двух тропинок.
— Здесь! — сказал он. — И вовсе не надо в лес забираться.
— Почему ты считаешь, что здесь хорошее место да перехода в параллельное измерение? — спросила Анюта.
— Видишь, развилка двух дорог, — сказал Лаврик. — А нечистая сила всегда появляется у развилки.
Анюта недоверчиво покачала головой.
— Нечистая сила появляется как вихрь, — продолжал Лаврик, — или как колесо. А иногда как огненный круг.
— Тело вращения, — перевела на научный язык Анюта.
— Крутиться надо очень быстро, — сказал Лаврик. — Для этого мы сядем на карусель.
— Кто же ее раскрутит? — спросила Анюта. — Тут надо установить ракетные двигатели.
— Зачем? — удивился Лаврик. — Нам помогут друзья!
Лаврик сбегал к подъезду и привел Мухтара.
Мухтар, у которого вместо ошейника на шее была простая веревка, от стыда старался никому не показываться и прятался под скамейкой. Там и нашел его Лаврик.
Когда появилась возможность помочь друзьям, настроение Мухтара сразу улучшилось. Он охотно дал запрячь себя в карусель.
Анюта и Лаврик уселись на сиденья. Лаврик крепко держал в руках Книгу сказок.
— Пристегнуть ремни! — приказала Анюта. — Мухтар, вперед!
И Мухтар побежал.
Карусель быстро набирала обороты.
— Тридевятое — это тридцать девятое или двадцать седьмое, то есть три умноженное на девять? — вдруг спросила Анюта.
— Зачем тебе это? — спросил Лаврик.
— Пространства вставлены одно в другое, как матрешки. Нам надо попасть в тридевятое. Я считаю, сколько раз надо переместиться из одного пространства в другое, чтобы добраться до тридевятого…
— Кастрюли у нас в кухне тоже одна в другую вставлены, — заметил Лаврик. Но ты всегда сразу берешь именно ту, которая нужна. Мы летим в сказку! А в сказку можно или попасть, или не попасть. Понимаешь?
— Не понимаю, — честно призналась Анюта. — Но чувствую!
Мухтар бежал все быстрее и быстрее. Деревья и дома слились в сплошные цветные полосы.
— Первая космическая скорость! — объявила Анюта. — Поднажми!
И Мухтар поднажал. Разноцветные полосы уже не различались. Вместо них появилось вокруг сплошное светло-серое свечение.
— Вторая космическая скорость! — сказала Анюта. — Осталось совсем немного до скорости света. Давай, Мухтар, давай!
Мухтар, казалось, летел по воздуху. Он очень старался для друзей.
Ворона Варвара чувствовала, что сегодня в ее жизни произойдет особое событие. Она с утра вычистила все перья, смахнула пыль со своей блестящей коллекции, вылетела с чердака во двор и не тронула ни одной пуговицы, гайки или монетки. Она ждала чего-то особо важного. И дождалась. Вместо карусели возникло и золотилось что-то сказочно яркое. Варвара решительно бросилась вниз. И только перья полетели.
Небо было слишком голубым, облака слишком белыми, трава слишком зеленой. На краю луга у опушки леса за невысоким забором стояла избушка на курьих ножках. Анюта, Лаврик и Мухтар подошли к забору. Он был сложен из человеческих костей, а по углам стояли черепа.
Анюта потрогала один из черепов, потом смело взяла его в руки и удивленно воскликнула:
— Пенопласт!
— Конечно, — сказал Лаврик. — Где, по-твоему, мама и папа могли видеть настоящие человеческие кости? Нигде. А для маскарада кости вырезали из пенопласта.
— Значит, наши предположения подтверждаются? — спросила Анюта.
Лаврик не ответил. Он внимательно что-то читал в книге, потом закрыл переплет и сказал:
— Ее нет дома — избушка к лесу передом стоит. Надо ждать, потому что где находятся мама и папа, может рассказать только Баба-Яга. А она маленькими детьми питается…
— Ничего страшного! Не съест! — успокоила Анюта. — Мы находимся в воображаемом мире!
— Да, — вздохнул Лаврик, — к сожалению, в воображаемом…
— Ты хочешь сказать, что воображение иногда придумывает картины еще страшнее реальных? — шепотом спросила Анюта. И тут Мухтар зарычал и шерсть на нем встала дыбом. Над лесом летела ступа с Бабой-Ягой. Используя метлу в качестве руля управления, Баба-Яга направила ступу на выжженную площадку возле избушки. Включились тормозные ракетные дюзы. Поднимая клубы пыли, ступа опустилась на выжженную площадку, как лунный модуль на поверхность Луны.
— Ступокинетический двигатель внешнего сгорания, — оценила конструкцию Анюта. — Примитив…
Баба-Яга ловко выпрыгнула из ступы и сняла мотоциклетный шлем с очками.
— Избушка-избушка, — приказала она, — повернись к лесу задом, ко мне передом!
Баба-Яга подняла прямоугольную коробочку, похожую на пульт дистанционного управления телевизором на инфракрасных лучах, направила излучатель на избушку и уточнила команду:
— На 180 градусов через левое плечо, кругом марш!
Баба-Яга нажала кнопку и избушка со скрипом повернулась. Баба-Яга подошла к двери, нашарила под половичком ключ, открыла замок, сделанный из двух вставных челюстей, шагнула было в избушку, но остановилась на пороге, хлопнула себя кулаком по лбу и воскликнула:
— О, чуть не забыла! Что-то духом человеческим пахнет! Не к добру это, ой не к добру…
— Здравствуйте, бабушка, — решительно сказала Анюта. — Не могли бы вы нам предоставить информацию…
— Чего-чего? — перебила Баба-Яга. — Чтой-то я плохо слышу, а вижу еще хуже. Вы бы, детки, в избу зашли, щей отведали. Щи у меня хорошие, суточные. А там и поговорим про ету вашу, формацию… Только вы животную свою на дворе оставьте, а то она моего интерьеру испужается.
— Она что, по-русски говорить не может? — шепотом спросил Лаврик у Анюты.
Внутренность избушки действительно была пугающей: дверь Баба-Яга закрыла на засов, а засов этот был целой человеческой ногой, заслонку в печи отодвинула, а запор на заслонке из руки был сделан. Потолок нависал черными гроздьями копоти. А самая большая паутина протянулась от чучела крокодила прямо к гостевой лавке. Паутина скрипела и в любой момент могла, как сеть, сверху упасть на гостя и запутать его так, что сам не распутается.
— А где у вас все книги, бабушка? — поинтересовался Лаврик.
— В кладовке книжки, внучек, в кладовке, — сказала Баба-Яга, не отрываясь от дела. Стоя на коленях, она пыталась растопить печь. — Чего книжкам в курной избе пылиться да коптиться? Нехай в кладовке целее будут!
— А посмотреть можно? Почитать? — спросил Лаврик.
