Вихрем слетели по стоявшему эскалатору, над головой проплыла надпись «Чудово», и тут у Мишки кончилось дыхание.
— Уф, стой… — прохрипел он, останавливаясь и упирая руки в бока. — Пока… хватит…
* * *
Если бы не проклятая псина, все было бы сделано в лучшем виде…
Но когда до мальчишки осталось несколько шагов, под ноги с лаем метнулся шерстистый барбос. Антон не успел затормозить, запнулся и полетел кувырком, оглашая воздух звучными проклятиями.
Потом его приложило головой так, что искры полетели из глаз.
Очнулся он через несколько секунд, понял, что сидит на полу станции, зверски болит затылок, а пацана и след простыл.
— Чо за ерунда? — пробормотал Антон, оглядываясь.
До эскалатора метров пятьдесят, и станция видна как на ладони… туда мальчишка не мог успеть. Похоже, он рванул к отходившему сейчас поезду и уехал на нем… или спрятался где-нибудь за колонной.
Но вот куда делась чертова псина?
— С вами все в порядке? — спросила какая-то женщина, склонившись над Антоном.
— Отвали, мадама, — зло ответил он.
И так все плохо, еще тут лезут всякие…
Женщина, сердито фыркнув, пошла прочь, а Антон поднялся и полез рукой в карман джинсов — делать нечего, нужно звонить Боссу. Набрать его номер придется во второй раз за последние полчаса, а ведь еще на вокзале задание казалось простым, как валенки!
— Алло, — сказал он, когда соединение установилось. — Тут такое дело… улизнул он, вот не знаю как.
— Да? — в голосе Босса, холодном и спокойном, как у автомата, не читалось и следа раздражения, но Антон знал, что начальство гневается. — А кто обещал сделать «в лучшем виде»?
— Ну, это… лоханулся… — протянул он.
Ну да, конечно, он повел себя как последний недоумок, причем еще на вокзале, когда обернувшись, увидел мордатого пацана, державшего на ладони Предмет… иначе Антон эту штуку даже про себя не называл, больно уж солидно она выглядела, много весила, а уж стоила вообще как «Роллс-Ройс»…
Но ведь Босс сам приказал — бросишь на пол и иди себе, и чтоб больше не трогать!
Да еще и менты эти появились очень не вовремя — увидь они в руках у Антона старинные золотые часы размером побольше куриного яйца, наверняка решили бы, что они краденые, и поди докажи, что это не так.
Струхнул он, ничего не скажешь… но кто же знал, что так все выйдет?
— Так, давай еще раз, по порядку, с самого начала, — велел Босс. — Ничего не упускай.
— Само собой, такое дело, — и Антон пересказал все, что случилось на вокзале и после.
— Очень странно, что мальчишка что-то вообще заметил, — протянул Босс. — Удивительно. Обычные люди ничего не видят вокруг себя… — тут в его голосе все же проявилась досада. — Проклятье, ведь не может быть, чтобы все пошло насмарку из-за глупой случайности? Отвратительно! Барахло необходимо вернуть, ты это понимаешь? А недоросля ко мне доставить. Он видел кое-что, что не должен был видеть ни в коем случае, так что мы сделаем так, чтобы он не смог об этом рассказать… Ты понимаешь?
— Конечно, а как же, — подтвердил Антон, хотя на самом деле мало что уразумел.
Он не знал, для чего все затеяно, почему нужно взять дорогущую, наверняка антикварную вещь, и выкинуть ее на вокзале. Да и не мог знать, если честно — все детали плана наверняка ведал только сам Босс. Для него, сидящего на вершине башни-небоскреба, управляющего оттуда колоссальной бизнес-империей, все остальные не больше чем исполнители, юниты в огромной компьютерной игре.
Что такого опасного мог увидеть пацан, тоже совершенно не ясно, разве что попытаться зажать Предмет…
Но если Босс говорит, то так дело и обстоит.
— Жди там, где потерял мальчишку, — велел тот. — Я пришлю тех, кто найдет его и в аду.
— В лучшем виде! — Антон хмыкнул, и тут понял, что разговаривает с безмолвным коммуникатором.
Босс разорвал связь, как всегда, без предупреждения.
* * *
Анне Юрьевне Москва не нравилась — очень шумно, слишком много людей, все куда-то спешат, несутся как угорелые, и лица даже у дворников надменные, словно у английских лордов. Еще меньше ее радовало метро с его толчеей, нехваткой воздуха, и ощущением нависшей над головой опасной тяжести.
Поэтому, оказавшись на поверхности, она вздохнула с облегчением.
— Так, давай посчитаемся. Все здесь? — спросила Анна Юрьевна, разворачиваясь.
Какое счастье, что на экскурсию не отправился класс в полном составе — два с половиной десятка детей вовсе не в два раза хуже, чем дюжина. Кто-то не смог по болезни, у других родители не нашли денег, ну а тех, кто поехал в Москву за счет школы, и вовсе пять человек.
Счастье, что Елена Владимировна собралась с дочерью, двое взрослых куда лучше одного, да и есть с кем поболтать.
— Еремина — тут, Андрей Орлов — тут, — привычно считала Анна Юрьевна. — Котлов…
Мишу она нашла не сразу, почему-то он прятался за спиной Ереминой и глядел в сторону, так что виднелся только поднятый капюшон. Но как он был одет, она помнила, ошибиться не могла, и поэтому повела взгляд дальше… Вон Семененко, Олег, Света Лапырева, Фридман, вроде как все… сейчас еще раз пересчитаем, чтобы точно убедиться, что никто из детей не пропал.
— Во сколько начинается экскурсия? — спросила Елена Владимировна из-за спины дочери.
— Сейчас посмотрю, — отозвалась Анна Юрьевна.
Билеты в Исторический музей они заказывали заранее, по телефону, и распечатка должна лежать в сумочке. Найти ее среди прочего оказалось непросто, и только после пяти минут поисков сложенная вчетверо бумага зашуршала в пальцах.
— В десять часов ровно, — проговорила она. — А сейчас у нас сколько?
— Без пятнадцати, — ровным, каким-то унылым голосом произнесла Елена Владимировна. — Далеко тут идти?
— Господи, да я не знаю, — Анну Юрьевну заколотило от волнения: не хватало опоздать! — Пошли быстрее! Бегом-бегом, а не то!
И она, решительно взмахнув сумочкой, первой устремилась прочь от выхода из метро. Мысль о том, что нужно пересчитать детей еще раз, сгинула без следа, потерялась в ворохе более злободневных.
«Ох, влепил бы мне Юрий Анатольич за такой бег», — думал Мишка, пытаясь отдышаться.
Выложился, словно не тренировался никогда — сердце колотится, как бешеное, ноги чуть не трясутся. Странно еще, что пришедшая ему на выручку девчонка даже не запыхалась, на лице не капли пота.
— Что ты на меня смотришь? — спросила она, и Мишка сообразил, что пялится на москвичку.
— И вовсе не смотрю, — он торопливо отвел глаза, по щекам побежала горячая волна.
Ну вот, не хватало еще покраснеть!
— Он нас не догонит? — поинтересовался Мишка, оглядываясь.
— Нет, — уверенно ответила девчонка, и погладила по голове сидевшую рядом собаку. — Молодец, Кучка, здорово ты его шуганул.
Барбос, большой, серый, лохматый, умильно прищурился и заелозил по полу хвостом.
«Странное имя», — подумал Мишка, но вслух сказал:
— Я — Михаил… э, спасибо тебе. А тебя как зовут?
— Ну надо же! Ничего себе! — девчонка рассмеялась. — Тебе до Михаила еще расти и расти!
От этого смеха Мишку охватила злость: чего она ржет, как сумасшедшая? Нашла повод…
— Прости, — она сделала извиняющийся жест, светлые глаза лукаво блеснули. — Я — Алиса. Этого вот ненавистника кошек зовут Кучка, и он тоже рад с тобой познакомиться.
— То-то я вижу, как рад, — буркнул Мишка, оттаивая. — А почему ты мне помогла?
— Помощь всегда приходит к тому, кто в ней по-настоящему нуждается, — Алиса повела плечом. — Не беспокойся, тот… — тут она сделала еле заметную паузу, — человек сюда не попадет. Просто не сможет.
— Да я не боюсь! Я… — Мишка осекся, поскольку вспомнил, что вообще-то он в Москве, отстал от экскурсии, и Анна Юрьевна наверняка уже с ума сходит — как же, мальчик потерялся. — Позвонить мне надо…
И он неловко полез в карман за телефоном.
Алиса с улыбкой отвернулась, принялась чесать Кучку за ухом.
Сотовый оказался на месте, только на экране обнаружилась надпись «Сеть не найдена». Мишка удивленно хмыкнул — такое он видел, но это было, когда они ходили в поход, в диком лесу на Керженце.
Сейчас-то он вроде не в глухой чащобе?
На всякий случай потряс телефон, выключил и включил, но помогло это как улитке костыли.
— Ух ты, елки, — пробормотал Мишка, оглядываясь. — Что это вообще за место такое?
Станция выглядела обычно — два пути, отделенных от центра зала белоснежными колоннами, украшенные позолотой арки, с одного конца эскалатор, с другого глухая стена, выложенная мраморной плиткой.
Вот только пусто и тихо, ни единого человека… и поездов до сих пор не было, ни одного!
А они уж тут стоят минут пятнадцать!
— Ты же видел — «Чудово», — медовым голоском сообщила Алиса, отрываясь от собаки. — Красиво тут, правда?
