— Ася, кольцо давно уже светится. Ключи повернулись! Я настаиваю на том, чтобы мы не теряли шанс. Придётся уходить.
Сергей обернулся к ним:
— Ася, ты принесла святую воду?
Девочка протянула ему фляжку и крестик. Купец благоговейно встал на колени. Сергей вдруг словно сделался выше ростом. Он прочел Символ веры и, крестообразно выливая на склонённую голову Горкуна всю оставшуюся крещенскую воду, вдохновенно сказал:
— Крещается раб Божий Иоанн во имя Отца — аминь! — и Сына — аминь! — и Святаго Духа — аминь! — и надел на него крест.
Горкун поднял сияющие глаза и восхищённо произнёс:
— Благословен Господь, простивший даже такого, как я!
И в ответ ослепительная звезда вспыхнула на пальце Сергея.
— Простите меня, — прерывистым голосом сказал аспирант, — но я, как старший, приказываю: начинаем перемещение. Прощай, Горкун… Иван!
Горкун поднялся и молча, согласно смотрел на них. Казалось, теперь уже ничто не могло его удивить.
— Мы постараемся вернуться! — пообещал Сергей, раскрывая звено своего браслета. — Тебе ещё многое надо узнать!.. И не только тебе! До встречи!
— Три, два, один… старт! — скомандовал Глеб.
Темо сработал. Вокруг путешественников на мгновение стало темно, а потом все трое увидели себя в освещённой обычной лампой кабине «лифта». А ещё через миг знакомый женский голос бесстрастно оповестил:
— Движение окончено. С возвращением, — и дверцы темо разъехались в стороны.
Друзья вышли в кабинет профессора, пустой и тихий. За окнами сияло весеннее бездонно-голубое небо и весело чирикали воробьи.
— С возвращением! — на лице Сергея сияла шальная улыбка. — У нас получилось!
Глеб бросился к приборам пульта и сразу же ошеломлённо обернулся к ним:
— Но ведь это же парадокс! Меня не существовало несколько дней!
— Ага! Понимаешь теперь?! — воскликнул Сергей. — По-моему, ты сам себя изрядно-таки заморочил, если не вычислил этого там! Ты рисковал ужасно!
— Но этого не может быть, как я вернулся?! — Глеб даже руками развел.
Ася улыбнулась, глядя на неугомонных своих друзей. И сказала:
— Да просто: невозможное человекам возможно Богу. Вот и всё! Слава Богу!
— Слава Богу! — с чувством повторил за ней поумневший гений. И добавил: — Зато я знаю теперь, когда поворачиваются ключи от будущего. И ещё я точно знаю, чем буду заниматься в жизни.
— И я! — серьёзно сказал Сергей.
— И я, — откликнулась Ася. — Там будут нас ждать. И других…
И каждый понял, что всё это — только начало, и самое главное — впереди.
История третья
КНЯЖНА ЗАОЗЁРЬЯ
— Отец разрешил! — голос Сергея в трубке звенел от радостного возбуждения.
— Что разрешил? — замирая, спросила Ася.
— Экспедицию! — последовал ликующий лаконичный ответ.
— Как?! — девочка не поверила своим ушам. — Но… Слушай, давай всё по порядку! — она задохнулась от нахлынувшего волнения, столько смыслов было в неожиданном сообщении друга.
Он засмеялся:
— Это всё Глеб! Долго рассказывать! Может, приедешь?! Мы тут вещи уже собираем!
— Еду! — воскликнула Ася. — До встречи!
Мысли вихрем понеслись в её голове. «Хорошо, что на мне длинная джинсовая юбка, — подумала она, — переодеваться не надо!» Быстро оглядевшись, она подхватила свой рюкзачок, засунула в него ветровку и панамку, обула самые удобные туфли и, захлопнув дверь, поспешила к метро, не обращая внимания на раскалённое дыхание июльского знойного дня. Из слов Сергея было ясно пока только одно: намечалась новая экспедиция во времени, в мир, который значил для каждого из них так много. Но и этого одного было достаточно, чтобы голова пошла кругом от воспоминаний, надежд и… страхов. Ведь для взрослых таинственный порог времени был по-прежнему непреодолим, а это значило, что в неизвестность, полную неожиданностей и опасностей, отправляться снова её друзьям — Сергею и Глебу. «Я их ни за что не оставлю, ни за что не отпущу одних! — думала девочка, бегом спускаясь в метро. — Нельзя угадать, что их там ждёт, и я могу пригодиться!»
— Вижу-вижу! — сразу же воскликнул отворивший ей Глеб. — И не мечтай! Николай Иванович категорически против того, чтобы ты отправилась с нами. Думаю, он прав… Хватит с меня и того, что я в прошлый раз втянул вас обоих в этот кошмар! Как подумаю, что могло с вами случиться по моей вине… — он сокрушённо покачал коротко остриженной черноволосой головой. — Жуть берёт!
— Как?! — воскликнула Ася. — Неужели ты отправляешься один?!
Глеб смутился и пробормотал, поворачиваясь к лестнице:
— Ну… Нет… — и, словно убегая от ответа, стал быстро подниматься на второй этаж в кабинет профессора.
Ася поспешила за ним. В кабинете Николай Иванович и Сергей задумчиво стояли над двумя большими наполовину наполненными рюкзаками.
— О! — радостно воскликнул профессор. — Асенька, здравствуй! Ты кстати! Мы, мужчины, не сильны в упаковке, что-то не ладится у нас… — и он указал на стол, где стояли стопки книг и икон, большая пластиковая бутыль со святой водой и две жестяные коробки с плотными крышками.
— Добрый день! — улыбнулась Ася, кивая учёному и его сыну. — С удовольствием помогу! А что у вас в коробках?
— Это просфоры для Горкуна, и артос, — заботливым тоном ответил Сергей. — Здесь всё, что я могу ему сейчас привезти… — он вздохнул.
— Что ж ты теперь-то вздыхаешь? — удивился его отец. — Уговорили же меня вас отпустить, радоваться должны!
— Мы радуемся! — с энтузиазмом воскликнул Глеб. — Просто Сергею хотелось бы отправить своему крестнику целый храм, со всем, что положено, да и священника, и епископа! А так ему всё мало будет!
— Не представляю, как там бедный Горкун, — заступилась за друга Ася. — Каково ему там без церкви жить?!
— Ну да, ну да, — смутился профессор, — теперь-то я понимаю! Поэтому и отпускаю мальчиков… — и он вздохнул.
Ася открыла уже, было, рот, чтобы попроситься с друзьями, но Сергей её опередил:
— Давайте укладываться, что время терять?! Ася, посмотри: как лучше? Не влезает у нас всё!
— Третий рюкзак нужен, — решительно заявила она. — Мой! — и она скинула с плеч свой заветный рюкзачок, переживший два путешествия во времени. — Неужели вы думаете, я останусь здесь?! Я вам там нужна!
В кабинете воцарилось молчание.
— Справедливости ради надо признать… — искоса поглядывая на Николая Ивановича, вкрадчиво начал Глеб, — что, не будь с нами в прошлый раз Аси, неизвестно, чем бы всё кончилось…
— А я точно знаю, чем закончилось бы без неё моё первое путешествие, — мрачно добавил Сергей. — Отец, я же тебе рассказывал, я бы остался там блуждать как тень, еле живой, как и все тогда в Радоплесе… — Он нахмурился и перевёл взгляд с профессора на подругу: — И хотя мне ужасно не хочется, чтобы ты опять рисковала… но… — тут он вздохнул и выпалил: — Если кто-нибудь из нас и имеет право участвовать в новой экспедиции, так это Ася!
— Да-а… — Николай Иванович даже руками развёл. — Адвокаты у тебя, Асенька, первоклассные! Что же мне с вами делать?.. — Он помолчал, хмуро глядя на возбуждённые лица троих друзей, потом вдруг улыбнулся и махнул рукой: — Ну, так тому и быть! Пакуйте свои три рюкзака!
— Ура-а! — закричал Сергей.
— Спасибо! — благодарно выдохнула Ася.
А Глеб сейчас же принялся раскладывать книги на три равные стопки.
— Я, как старший, — заявил он как ни в чём не бывало, — беру самое важное: святую воду, просфоры, иконы. И, я думаю, у каждого из нас должно быть по одинаковому комплекту книг: мало ли что…
— Хорошо, — согласилась Ася и помогла ему ровно и аккуратно сложить в его рюкзаке поверх одежды и продуктов всё, что он выбрал.
Потом они с Сергеем уложили оставшиеся книги в свои мешки.
Профессор всё это время с довольным видом смотрел, как согласованно они работают, а Глеб, явно смущаясь, чего-то ждал.
Как только девочка застегнула молнию последнего кармашка и выпрямилась, молодой учёный шагнул к ней.
— Гм… Ася… — он покосился на профессора, — я приготовил для тебя особый аппарат…
— Ах вот как! — не без иронии воскликнул Николай Иванович. — Притворщик!
У Глеба покраснели даже уши, и он начал заикаться:
— Я п-просто н-надеялся… Вот, Ася, это — герб князя Олдана, он мне его ещё тогда подарил, когда я рушил лабораторию… Я, конечно, не должен был брать, но потом подумал… В общем, я его начинил… В нём очень чувствительный микрофон и передатчик, — он протянул девочке серебряный, довольно крупный кулон на тонкой цепочке.
Ася взяла его и положила себе на ладонь, разглядывая. Овальный лазоревый камень, укреплённый в самом центре подвески, был окружён затейливым переплетением серебряных прихотливо изогнутых листьев. Никаких признаков передатчика и микрофона видно не было. Девочка перевернула кулон. На обратной стороне камня был вырезан восьмиконечный православный крест. Она изумлённо подняла на Глеба глаза.
