— Какая все-таки глупость, что наши племена никак не могут объединиться, — прервала ее мысли Белочка. — Неужели они не видят, что мы и так связаны друг с другом гораздо сильнее, чем нам кажется.
Листвичка задумчиво посмотрела на сестру, не понимая, куда она клонит.
— Вот смотри, и в Грозовом племени, и в племени Теней, и в Речном живут коты, связанные друг с другом узами крови.
— Ты о ком это? О Крутобоке с Ураганом? Или о Ежевике и Рыжинке?
— Не только, — загадочно прищурилась Белочка. — У одного нашего воина есть и другие родственники в Речном племени.
Листвичка вздрогнула от неожиданности. Она не была готова к тому, что Белочка так быстро разгадает секрет, который она уже больше месяца хранила в тайне от всех остальных.
— Ты имеешь в виду Коршуна с Мотылинкой? Откуда ты узнала, что их отцом был Звездоцап?
Белочка изумленно вытаращила глаза на сестру.
— Так нечестно! — обиделась она. — Ты опять подглядела мои сны!
— Ничего я не подглядывала, — с улыбкой покачала головой Листвичка. — Я уже давно об этом знаю.
— А мне почему не сказала?! — возмутилась Белочка.
— Я не думала, что это важно. Тем более сейчас, когда над нами нависла такая опасность… И вообще, какая разница, кто был отцом Коршуна и Мотылинки?
— Не скажи, — отрезала Белочка. — Такая разница, что Коршуну нельзя доверять.
У Листвички похолодело в животе. На миг ей показалось, что Белочка каким-то чудом подслушала ее собственные мысли.
— Ежевика тоже сын Звездоцапа, — попробовала возразить она. — Но он же честный и преданный воин.
— При чем тут Ежевика?! — мгновенно распушилась Белочка.
— Не причем, — стушевалась Листвичка. — Я просто хотела сказать, что быть сыном Звездоцапа вовсе не означает унаследовать его кровожадность и властолюбие, — не слишком уверенно пробормотала она.
— Правильно, — соглашаясь, кивнула Белочка. — Именно поэтому Ежевика совсем не похож на Коршуна. У них нет ничего общего. Ничего!
Листвичка свернулась клубочком возле сестры и уткнулась носом в лапки. Ей почему-то показалось, что Белочка повторяет чьи-то слова, вот только чьи? Неужели Ежевики? Долгое путешествие очень сблизило их, и с этим теперь приходилось считаться.
— Спокойной ночи, Белочка, — прошептала Листвичка и теснее придвинулась к сестре. Недавняя размолвка была позабыта. Не нужно ходить к Лунному Камню, чтобы догадаться о том, что ее сестра по уши влюблена в своего Ежевику! Листвичке было немного жаль былой близости с сестрой, но сердце подсказывало ей, что рано или поздно это должно было случиться. Что ж, Белочка сделала правильный выбор.
Листвичка закрыла глаза. «Хорошо бы Звездное племя посетило меня во сне, — подумала она, погружаясь в сладкую дремоту. — В конце концов сегодня ночь половины луны, а это что-нибудь да значит…»
Она проснулась от того, что кто-то грубо пихнул ее носом в бок.
— Кто тут? — сонно мяукнула Листвичка.
— Это я, Мотылинка, — послышался дрожащий от страха голосок.
Листвичка быстро открыла глаза и в бледном сиянии месяца увидела перед собой ученицу Речного целителя.
— Пойдем со мной, пожалуйста, — умоляюще зашептала Мотылинка.
Листвичка почувствовала, как рядом с ней зашевелилась сестра.
— Что тут еще такое? — зевнула Белочка.
— Мотылинка пришла, — тихо ответила Листвичка. Белочка мгновенно вскочила и вздыбила загривок.
— Что ты делаешь в нашем лагере?!
— Мне нужна помощь Листвички, — дрожащим голосом объяснила золотистая кошка. — Пачкун очень болен. Ему плохо…
— И поэтому ты посмела прокрасться сюда среди ночи?!
— Перестань орать, ты сейчас все племя перебудишь! — рассердилась на сестру Листвичка.
Ей было неприятно, что Белочка видит в Мотылинке только дочь Звездоцапа и не желает замечать ее горя, но она не могла вслух сказать об этом, чтобы не обидеть Речную кошку. — Подождите меня здесь, только без глупостей! — приказала она. — Я сбегаю, предупрежу Огнезвезда с Пепелицей.
— Но… — начала было Мотылинка.
Листвичка выразительно посмотрела на нее.
— Я пойду с тобой, но я не могу уйти, не предупредив старших, — заявила она. Потом повернулась и, оставив обеих кошек в напряженном молчании, побежала вверх по скале к каменному выступу. Почуяв запах отца, Листвичка протиснулась в узкую трещину и полезла вглубь.
Заслышав шаги дочери, Огнезвезд сонно поднял голову.
— Это ты, Листвичка?
Лежащая рядом с ним Песчаная Буря завозилась во сне, но так и не проснулась.
— Ко мне только что пришла Мотылинка и просит, чтобы я пошла вместе с ней. Пачкун очень болен, ему нужна помощь.
Краем глаза Листвичка заметила какое-то движение в глубине пещерки и почувствовала сонный запах Пепелицы.
— Чем она его лечила? — очень тихо спросила целительница.
— Не знаю, — честно ответила Листвичка.
— Боюсь, не опасно ли это, — мрачно сверкнул глазами Огнезвезд.
— Мотылинка ни за что не стала бы меня обманывать! — с жаром заверила Листвичка, догадавшись, что отец опасается засады со стороны Речных котов.
— Если так, то надо идти, — решил Огнезвезд. — Но если ты не вернешься до наступления рассвета, я пошлю за тобой отряд.
— Мы вернемся, — пообещала Пепелица и, поймав удивленный взгляд Листвички, холодно отрезала: — Я иду с тобой. Нужно сделать все, чтобы спасти Пачкуна, — она первой вылезла из пещеры, забралась в трещину, где хранила целебные травы, и вытащила несколько завернутых в листья свертков.
Листвичка взяла у наставницы половину ноши, и обе кошки поспешно направились к скале, возле которой их ожидала Мотылинка.
— Я иду с вами, — с ходу объявила Белочка.
— Не нужно, — не выпуская из пасти свертков, пробурчала Листвичка.
— Я обещаю, что они вернуться домой целыми и невредимыми, — горячо заверила Мотылинка.
Белочка недоверчиво уставилась на Мотылинку, и Листвичка поняла, что сестра видит в робкой целительнице всего лишь здоровенную кошку с широкой грудью и огромными янтарными глазами. Сестры родились спустя несколько месяцев после смерти Звездоцапа, но они много раз слышали рассказы о его преступлениях, и отлично представляли, как выглядел этот жуткий кот. Судя по всему, Мотылинка была очень на него похожа.
— Не забывай про Ежевику, — шепнула Листвичка на ухо сестре. Сколько можно повторять, что дети Звездоцапа вовсе не обязательно должны унаследовать его черное сердце!
— Показывай дорогу, Мотылинка, — не разжимая зубов, проурчала Пепелица. Мотылинка быстро кивнула и молча направилась вниз по склону.
Три кошки легко перешли реку, держа травы над водой. Листвичка подумала, что не прошло и месяца с тех пор, как она спешила по каменной гряде на помощь тонущему оруженосцу, и сама едва не захлебнулась, свалившись в бурлящую воду. В тот раз лишь вмешательство Пестролистой спасло ее от неминуемой гибели. Теперь же вода едва покрывала каменное дно и лениво плескалась вокруг камней.
Когда Мотылинка направилась к зарослям камыша, Листвичка обратила внимание на то, что берег тоже подсох и перестал хлюпать под лапами. С тревожно бьющимся сердцем она переступила границу Речного лагеря, но Мотылинка, казалось, даже не заметила ее состояния. Она вывела их на поляну и остановилась. Множество незнакомых кошачьих глаз сверкали в густой темноте, но Листвичка не испугалась, потому что увидела в них только тревогу и жгучее любопытство.
— Как хорошо, что вы пришли! — первой приветствовала их Пятнистая Звезда. Даже в тусклом свете месяца Листвичка заметила, что Речная предводительница выглядит не такой сытой и ухоженной, как несколько дней назад. Потускневшая шерсть ее как-то странно обвисла, а взгляд стал таким же усталым и затравленным, как и у соплеменников Листвички.
«Неужели Речные коты тоже начали голодать? Но ведь Двуногие до сих пор ни разу не переступили границы их территории!»
— Пачкун у себя в палатке, — сообщила Пятнистая Звезда. — Мотылинка вас проводит, — она пристально посмотрела в глаза Пепелицы и добавила: — Сделайте все, что в ваших силах, только пусть он не страдает. Он хорошо послужил своему племени, но если звездные предки заждались его, нам придется его отпустить.
Следом за Мотылинкой целительницы прошли по тропинке среди камыша и очутились на маленькой полянке. У Листвички даже в сердце кольнуло, так напомнило ей это место поляну целителей в старом лагере Грозового племени.
Мучительный стон донеся из темноты.
— Все хорошо, Пачкун, — зашептала Мотылинка. — Я привела к тебе Пепелицу.
Пепелица, прихрамывая, бросилась к больному. Она торопливо обнюхала его и осторожно прощупала лапами костлявые бока. С первого взгляда было видно, что болезнь слишком крепко впилась в тощее тело старика. Пачкун то и дело проваливался в бред, и каждое слово давалось ему с огромным трудом:
