— Идем, — решила она.
Токло первым вскарабкался на трубу, несколько мгновений он балансировал на ней, а потом ловко спрыгнул на другую сторону и помчался через Черную тропу. Добежав, он обернулся к медведицам и крикнул:
— Давайте!
Каллик подтянулась, неуклюже перевалилась через трубу, шлепнулась на твердое покрытие Черной тропы и подбежала к Токло.
Луса попробовала сделать то же самое, но ее когти беспомощно соскользнули с блестящей трубы — она была слишком мала, чтобы забраться наверх. Почему же она не подумала об этом раньше?
— Я черная медведица! — сердито пропыхтела Луса. — Черные медведи лучше всех лазают!
Она еще несколько раз поскребла когтями трубу и горько пожалела о том, что осталась последней, поэтому не может попросить кого-нибудь подсадить ее наверх. Но не звать же друзей вернуться обратно!
Лучше попробовать проползти под трубой! Распластавшись по земле, Луса стала протискиваться в узкую щель и больно ободрала спину о металлическую поверхность. В какой-то миг она похолодела от ужаса, подумав, что застряла и придется все-таки звать друзей на помощь.
Луса крепче впилась когтями в землю, подтянулась и напружинила мышцы, приготовившись выпрыгнуть из-под трубы и броситься бегом через тропу, но вдруг услышала громкий крик Токло:
— Стой!
Огромный зверь пронесся в каком-нибудь медведе от носа Лусы, забросав медведицу мелким щебнем и едкой черной грязью, от которой у нее защипало в глазах.
— Ох, спасибо, — пролепетала Луса.
— Теперь свободно! — крикнула Каллик.
Луса почти ничего не видела из-за грязи, залепившей ей морду, но без колебания поверила подруге и оттолкнулась задними лапами. Выскочив из-под трубы, она помчалась вперед. Через несколько мгновений Луса врезалась в мягкий бок Каллик, и белая медведица принялась вылизывать ей морду от грязи.
— Спасибо, — пропыхтела Луса.
Черная тропа вела прямо к стойбищу плосколицых, поэтому друзья решили идти вдоль нее.
На вершинах странных вышек горели огни, а когда медведи проходили мимо одной из них, из ее верхушки вдруг вырвалось целое огненное облако. Сердце у Лусы едва не остановилось от ужаса, она припала к земле, а Каллик, дрожа всем телом, бросилась к ней.
— Что же это такое? — прошептала Каллик.
— Не знаю, — Луса очень старалась выглядеть храброй, но голос у нее предательски задрожал, превратившись в жалобный писк. — Но оно на нас не охотится, — добавила медведица чуть позже.
— Пока, — многозначительно вставил Токло.
Земля в этом месте плавно шла под уклон, и Луса заметила впереди блеск воды.
— Там река! — сказала она, кивая головой. — Мне кажется, Черная тропа идет прямо через нее. Токло, ты помнишь реку, которую мы перешли по такой тропе? Это было до того, как мы встретили тебя, — добавила она, повернувшись к Каллик.
— Я хорошо помню, как на той тропе огнезверь сбил Уджурака, едва не убив, — мрачно проворчал Токло, не поднимая глаз от земли. — И я не собираюсь снова рисковать.
— Тогда можно переплыть реку, — согласилась Луса. — Хотя эта Черная тропа с виду намного спокойнее той. Может быть, она безопасней?
Токло ничего не ответил, а Луса не стала настаивать. Какой смысл спорить сейчас, если можно дойти до реки и разобраться на месте?
Когда они дошли до берега, солнце уже опустилось к самому горизонту, окрасив воду зловещим багровым светом. Луса подавила невольную дрожь.
— Плыть придется долго, — прошептала она.
Черная тропа шла прямо через реку, опираясь на могучие металлические стволы. Когда медведи подошли ближе, огнезверь с рычанием выбежал на тропу с противоположного берега, пронесся мимо и скрылся вдали.
— Идти тоже немало, — заметил Токло. — Если мы будем на середине тропы, когда появится огнезверь, то нам всем конец.
— Я готова рискнуть, только бы не плыть, — сказала Каллик, глядя вниз на реку, лизавшую ближайшую металлическую опору. — Мне не нравится, как пахнет эта вода. Я не хочу, чтобы моя шерсть провоняла огнезверями.
Луса уже открыла пасть, чтобы сказать Токло, что он оказался в меньшинстве, как вдруг еще один огнезверь с рычанием подошел сзади и остановился в нескольких медведях от друзей. Его рев стал тише, превратившись в ровное урчание.
Токло обернулся к огнезверю и свирепо оскалился.
— Чего тебе надо? — прорычал он, с тревогой глядя на врага. — Хочешь нас поймать?
Каллик испуганно повернулась к Лусе, и та поняла, что оба друга ждут от нее ответа. Луса больше всех знала о повадках плосколицых, поэтому друзья рассчитывали на нее в сложной ситуации. Но ведь это место нисколько не напоминало Медвежатник, поэтому она вряд ли сможет дать какой-нибудь ценный совет!
— Приготовьтесь бежать, — прошептала Луса. — Но не двигайтесь, пока я вам не скажу.
Медведица сделала маленький шажок по направлению к огнезверю, ожидая, что тот в любой момент встрепенется и заревет в полный голос, но он продолжал спокойно урчать. Может быть, у него сейчас откроется брюхо, и оттуда выскочат плосколицые с огненными палками? Луса подождала несколько мгновений, но этого тоже не произошло. Приглядевшись, она разглядела внутри всего одного плосколицего, да и тот сидел смирно и не собирался никуда выпрыгивать.
— Вы не поверите, — еле слышно сказала она, — но мне кажется, он ждет, пока мы перейдем на другую сторону.
— Я ни за что в это не поверю, — буркнул Токло. — Чтобы огнезвери захотели помочь медведям? Вытряхни пчел из головы и не болтай глупости.
— А я согласна с Лусой, — вдруг сказала Каллик. — Если бы огнезверь хотел нас поймать, он бы уже сделал это. Луса, если ты хочешь рискнуть, я с тобой.
Доверие подруги придало Лусе сил. Она ужасно трусила, хотя в глубине души верила, что этот плосколицый не хочет причинить им зла. Бывают же добрые плосколицые! Например, в Медвежатнике почти все были добрыми.
— Ладно, — решила она. — Идем!
Бросив на Лусу испуганный взгляд, Каллик прошла вдоль края Черной тропы, а потом сделала первый робкий шажок вперед. Теперь огнезверь мог запросто поймать ее, если бы захотел, однако он не двинулся с места.
— А теперь ты, Токло, — сказала Луса, когда Каллик отошла на несколько медведей вперед.
Токло заколебался, и Луса испугалась, что он снова начнет спорить. Однако гризли лишь сердито фыркнул и потрусил следом за Каллик.
Луса шла последней. Добравшись до противоположного конца моста, они услышали, как огнезверь снова взревел и побежал следом за ними. Едва живые от страха, медведи сбились в кучу на краю дороги и не шевелились, пока огнезверь не промчался мимо.
— Ура! — крикнула Луса, шумно выдохнув воздух. — Ну, разве это не проще, чем плыть через реку?
— Ты просто умница, Луса! — горячо воскликнула Каллик.
Токло недовольно фыркнул и промолчал.
Приободрившись, Луса повела друзей к берлогам плосколицых. Теперь перед ними лежала широкая долина, испещренная мелкими лужицами воды, в которых отражался свет догорающего дня. Токло подошел к одной из луж, сделал несколько глотков, но тут же попятился и, скривившись, громко икнул.
— Не пейте эту воду, — предупредил он, брезгливо облизнувшись. — Воняет ужасно.
Когда стемнело, Луса вдруг почувствовала страшную усталость. Лапы у нее горели, во рту пересохло, но кругом не было подходящей воды. Ей хотелось выть от голода. Кролик, которого они с Каллик съели накануне, превратился в отдаленное воспоминание, но Лусе не хотелось тратить время на охоту, тем более что на этой унылой равнине не было видно не только дичи, но даже ни одного куста с сухими ягодами. В любом случае, запах огнезверей забивал все другие запахи.
— Надеюсь, Уджурак оценит то, что мы для него сделали, — услышала она тихий шепот Токло.
Теперь огнезвери то и дело проносились мимо медведей, свет их ослепительных желтых глаз прорезал сумерки. По крайней мере, сейчас их было видно издалека. Спрятаться было негде — ни деревьев, ни горных склонов, ни кустов — поэтому медведи каждый раз просто останавливались у края Черной тропы, сбивались в кучку и ждали, когда огнезверь пронесется мимо.
— Кажется, они вообще нас не замечают, — сказала Каллик, провожая взглядом особенно крупного огнезверя.
— Это хорошо, — согласился Токло. Он стоял на краю дороги, с отвращением глядя на яркие огни. — Все бесполезно. Это неподходящее место для медведей, и с каждым шагом здесь становится все хуже и хуже.
— Может быть, нужно вернуться назад, — неуверенно предположила Каллик. — Пусть Уджурак сам разыщет нас.
— Что за глупости! — воскликнула Луса, ласково тычась носом в плечо Каллик, чтобы смягчить резкость своих слов. — Мы ведь не знаем, может ли Уджурак уйти и разыскать нас! Может быть, он все еще болен, или плосколицые держат его в плену. И потом, если даже он может уйти, как он поймет, где нас искать!
