Спустя мгновение Галену снова пришлось вскочить, поскольку на него чуть не сели. Ускользая, он краем плаща задел руку бледного придворного, и тот внезапно передумал отдыхать и вышел из бального зала. Негромко ругаясь про себя, Гален поправил плащ и до конца бала простоял в углу.
Наконец принцессам дозволили уйти. Фиалка и Петуния так устали, что кавалерам пришлось их нести. Гален приготовился вновь шагнуть в лодку к Фрезии, любопытствуя, рискнет ли ее принц повторно пройтись насчет веса стройной девушки.
Но не успел никто из них отчалить, как из дворца появился Подкаменный король. Лик его был ужасен. За ним семенил придворный, который едва не сел на Галена.
– Стоять! – грянул король. – Стоять! Чужак! – В одной руке он держал кубок, а в другой – увядший стебелек белладонны. Высоко подняв эти улики, Подкаменный продолжал: – Этого кубка касались губы смертного! В мой дом принесли белладонну! Где он?
Гален лихорадочно охлопал карманы и схватился за лацкан. Базилик лежал на месте, но белладонна пропала, осталась только булавка.
Ужасные черные глаза чиркнули по юноше, прошли мимо и вернулись. Несмотря на плащ, Подкаменный его видел, Гален был уверен в этом. Король наставил на него длинный палец, бледные губы зазмеились, произнося слова, отзывавшиеся в ушах юноши звоном и лязгом. Он смутно слышал, как завизжали принцессы, почувствовал пронесшийся над ним порыв ледяного ветра.
Мир потемнел, и в этой темноте Гален ясно услышал голос Подкаменного короля:
– Ты умрешь прежде, чем наступит новое полнолуние.
Гален проснулся в гостиной принцесс от громкого стука в дверь. Голова кружилась. Он поднялся с пола и проковылял на звук. Но стражник, которому он открыл, озадаченно посмотрел сквозь него и позвал принцессу Розу.
– Что такое? – Из спальни вышла Мария, старшая горничная. Волосы у нее растрепались, платье помялось. – Что за шум, капитан? – Она шагнула мимо Галена, словно его не было.
С опозданием юноша сообразил, что на нем по-прежнему плащ-невидимка. Надо было прошмыгнуть дальше по коридору и снять его в своей комнате: не стоило внезапно возникать из ниоткуда перед слугами или принцессами.
И тут, как гром, вернулись воспоминания о событиях прошлой ночи. Подкаменный король увидел его. Гален умрет до следующего полнолуния, дня примерно через три. А Роза… Он очнулся посреди ковра с золотым узором. На обратном пути принцессы непременно споткнулись бы о него.
Если они вернулись.
Не обращая внимания на торопливо шепчущихся горничную и стражника, Гален подбежал к двери в спальню Розы и заглянул туда. Кровати стояли аккуратно застеленные, а на диване в уголке еще спала одна из служанок. Ни следа принцесс. Гален юркнул в комнату, сдернул плащ и выбежал обратно с криком:
– Принцессы пропали!
Мария и стражник изумленно уставились на него. Гален метнулся к другой спальне и распахнул дверь. Там он увидел очередную служанку, которая только-только просыпалась, и новый ряд пустых постелей.
– Принцессы пропали!
– Что?
Теперь, когда до них дошло, стражник с Марией присоединились к Галену в обыске комнат. Четыре служанки – и ни одной принцессы.
– Их взяли в заложники, – ахнул стражник, крестясь. – Стало быть, толпа прорвалась.
– Какая толпа? – уставился на него Гален.
– Горожане бунтуют, – пояснил стражник.
Тут юноша сообразил, с какой вестью спешил этот человек в покои принцесс.
– Они требуют повесить фройляйн Анну, а отлучение снять. – Стражник нервно огляделся. – Все эти разговоры о колдовстве, мол, принцессы убивают иностранных принцев… опять же, ни тебе мертвых похоронить, ни святое причастие получить…
Но Гален замотал головой, отметая эти сведения. Ничто не имело теперь значения. Подкаменный король забрал Розу и больше никогда не позволит ей и ее сестрам покинуть свое королевство.
– Мне надо поговорить с королем, – твердо заявил он и выбежал из гостиной; остальные двое не отставали.
Епископ Анжье находился, разумеется, у короля. Вместе с премьер-министром и королевскими советниками, а также с епископом Шелкером. Последний морщил лоб и не сводил глаз с Анжье.
Король Грегор озадаченно нахмурился, когда в зал вошел Гален в сопровождении капитана стражи и Марии. Он заглянул в коридор за их спинами.
– Господин Вернер, где мои дочери?
– Их здесь нет, ваше величество, – с поклоном ответил Гален; ему очень не хотелось объяснять все при таком скоплении народа.
– Кто-то взял их в заложники, сир, – выпалил капитан. – Этот парень утверждает, будто знает, кто именно.
При этом известии комната взорвалась. Министры загомонили, размахивая руками и указывая за окно. Гален взглянул туда и увидел выстроившийся во дворе отряд гвардейцев.
– Тихо! – гаркнул король. – Тихо, все! – Он шагнул вперед и крепко стиснул плечо Галена. – Кто забрал моих девочек?
Гален глубоко вздохнул:
– Тот же, кто заставляет их танцевать ночь за ночью, ваше величество. Подкаменный король.
Премьер-министр издал горький смешок.
– Уберите его отсюда, капитан, – махнул он стражнику рядом с Галеном. – Он сумасшедший. Или дурак. Или и то и другое вместе.
– Или заодно с бунтовщиками, – сказал другой министр. – Заберите его и допросите.
Гален не сводил глаз с короля. На лице Грегора проступило понимание – тот знал, что юноша говорит правду. В глазах его мелькнул ужас. Через плечо монарха Гален видел, как приподнялся с места епископ Шелкер. Страх на лице священника подсказал юноше, что епископ Брукский также не сомневается в правдивости легенд.
– У тебя есть доказательство, – прошептал король пересохшими губами, и это был не вопрос.
Гален потянулся к кошелю на поясе, отодвинув фиолетовый плащ, неловко заткнутый за пояс, но в этот момент на его руках выше локтя сомкнулись железные пальцы.
– Не шевелись, – негромко приказал капитан. – Ваше величество, пожалуйста, отойдите.
– Отведите его в мои покои, – велел Анжье, махнув капитану. – Я допрошу его позже.
– Епископ Анжье, мне нужно поговорить с мальчиком, – запротестовал король Грегор, отступая от Галена, когда капитан потянул юношу назад.
– Брат Анжье… – начал епископ Шелкер.
– Я сказал, увести его! – рявкнул Анжье, стукнув кулаком по столу.
Капитан заломил Галену руки и поволок его к дверям. Молодой человек сопротивлялся, но не смог освободиться от стальной хватки.
– Каждую ночь принцессы спускаются по золотой лестнице в гостиной! – крикнул Гален. – Они идут через серебряный лес и переплывают в лодках по черному озеру во дворец, где танцуют с двенадцатью принцами, сыновьями Подкаменного короля! Королеву Мод обманули!
Но к этому времени его уже выволокли в коридор, и дверь за ним захлопнулась.
– Заткнись, – велел капитан и отвесил Галену подзатыльник.
Гален извернулся, пользуясь тем, что служивый отпустил одну руку, и наконец-то вырвался. Быстрым движением он накинул плащ-невидимку и застегнул цепочку. Капитан ахнул, когда арестованный исчез у него на глазах, а юноша медленно попятился, держась ковровой дорожки посередине коридора, чтобы не стучали башмаки.
Нырнув в первую попавшуюся комнату, он захлопнул дверь, отсекая крики капитана, поднимавшего по тревоге всю дворцовую стражу. Комната оказалась музыкальным салоном, выходившим на парадные ворота. Гален торопливо обежал пианино и перегнулся через диванчик у окна. Отряд солдат во дворе стоял на прежнем месте, и поверх их голов юноша разглядел, что делается у ворот. Похоже, весь Брук собрался там, потрясая кулаками и скандируя: «Повесить ведьму!»
Гален отвернулся и вышел обратно в коридор. Стража топала в отдалении, открывая и закрывая двери в поисках беглеца. Юноша прокрался мимо них и спустился по черной лестнице в кухню. В потемках сразу за обитой сукном дверью он снял плащ и засунул его в сумку.
Кухонная прислуга наверняка узнает о его аресте последней, и Гален вошел как ни в чем не бывало. Старшая кухарка тут же поманила его к плите в дальнем углу, где весело булькал большой черный котел.
– Цепь села, – шепнула она.
– Так и задумано, – заверил ее Гален.
Деревянной ложкой кухарка выловила черную шерсть, завернула ее в полотенце, чтобы отжать воду, а затем протянула мокрую цепь юноше.
Он старательно перещупал звенья. Они стали плотнее и тверже, но меньше. Палец больше не пролезал между ними. На самом деле пряжа казалась твердой – петли вообще сделались неразличимы. Все получилось в точности как он хотел, вплоть до острого запаха трав.
– Дорогая моя, вы просто сокровище!
Гален чмокнул кухарку в пухлую щеку, сунул цепь в сумку и выскользнул из кухни в сад. Он нарвал себе новых веточек базилика и белладонны – как он надеялся, в последний раз, – а затем перелез по плющу через садовую стену. Прикинул, не надеть ли снова плащ, но улицы за дворцом пустовали.
