— Привет, Диба, — сонным голосом сказал он, прошел в ванную комнату и, не закрывая двери, встал перед унитазом.
— Почему не спишь? — сонно спросил он, не прекращая своего занятия. — Мне приснилось, что я ел спагетти, — сообщил он.
Закончив свои дела, он вернулся к себе в спальню, выключил свет и снова повалился на кровать.
Диба почесала в затылке и хмуро оглядела свою комнату. Потом села на диван, провела рукой по лбу все еще лежащей без сознания подруги и посмотрела на часы.
— Не беспокойтесь, — прошептала она, и острое чувство одиночества охватило ее. — Я еще вернусь.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Лондон или Нон Нон Лондон
Минуты летели одна за другой, небо за окнами и не думало светлеть, и Дибе было так страшно, что трудно было даже дышать. О, как хотелось ей немедленно броситься в спальню к маме и папе! Забраться к ним в постель, растолкать их, пусть увидят, что она вернулась, что с ней все в порядке, пусть поскорей обрадуются и больше за нее не переживают! Еще ей хотелось как следует рассмотреть перчатку, которую сшил Обадэй и с которой ей, возможно, скоро придется расстаться. Надо обязательно прочитать, что на ней написано. Но часовая стрелка уже подходила к цифре шесть, и она понимала, что пока все это надо отложить: сейчас не это главное. Сейчас надо сосредоточиться, приготовиться и ждать.
«Потом, все это потом, — думала она, прислушиваясь к гулким ударам своего сердца. — Сейчас главное — не прозевать. Господи, хоть бы не прозевать!»
— Потерпи немного, Занни, — прошептала она. — Зонтоломайстер… он все сделает, он знает, как тебе помочь.
Стараясь не шуметь, она обшарила погруженный во мрак дом и собрала все, что необходимо, для того, чтобы выполнить поручение, данное ей его зонтейшеством.
Секундная стрелка двигалась по кругу мучительно медленно. Минутная, казалось, вообще застыла и никуда не движется. Занна дышала тяжело, ворочаясь на диване с боку на бок.
— Скоро, уже совсем скоро, Занни, — прошептала Диба. Вот уже наконец без пяти минут шесть. Без четырех. Без трех. Диба поколебалась немного и натянула на руку перчатку Обадэя — на счастье. И в полумраке попыталась разобрать, что там написано.
Без двух минут шесть. Без одной.
Диба вдруг испуганно огляделась по сторонам, ее трясло от возбуждения. Все розетки в комнате были заняты. Она торопливо выдернула из ближайшей вилку, и красная лампочка ее стереосистемы погасла. Она воткнула в розетку вилку совсем другого прибора. Сейчас ей был нужен именно он.
Как только минутная стрелка коснулась деления над цифрой двенадцать, ровно в шесть утра, Занна вдруг задрожала и заметалась.
— Ну-ну, Занночка, успокойся, — прошептала Диба.
Но подруга продолжала дрожать. Руки и ноги ее резко задергались. Занна застонала и вдруг перестала дышать! Прошло несколько мучительно долгих мгновений.
«Дыши! — мысленно умоляла ее Диба, — Ну дыши же ты! Ну пожалуйста!»
И вдруг она в смятении вскрикнула. Крадучись и извиваясь, как змея, через окно в комнату медленно заползало щупальце дыма. Смог!
Она замахала на него руками, но он, распространяя вокруг себя запах выхлопных газов, неторопливо и вместе с тем быстро и совершенно беззвучно обшарил комнату, потом развернулся и потянулся прямо к Занниному лицу.
— Нет! — закричала Диба и схватила свое оружие.
А щупальце Смога между тем, дрожа и извиваясь, потянуло из легких Занны тот дым, который проник в нее на мосту. Как раз в этот момент Занна снова пошевелилась и сделала выдох.
«Он стягивает в одно место все свои силы, все до последнего клочка», — вспомнила Диба слова Зонтоломайстера.
Вот из ноздрей Занны потянулись струйки мерзкого дыма. Выдох ее длился очень долго. Грязные спирали вились над простынями и наконец, слившись в плотное облако, зависли над кроватью.
«Смогглер», — подумала Диба, вспомнив, как называют такие образования в Нонлондоне.
Диба смотрела на это облако, и ей казалось — нет, она была в этом совершенно уверена, — что и смогглер тоже смотрит на нее!
Вдруг он выпустил тонкие щупальца дыма, и они протянулись прямо к Дибиному лицу. И в ту же секунду Диба нажала на кнопку вентилятора.
— Хотел удушить мою лучшую подругу? — злорадно прошептала она и направила в смогглер тугую струю воздуха. — На тебе, получай!
Щупальца отпрянули, но Диба не дала смогглеру опомниться. Она направила поток воздуха прямо в середину облака, и он в панике рассеялся по всей комнате. В воздухе повис отчетливый запах гари.
Диба принялась гонять по комнате оставшиеся клочки. Словно мухи, они прятались по углам, и, чтобы достать их, приходилось протягивать вентилятор на всю длину провода. Но вот один за другим рассеялись и они, частью впитавшись в ковер на полу, частью спасшись бегством сквозь щели и через форточку.
Тогда щупальце взбесившегося от ярости Смога, который добрался до нее из самого Нонлондона, бросилось на Дибу через форточку, но она и тут не растерялась: быстро направила на него свой грозный вентилятор, и Смог дрогнул, отпрянул к окну и исчез точно так же неожиданно, как и появился.
Несколько минут в комнате стояла полная тишина.
«Неужели получилось?» — думала Диба.
Опомнившись наконец, она выключила вентилятор. Подозрительно принюхалась. В воздухе оставался лишь едва уловимый запах: смесь бензиновых испарений, сгоревшего угля и серы.
— Диба! — вдруг раздался слабый голос Занны.
— Занни! — воскликнула Диба и с нежностью обвила ей руками шею.
— Диба… Что со мной? Где я?… — Занна закашлялась.
«Ну же, давай покашляй как следует, — думала Диба, глядя на нее. — Осталось совсем немного, прокашляйся, и легкие твои станут совсем чистые».
Она долго не отпускала Занну из своих объятий.
— Так что же все-таки случилось? — продолжала спрашивать Занна. Она часто моргала глазами и щупала свой разбитый затылок. — Ты мне можешь толком сказать, что все это значит?
«Благодарю вас, ваше зонтейшество, — думала Диба. — Спасибо, спасибо вам за все. А я… и я молодец тоже. Здорово я его, задала ему перцу! Теперь не сунется».
— Ничего страшного, Занни, — сказала Диба. — Просто какой-то идиот-вонькоман стукнул тебя по голове, а потом ты надышалась Смога, он оставался у тебя в легких, но, представляешь, Зонтоломайстер так здорово все придумал, и я его прогнала, так что…
Лицо Занны вытянулось от удивления, и Диба проглотила конец фразы.
— Дибби, — прохрипела Занна, — о чем это ты?
— Как о чем? О Смоге, конечно, — растерянно ответила Диба. — Помнишь, мы были на мосту? Ну на том, на Бегающем мосту, с предсказителями?
Занна недоуменно покачала головой.
— Какими еще предсказителями? Не понимаю, что ты такое говоришь.
«Мы еще толком не знаем, как на нее это все подействует», — вспомнила Диба слова Зонтоломайстера.
— А что ты помнишь? — спросила она. — Вспомни, когда мы были вместе последний раз?
— Когда в последний раз? — удивилась Занна. — Вчера, что ли? Мы с тобой… Это было вчера? Да нет, мне просто приснилось, что возле моего дома кто-то… но только… Да объясни ты мне, что, в конце концов, происходит?
«Она ничего не помнит, — думала Диба. — Ничегошеньки».
С горестным изумлением смотрела она на подругу.
— Ради бога, что тут за шум, черт побери?
Дверь спальни распахнулась, и на пороге в одной ночной рубашке возникла Дибина мама. Увидев девочек, она какое-то время сонно смотрела на них. Потом наконец тряхнула головой и сердито прищурилась.
— Ну вот что, милые мои, хватит. В доме все спят, а вы тут подняли такой тарарам… Посмотрите на часы! Диба, да что с тобой!.. — изумленно воскликнула она, когда Диба вдруг бросилась к ней, обняла и крепко прижалась к ее груди.
— Мамочка, мама, мамочка! — повторяла Диба.
— Да, девочка моя, это я, кто же еще, успокойся, — сказала наконец миссис Решам. — И не подлизывайся, хватит телячьих нежностей, я повторяю, вы тут слишком шумите.
Диба не слышала, что ей говорит мать, она только смотрела на нее счастливыми глазами и блаженно улыбалась.
— Простите нас, миссис Решам, — сказала Занна и снова закашлялась. — Боже мой, как болит голова!
Дибина мать снова прищурилась, и выражение ее лица опять изменилось.
— Что-то не нравится мне твой голос, милая моя, — сказала она. — Мне кажется, лучше будет, если мы поскорей отправим тебя домой.
— Домой, — торжественным голосом произнесла Диба, улыбаясь во весь рот.
— Может, стоит прямо сейчас, — простонала Занна, тяжело дыша. — Чувствую себя просто отвратительно.
«Мы все-таки добрались до дому», — с гордостью думала Диба. Пускай подруга ее не совсем здорова, пускай что-то случилось с ее памятью — все пройдет! Самое главное — они здесь. Они дома! Она чувствовала себя самым счастливым человеком на свете.
