— Спокойно, — одними губами прошептал Огнезвезд. — Когда я подниму хвост, бросаемся к изгороди.
Остролап молча кивнул. Огнезвезд напружинил лапы, готовый подать сигнал к бегству, и мысленно попрощался с Песчаной Бурей. Но не успел он шелохнуться, как крысиное море молча расступилось, и вперед выступила огромная крыса с сильным поджарым телом и кривыми желтыми зубами.
— Отлично! — прорычал Остролап. — Хочешь сдохнуть первой?1
Крыса покачала тяжелой мордой, сверля котов своими крошечными, горящими злобой глазками. А потом случилось невероятное. Она разинула пасть и заговорила. В первый миг Огнезвезд не поверил своим ушам: никогда в жизни ему не доводилось слышать о говорящей дичи! Однако эта крыса умела говорить, вот только слова ее звучали так странно, что он едва мог разобрать их.
— Крысы не умирают. — Голос крысы был похож на скрежет когтя по твердому камню. — Умирают коты.
Остролап в бешенстве выпустил когти.
— Хочешь проверить?
— Уходите, — не обращая внимания на его крик, продолжала крыса. — Все коты уходят. Мы убивали вас раньше, мы убьем вас снова.
— Что ты сказала? Вы убивали нас раньше? — растерялся Огнезвезд.
— Сегодня мы оставили жизнь черному коту с белым пятном. — Глаза огромной крысы сверкнули безумной ненавистью. — Но только сегодня. Больше — никогда. Уходите. Останетесь у реки — умрете. Крысы убьют всех.
Договорив, она хлестнула себя хвостом по спине, и крысиное море, рассыпавшись на стройные шеренги, в полном молчании потекло обратно в амбар.
Вскоре трое котов уже стояли посреди пустого двора.
Огнезвезд махнул хвостом в сторону лаза, и коты, друг за другом, выбрались наружу. Прежде чем уйти, Огнезвезд обернулся в сторону амбара и что было силы прокричал:
— Ущелье останется за нами! Мы никуда не уйдем!
Все трое бросились бежать и остановились только тогда, когда очутились возле густых кустов на вершине ущелья.
— В жизни не видела столько крыс! — пропыхтела Веснушка, раздувая ноздри.
— Я тоже, — признался Огнезвезд. — А еще я впервые видел крысу, которая умеет говорить.
Остролап неторопливо пригладил языком лохматую шерсть, и нехотя бросил:
— Я тоже никогда таких не встречал, но слыхать — слышал. Мать рассказывала мне про крыс, которые умеют думать, планировать и ненавидеть. В детстве я думал, это все сказки, а вон как оказалось…
— «Мы убивали вас раньше»… — задумчиво повторил Огнезвезд. — Кажется, я знаю, что она имела в виду.
— И что же? — быстро спросила Веснушка. Огнезвезд не спешил с ответом, ему нужно было проверить свою догадку Знаком хвоста он пригласил друзей следовать за ним и торопливо помчался по тропинке в сторону воинской палатки.
— Смотрите! — пропыхтел Огнезвезд, кивая на исцарапанную скалу, высившуюся у входа в пещеру.
— Ну да, здесь следы когтей наших предков, — кивнул Остролап.
— А теперь посмотрите на крошечные царапинки в самом низу, на те, что расположены крест-накрест. Раньше я думал, их оставили котята, но сейчас уверен, что это работа крыс. Разве у котят бывают такие тоненькие коготки?
Веснушка испуганно зашипела и отпрянула от скалы.
Крысы были здесь?
Огнезвезд кивнул.
Мы с самого начала знали, что покинуть ущелье и разбрестись первое Небесное племя заставило какое-то бедствие. Теперь ясно, что это было.
Крысы, — прорычал Остролап.
— Крысы, — прошептала Веснушка.
Крысы. Огнезвезд представил крысиные орды, стекающие по тропинкам, заполняющие пещеры, затопляющие ущелье… Теперь он не сомневался, что царапины на скале были оставлены не случайно, а в ознаменование победы над котами.
Так вот какую тайну скрывал от него Небосклон, вот о чем он умалчивал все это время! Вековая крысиная ненависть к котам впервые обрела цель и смысл — тот предводитель, что разговаривал с ними возле амбара, сумел выучить язык котов, чтобы сказать им, какая судьба ждет их в этом ущелье. Крысы собирались очистить реку от котов, как это когда-то уже сделали их предшественники.
Огнезвезд в отчаянии полоснул когтями по полу пещеры. Неужели Небесное племя обречено быть изгнанным из любого пристанища? Неужели оно никогда не будет существовать?
Он вышел наружу и обвел глазами ущелье. Тучи затянули небо, бледный свет звезд с трудом пробивался сквозь серую пелену. Видят ли их сейчас предки-воители? Неужели они оставят своих детей в такую страшную пору? Почему не пошлют знак? Может быть, он просто не видит или не хочет видеть этого знака? Что-то подсказывало Огнезвезду, что именно ему суждено каким-то образом победить крыс и избавить Небесное племя от проклятия изгнанничества.
Пошли! — глухо произнес он, поднимая хвост. — Я созываю общее собрание. Коты Небесного племени, — говорил Огнезвезд, стоя на вершине Камнегруды, — вы уже знаете, что произошло сегодня. Теперь предстоит решить, что делать дальше.
Он помолчал, обводя глазами собравшихся внизу котов. Сегодня все сгрудились в кучу и жались другу к другу, ища поддержки. Цветик осталась в яслях со своими котятами, но серый Ливень пришел вместе с другими и, нахмурившись, слушал каждое слово Огнезвезда.
— Но можем ли мы что-нибудь сделать? спросила Листвянка. — Если крыс так много, как ты говоришь, то нам с ними не справиться. —
Она пристально посмотрела в глаза Огнезвезду и при этом не выглядела ни испуганной, ни отчаявшейся. Она просто не видела смысла в кровавой битве, которую все равно нельзя выиграть. Огнезвезд понял, что должен говорить начистоту.
Я скажу прямо. Никогда раньше мне не доводилось сталкиваться с такими крысами. Но ведь нам не нужно убивать их всех до единой. Нужно просто заставить их убраться с нашей территории.
Они прогнали старое Небесное племя, взволнованно выкрикнул Зяблик. — Чем мы лучше наших предков?
— Хотя бы тем, что знаем, с кем имеем дело, — ответил Огнезвезд, глубоко вонзая когти в крошащийся камень. — Ваши предки сейчас смотрят на вас с небес. Вы должны сражаться, если не за себя, то за* них! Это ваш шанс отомстить за честь Небесного племени!
— Зачем? — крикнула Веснушка. — Мы никогда не видели своих предков. Мы живем в их лагере, но это не значит, что мы обязаны вести их войны.
Трилистница горячо закивала и выскочила вперед.
— Вот, Веснушка дело говорит! Мы должны думать о себе, а не каких-то там котах, которых давным-давно и на свете-то нет!
Огнезвезд понурил голову. Он не знал, что ответить на этот довод. В словах Трилистницы был смысл, и было бы глупо его отрицать.
— А как насчет котят? — подал голос Короткоус. — Они-то не могут сражаться, верно? Но крысы все равно их не пощадят, когда покончат с нами.
Ливень стиснул зубы и угрожающе зарычал:
— Только через мой труп.
Огнезвезд печально посмотрел на серого воина. Ливень всю жизнь привык полагаться только на себя, поэтому не верил в помощь и защиту племени. Что ж, его нельзя было в этом винить… Огнезвезд открыл рот, чтобы ответить, но тут к Камнегруде вышел Остролап. Бурый воин, как всегда, был внешне спокоен, но Огнезвезд сразу почувствовал, что тот едва сдерживает гаев.
— Слушаю вас и просто диву даюсь! — насмешливо процедил Остролап. — Кто вы такие, хотел бы я знать? Воины или трусливые мыши? Неужели вы допустите, чтобы дичь взяла над вами верх?
Лично я готов биться до последней капли крови, впрочем, мне не впервой оставаться одному против многих, — добавил он и мрачно посмотрел на Огнезвезда, словно спрашивал его ответа.
— Нам не нужна борьба ради борьбы, ценой жизни племени, — очень тихо возразил Огнезвезд. — Иначе все жертвы будут напрасны. Но подумайте вот о чем. Вы не хотите биться за честь своих предков, но как насчет самих себя?
Посмотрите, чего вы успели достичь! У вас появился дом, общая жизнь и общие цели. Разве это не стоит защищать?
Сердце его затрепетало от радости, когда он понял, что наконец-то нашел нужные слова.
Здесь ваш дом, — продолжал Огнезвезд, обводя хвостом ущелье и пещеры в песчаных склонах. — Вы не жалели сил, обустраивая его, и заслужили право остаться здесь навсегда. Неужели вы позволите крысам выгнать вас вон?
Нет! Мы остаемся! — прошипел Остролап. — И мы порвем глотки всем, кто попытается нам помешать.
Да! — завопила Веснушка, становясь рядом с наставником.
Мы примем бой! — басом выкрикнул Зяблик, и все племя в один голос поддержало:
Мы примем бой!
— Как чувствует себя Чернобок? — спросил Огнезвезд, протиснувшись в палатку целителя. Спустилась ночь, и серебряный месяц плыл в черном небе, освещая вершину ущелья и купы густых кустов.
Песчаная Буря печально покачала головой.
Ему хуже. Началось заражение, как я и боялась.
