Вот и улица. У торгового центра суетились пожарные. Мигали огнями машины «скорой» и полиции. От Ксаны отстали, переключили внимание на работников торгового центра, пребывающих в немалом шоке. Оказывается, электричество вырубило на всех этажах, взорвались лампочки, перегорели кассовые аппараты, в холле кинотеатра вспыхнула проводка.
Девушка уверилась – она незаметно выбралась из оцепления. Роксана не заметила следящих за ней глаз, не слышала, как людям в форме пожарных приказали:
– Пусть идет.
И она пошла по улицам разогретого солнцем города – сейчас таким незнакомым, чужим. Даже дрожащий над асфальтом воздух пах иначе. Вывески на магазинах казались таинственными письменами на давно погребенном под прахом веков языке.
Лица прохожих выглядели чуждо, словно фантастические персонажи из страшных и волшебных скандинавских сказок. Их Ксане в детстве читала настоящая мама. А настоящий отец рассказывал истории своей восточной родни про средневекового поэта Низами, про воинов, джиннов и принцесс. Те сказки за минувшие годы Ксана не вспоминала. А сейчас они звучали в ее ушах.
Она остановилась и нащупала в кармане колоду таро. Она всегда носила с собой гадальные карты, мечтая заглядывать в будущее по-настоящему. Но разобраться в особенностях раскладов не было времени.
Ну-ка, какая карта сообщит ей о ближайшем будущем? Принц чаш. Девушка задумалась, вспоминая толкование этой яркой картинки. Где-то рядом с ней обманщик, ловко скрывающийся под маской. Кто это и где – раскрашенные бумажки молчали. Подозревать Марину не было сил. Но ведь та знала, к чему может привести визит рыжей! Знала же! И ничего не сделала! Как теперь все исправить?
Поддавшись минутному импульсу, Ксана поспешила к ближайшей урне у книжного магазина – выкинуть карты, забыть, перестать спрашивать у судьбы, вновь лишившей ее близкого человека! И остановилась.
Возле урны под вывеской «Не курить» стоял смутно знакомый немолодой мужчина и набивал табаком трубку. Мужчина ловко перехватил руку Роксаны и предупредил:
– Не играй с судьбой. Раз учишься договариваться с ней, уважай инструменты, которые используешь.
От неожиданности Ксана позабыла о своей немоте.
«Вы кто?» – беззвучно вопрошали губы.
Незнакомец, к ее удивлению, понял и улыбнулся:
– Какая разница, кто я. Кто ты? Сегодня, сейчас, на данном участке пространства – кем ты являешься?
Голос тек медленно, тягуче. Вспомнить бы, где она видела дядьку. Высокий, широкий в кости, не толстый, а накачанный. Холодные глаза ничего не выражают, как у отцовских химер. Над высоким лбом блестят две глубокие залысины, в уголках глаз собрались в сеточку морщины, подбородок тяжелый, чуть выпирающий.
«Вы от отца?»
– Не совсем.
«От Ильи?»
– Нет.
«Из Общества Зари?»
Про Общество Ксана слышала мельком, а запомнила хорошо. Она любила читать о всяких тайных обществах, особенно об орденах тамплиеров и розенкрейцеров. Но загадочная организация, в которой состоял отец, наверняка была иной, чем в книгах. И любопытная Ксана не раз представляла, как приобщается к чему-то волшебному и могущественному.
– Тоже нет, – разочаровал ее незнакомец.
«Кто же вы?»
– Все ответы у тебя, – не пожелал открываться собеседник, выпуская колечки дыма изо рта.
«Здесь?»
Она вытянула карту из середины колоды. Луна – знак оборотня и в прямом и переносном смысле. Лживая карта, по мнению Ксаны. Перед ней предатель или защитник? Опять нет точных ответов!
– Карты ни при чем. Они лишь убеждают тебя в правильности уже принятых решений. Верных или нет – решать тебе.
«Ненавижу загадки!» – разозлилась девушка.
– Найди Илью Рюкина. Предупреди: отклонится от плана, я ему больше не помощник.
Он смеялся над ее непониманием, смятением. Стоял и курил трубку. Ксана могла поклясться, что черты его лица неуловимо менялись, даже фигура стала выше и стройнее.
– Есть вещи, за которые необходимо держаться, чтобы не потерять веру в себя, в свой мир. – Он широко улыбнулся.
Роксана даже привстала на цыпочки, поглядеть – есть ли во рту собеседника клыки, как у настоящего оборотня. Увы, зубы были обыкновенными, только слишком белыми для курильщика.
– Держись за свою веру в чудеса. И найди Рюкина. Скажи, он мне должен слишком много. Он поймет.
«Вы дьявол?» – испугалась девушка.
– Разве что созданный людьми. – Его лицо помрачнело.
Незнакомец отлип от стены, выпустил изо рта последнее облачко дыма, вытряхнул трубку в урну и спрятал в кожаный мешочек. И пошел прочь, на ходу засовывая мешочек в сумку через плечо.
Ксана хотела было его догнать, но поняла – уже не может различить фигуру давешнего собеседника в толпе. Вон иностранные туристы гуськом топают за машущим шведским флажком гидом, щелкают фотоаппаратами. Вон ребята раздают рекламные листовки. Плюшевый волк в чепце и переднике зазывает прохожих в кафе с детской игровой площадкой. А незнакомца с трубкой нет и в помине.
Ксана вздохнула и побрела по улице. Где искать Рюкина, она не имела понятия. Зато верила – найдет обязательно. Рюкин же друг Вителя, он обязан помочь!
Но постойте, она поняла, с кем только что беседовала! Это было невозможно, невероятно! Если представить, что химера-телохранитель по имени Денис состарился лет на двадцать-тридцать, получится очень похожее лицо. С этого дядьки лепили клона? Сегодня дядька был у них дома: насмешливый и неприятный Орэф. Тогда понятно, отчего он знает ее, Вителя и Илью!
Машина была неприметной легковушкой, кои тысячами разъезжают по улицам России. Не новая, с поцарапанной дверцей, давно не мытая. Но Доре все равно казалось – все водители обращают на них внимание.
Машка уселась на заднее сиденье – задумчивая, чужая. Опять за что-то дуется. Трогать «сестренку» не хотелось, потому Дорофея заняла переднее кресло рядом с Левашовым. Другие авто уже мчались к указанному Гошей адресу. Разговор не клеился, Павел думал о своем, управлял машиной, как казалось девушке, едва касаясь пальцами руля.
Дора закрыла глаза. Под тонкой кожей век ей вновь почудилась Дарья Фелисия – довольная собой и жизнью, красивая, молодая, проживающая одно из своих воплощений в калейдоскопе миров. Она бы точно уже разобралась в происходящем!
Жаль, Доре недоступны знания мертвого двойника. Лишь сны обрывочные, яркие, до боли реалистичные. Там, в загруженных йоттабайтах памяти Дельты скрыты ответы на невысказанные вопросы, жуткие тайны, величайшие открытия…
Машина застряла в пробке. Котел человеческих эмоций забурлил раздражением. Впереди отчаянно сигналил нетерпеливый автомобилист, точно надеялся разжалобить сурового бога московских дорог.
Ланс уже не ощущался, и от этого становилось одиноко и холодно. Зато под подушечками пальцев покалывало, глаза слипались.
…Вспышка света под веками. Город у теплого ярко-синего моря. Соленый прохладный ветер. Ранняя весна. Бело-розовые сады по склонам гор. Первая трава вперемешку с одуванчиками. Нарциссы… Воображение или, скорее, чужая память одну за другой дорисовывала детали на холсте видения. Дорисовывало с пугающей точностью. Косые выжженные проплешины в полотне лежащего в стороне города. Десятки военных кораблей в заливе, ожидающих команды к атаке…
Пахнет цветами, гарью, сырой землей и свежими досками. В небе кричат чайки… Дарья Фелисия в окружении незнакомых людей стоит на обочине дороги, за которой начинается крутой спуск к морю. В руке Дельты нелепый желто-коричневый пистолет, больше похожий на детскую игрушку, чем на оружие. Женщина собиралась уходить из мира. Остальные из ее команды сбежали месяц назад, а она все медлила, завершала дела.
Дождалась. Со дня на день почернеют и превратятся в головешки восхитительные сады. Обрушатся объятые пламенем дома, выстроенные из блестящего на солнце светлого камня.
Дарье Фелисии не страшно, установка ретросдвига дожидается ее в съемной квартире. Но город приглянулся ее жестокому сердцу, и она решила сделать горожанам прощальный подарок.
«Не спасетесь, так отомстите», – говорит она.
Рука поднимается вверх, взгляд находит цель – одинокий платан в стороне от остальных деревьев. Над ним кружат птицы. Пальцы чувствуют шершавый курок. Выстрел.
Птицы продолжают кружить над деревом. Одна из них пытается присесть на ветку и пролетает насквозь, недоуменно кричит, кувыркается в воздухе, выравнивает полет и вновь не находит опоры для лап.
За спиной женщины восхищенно шепчутся. А Дарья Фелисия медленно поворачивается к зрителям:
«Дальность невысока. Чертежи я оставила, с увеличением массы заряда вдвое площадь поражения возрастет в шесть раз. Подберетесь поближе и сможете…»
