— Кари! — окликнула девушку Рена.
Кари вздрогнула и подняла голову.
— Рена! Откуда ты пришла?
— Из нашей палатки. Какой жуткий туман, правда?
— Да. — Кари зевнула. Странно. Обычно я в карауле не сплю, — сонно промямлила она.
Тревога не оставляла Рену. Почему мы такие сонные? Она с трудом подавила зевок, заставляя себя сосредоточиться. И вторая мысль не давала ей покоя. Почему Синие преследуют нас? Что они намереваются делать?..
— Кари, чего от нас хочет герцог? — осторожно спросила Рена.
Кари опять зевнула.
— Он ничего не хочет, — протянула она. — Нас послал его наследник. — Она подняла на Рену отяжелевшие глаза. — Ты знаешь, мы все удивляемся. Зачем принц Коннор сбежал?
— Как ты сказала?..
— Он сбил с ног наследника герцога, — вяло промолвила Кари. — Так нам сказали. Принц Коннор должен был предстать перед королем, чтобы объяснить свои поступки, но он убежал. Вот нас и послали изловить его и привести назад.
Рена забыла об усталости. Туман опускался и густел. Мир от этого становился каким-то призрачным.
— Значит, вам так сказали?
— Ага. — Лицо Кари уже трудно было разобрать в тумане. — Сначала нам велели искать его на озере, но выяснилось, что он туда и не приходил. Значит, сбежал! Может быть, у него и были свои причины — я знаю, какой характер у лорда Гариана, — но ведь правильнее было бы разобраться во всем на слушаниях у короля. Обеим сторонам дается возможность высказаться. Принц Коннор не должен был убегать. — На мгновение голос ее окреп, словно она окончательно проснулась.
Рена помолчала, потом спросила:
— Кари, ты не можешь сказать, сколько раз вы натыкались на нас?
— Ни разу! Что это были за гонки! Сначала туда-сюда по Носвудской дороге. Потом дошли слухи, что вы покинули страну. Мы двинулись в Пелсир узнать, не слышали ли о вас там? Оказалось, что вы ушли оттуда два дня назад. Сирадские Коричневые, посмотрев наши бумаги, сообщили, что мы можем найти вас где-то в Киеле, а если нет, то следует справиться в Архиве записей. — Она пожала плечами. — Это было не самое приятное путешествие. И все же после долгих поисков мы наконец добрались до вас… — Она сладко зевнула. — Знаешь… у меня что-то кружится голова… Ты не будешь против, если я немного вздремну?..
Она снова опустила голову на руки, и почти тут же Рена услышала тихое посапывание. Кари спала.
Что-то странное было в этой сонливости. Рена тоже чувствовала тяжесть наваливающегося на нее сна. Борясь с опутывающей ее паутиной сна, Рена вдруг ощутила знакомое жужжание в голове. Еле уловимое, не громче, чем шорох крыльев крохотного насекомого, уносимого ветром. Но все это происходило внутри нее! Волшебство!
Тревога охватила все ее существо. Не спать. Не спать. Не спать…
Она повернулась и, пошатываясь, направилась назад, в лагерь. Пройдя всего несколько шагов, она окончательно заплутала в тумане. Кружа по лагерю как слепая, Рена вдруг наткнулась на палатку Коннора.
— Коннор! — шепотом позвала она. — Проснись. Творится что-то странное.
Сделав еще шаг, она чуть не наткнулась на Коннора.
Жужжание в голове усилилось.
Коннор сидел у входа в свою палатку с закрытыми глазами. Но он явно не спал. Прямая спина и пружинисто вскинутая вверх голова придавали всей его позе настороженность.
— Коннор! — окликнула его Рена.
Он вскочил.
— Рена!
— Что… — Она вдруг все поняла. — Это волшебство… идет от тебя?
— Я хотел, чтобы и ты заснула именно со всеми. — У него был хриплый от напряжения голос. Не пытайся остановить меня.
— Что ты задумал?
— Уйти.
Коннор встал, потянулся к своей дорожной сумке, потом вдруг зашатался и сел.
— У-уух! — выдохнул он. — Нелегко мне дается это наваждение.
— Почему ты уходишь? Объясни.
— Я не хочу возвращаться в Кантирмур как преступник, — жестко проговорил Коннор. — Ничего дурного я не сделал и нисколько не виновен перед королем…
Обычно Рена старалась сдерживаться, но сейчас, когда ей открылось, что могло совершиться, не наткнись она случайно на Коннора, кровь бросилась ей в голову.
— Я знаю это, ты, пустоголовый! — воскликнула она.
Коннор опешил.
— Ч-что?
— О-ох!.. Ты мог бы спросить меня, вместо того чтобы держать рот на замке всю дорогу и ковыряться в своей несносной пьесе, словно какой-то жучок-дурачок из глупой песенки! Они посланы за нами, потому что считается, что мы сбежали!
— Ничего не понимаю, — помотал головой Коннор.
— Вспомни ту стычку с Гарианом, когда все решили, что это ты напал на него с дружками. Вот Гариан и послал Синих, сказав им, что ты убежал, скрываясь от королевского правосудия.
Коннор протер ладонями глаза.
— Наш тайный уход подлил масла в огонь, — продолжала Рена. — Но, поскольку король знает, что на самом деле произошло, нам стоит сказать два слова, и все станет на свои места.
— Но пожар в лесу, разбойники…
— Это были не Синие! — твердо проговорила Рена. — Ты мог бы все узнать, спокойно поговорив с ними. Лгать им ни к чему. Да вот тебе доказательство. Те парни, которых схватил начальник Стражи… ну, разбойники… не могли предъявить никаких розыскных бумаг. А у Синих есть подлинное предписание. Именно поэтому Коричневые, люди из Пелсира, спокойно указали им, где нас искать.
— Значит… за нами охотились два разных отряда, так? — все еще не мог взять в толк Коннор.
Рена кивнула.
— Теперь ты понимаешь, кто послал тот, другой, отряд? — спросила она.
— Чародей, который пытался отыскать нас через Хрустальный Кристалл? Но ведь Гариан его союзник!
— Может быть, — с сомнением проговорила Рена. — Ой, туман словно бы набивается в голову и путает мысли! В одном я уверена: король не против нас. И эти люди не наши враги. Я думаю, нам стоит честно рассказать им, что происходит. Они могут нам помочь.
Коннор выронил сумку и вздохнул.
— Я собирался всех усыпить и уйти назад, к обитателям озера. Меня тянет к ним, будто я оттуда родом.
— Но пока ты вовсе не похож на рыбу, — усмехнулась Рена. — И потом, разве не они велели тебе довести до конца поиск?
Коннор молча разглядывал свои руки, потом посмотрел на Рену.
— Я считал, что мы окончили наше дело. И потом это был твой поиск. Какая разница, со мной ты или одна?
— А неведомый чародей? Мне кажется, твои озерные друзья говорили об этом поиске. Полагаю, мы оба понадобимся в Кантирмуре.
Коннор мгновение мрачно размышлял, потом согласно кивнул.
— Ты, кажется, права.
— Тогда поскорей рассей свой туман. Не то я сейчас свернусь клубком и просплю неделю.
Коннор засмеялся.
— Ладно. К тому же я уже не в силах больше удерживать его.
«А я так и на секунду не могу сделать подобное», — подумала Рена. — «Но главное — одна тайна прояснилась, как разогнанный туман. И все же волшебство Коннора навсегда останется для меня тайной».
— Рена! — окликнул ее Коннор.
— А? — Она широко зевнула.
— Спасибо.
«Я знаю, кто ты», — с торжеством подумал Тайрон. — «Мне нужно кому-нибудь рассказать».
Тайрон дернулся, но наткнулся на упругие прутья проклятой клетки. Злорадный голос сегодня забыл окутать себя непроницаемым волшебным коконом. Или умышленно не скрывался больше?
— Через два дня я выиграю, — прошептал голос, не двигаясь от двери. Он ждал отклика, проверяя, жив ли еще Тайрон. — А ты через два дня отправишься в Сенна Лирван. — Дверь захлопнулась.
Тайрон, принюхавшись, узнал… Хока!
С визгом, стонами, хрипением Тайрон толкался в клетке, пытаясь ее опрокинуть. «Никакого выхода», — думал он в отчаянии. — «Даже если я до десен сточу зубы, решетку мне не перегрызть. Должен быть иной путь. Думай! Думай!»
Как страстно он желал сейчас иметь под рукой… под лапой… свой Хрустальный Кристалл! Не очень-то хорошо он умел с ним управляться. Но Тайрон помнил, что чародей, попадая в беду, десятикратно мог увеличить свою силу и способности.
Тьма вокруг и тишина. Никто не видит, не слышит его призывов. Ни Лейла, ни учительница Ферриам, которая учила их пользоваться Кристаллом… Опасаясь неведомого чародея, они все плотно закрылись.
Если бы только одна из них сообразила открыться, всмотреться в свой Кристалл… Кто, кто может это сделать? Кто услышит, поймает его судорожно бьющуюся мысль?..
Рена!
Он резко залаял.
Она была очень далеко, и он знал где. Но у него не было Кристалла. Может ли она услышать его?
Надо попробовать…
— Пойдем потанцуем, принцесса. — Хок отвесил Терессе церемонный поклон.
Тересса с вежливой улыбкой разглядывала приятеля Гариана.
— Я как раз собиралась немного передохнуть, — сказала она. — Пять танцев подряд танцевала без передышки.
