— Погоди, погоди, — Витька даже поперхнулся. — Ты когда слышал это радио? В семь двадцать?
— Вроде.
— Мы можем не ждать Филатова, — огорчённо вздохнул Витька.
— Почему?
— Козелков, ты слышал «Пионерскую зорьку», в которой рассказывали о моём Фан-проекте?
— Ну да!
— Команда формируется… — передразнил Павлика Витька. — А я-то уши развесил. Из-за тебя контрольную пропустили.
Павлик был подавлен.
— Точно, Зорька. И голос… этот… он у них всегда про науку рассказывает.
— Сейчас придёт академик, что мы ему скажем? — заёрзал Витька.
Жена академика Филатова поставила на поднос чашки с чаем, варенье и пирожные…
Когда она вошла в гостинную, мальчиков уже не было.
А Витька и Павлик сидели на подоконнике лестницы между 22 и 23 этажами и тоскливо жевали бутерброды, которые Павлик достал из портфеля.
На площадке 23-го этажа остановился лифт. Витька схватил Павлика за руку. Мальчики увидели, как Филатов вышел из лифта и, открыв дверь, скрылся в квартире.
Они сидели на подоконнике и молчали. За окном зажглись первые вечерние огни. И вдруг за окном вспыхнул фейерверк салюта.
— Салют, — удивился Павлик. — Почему салют?
— Двенадцатое апреля… день космонавтики, — сказал Витя.
Он отвернулся от окна и вздохнул. Из кабины лифта, в которой поднялся академик Филатов и которая только что была пуста, вдруг вышел человек в сером летнем костюме и такой же серой соломенной шляпе. Он, вероятно, легко бы затерялся в любой толпе и вряд ли обратил бы на себя внимание, но сейчас его появление из лифта произвело на мальчиков сильное впечатление. Это был И.О.О. — тот самый человек, который появлялся в начале фильма. Мальчики испугались и хотели было убежать, но И.О.О. приподнял шляпу и очень вежливо осведомился:
— Я был бы необычайно признателен и, поверьте, не остался бы в долгу, если бы вы помогли мне разыскать молодого человека по имени… Виктор Середа.
— Я… Середа, — настороженно произнёс Витя.
— Он — Середа, — подтвердил Павлик.
— Вы — Середа?
— Я.
— А вы кто? — спросил Паша.
— Это не имеет значения, — он снял очки с Вити и полюбовавшись довольно улыбнулся, — так гораздо лучше! — и обернувшись к Паше представился, — я исполняю Особые Обязанности. Так сказать И.О.О.
Витя и Паша с недоумением посмотрели друг на друга — оба, уже не в школьной форме, а в новеньких серых костюмах.
— Ёлки-палки, — пробормотал Паша.
— Ущипни меня, — попросил Витя, — но когда Паша исполнил его просьбу вскрикнул. — Больно, ты что?
— А теперь прошу следовать за мной! — И.О.О. приподнял шляпу.
— Куда? — встревожено спросил Витя.
— Я буду вам чрезвычайно признателен, если вы избавите меня от необходимости отвечать на вопросы, на которые я лично отвечать не уполномочен.
— Я один не поеду, — решительно заявил Витька.
— Он один не поедет, — поддержал приятеля Павлик.
— Шут с вами, — неожиданно попросту сказал И.О.О., — поехали. Оба!
И вот уже по вечерним московским улицам, не выключая сирены, несётся машина с прерывистым красным сигнальным огоньком на крыше и надписью «Специальная» на бокам. Она несётся с недозволенной скоростью, проносится под красным запретным огнём светофора, делает немыслимые виражи на поворотах и неожиданно застывает — у подъезда Президиума Академии наук.
На большом ковре в кабинете академика Благовидова лежали чертежи, которые Витя демонстрировал на сборе отряда в Музее космонавтики. Сам Благовидов и академик Огонь-Дугановский стоя на коленях разглядывали чертежи. Академик Курочкин сидел за большим полукруглым столом, академик Филатов заложив руки за спину, задумчиво прохаживался по кабинету.
Огонь-Дугановский с сомнением смотрел лежавшие на чертежи, всё ещё лежавшие на полу.
— Боюсь, что ты, как всегда, увлекаешься, — сказал он. — Ведь он же ещё мальчишка!
— Мальчишка? — Благовидов с улыбкой взглянул на Благовидова. — А если этот мальчишка — гений?
Огонь-Дугановский пожал плечами.
— Васечка, скажи, пожалуйста, ты бы додумался до этого? А? Или Сергей Сергеевич додумался? Или я, наконец? А он подсказал! Он — мальчишка! Его идея хранения антивещества… Это гениально! Прошу вас, товарищи, впредь этого мальчишку именовать по имени отчеству! Как его зовут, Серёжа?
— Витя… Э-э… Виктор. Прости, Коля, отчества я не знаю.
Благовидов снимает трубку телефона.
— Прошу вас срочно выяснить и сообщить мне имя и отчество этого мальчика из Калуги. Середа его фамилия. (Смеётся). Мальчишка!
Огонь-Дугановский покачал головой.
— Увлекаешься, Витя…
— Между прочим, Вася, позволю себе заметить, что великий Моцарт, уже в три года играл на клавесине сложнейшие пьесы. Сложнейшие!
— Ну уж извини, Вася, пожалуйста, сердито проговорил Огонь-Дугановский. — Я тоже позволю себе заметить, что клавесин это всё-таки не звездолёт, и даже не фортепьяно… А этот ваш калужский Витя, боюсь, не Моцарт!
— Ну уж извини, Вася, — вспыхнул Благовидов, — различие между клавесином и звездолётом я понимаю лучше тебя… Скажи, в чём именно ты сомневаешься? Чего ты боишься?
— Не знаю, чего боится Вася, — вскочил из-за стола Курочкин. — А я боюсь, что такое предприятие не под силу детям!
— Вот именно! Человек впервые встретится с инопланетной цивилизацией… И кто же будет представлять нашу Землю? Дети? Мальчики и девочки? — поддержал его Огонь-Дугановский.
— Вы меня извините, Василий Анистифорович, — вмешался в спор Филатов, — но к тому времени, когда они окажутся в районе Альфы Кассиопеи им будет уже по сорок… Это будут взрослые, образованные люди, закалённые в длительном космическом полёте!
А возле кабинета Благовидова, рядом с его секретарём, Витя сказал И.О.О.
— Один, без Павлика, не пойду.
— Вы напрасно упрямитесь, дорогой мой, — сказал И.О.О. — Я позволю себе напомнить вам то немаловажное обстоятельство, что к академику Благовидову приглашены вы, вы лично и только вы один.
И.О.О. величественно поднял указательный палец.
— Без Павлика не пойду, — твёрдо сказал Витя и хотел было отойти от двери, но И.О.О. неожиданно проворно схватил его за шиворот и, приоткрыв дверь, втолкнул в кабинет.
Витька зацепился за край ковра и растянулся у ног ожидавших его академиков.
В кабинет вошла секретарша Маргарита Михайловна и, не обращая никакого внимания на лежавшего на чертежах Витьку, громко сказала:
— Николай Кириллович, вы просили выяснить как зовут этого мальчика из Калуги. Его зовут Виктор Данилович.
— Благодарю вас, — сказал Благовидов. И секретарша вышла.
Филатов и Курочкин помогли Вите подняться, и Сергей Сергеевич сказал:
— Позвольте, дорогие коллеги, представить вам моего друга Витю… простите, Виктора Даниловича Середу, — и показывая на академиков, продолжал:
— Знакомься: академик Благовидов, академик Благовидов, академик Курочкин, академик Огонь-Дугановский.
Академики по очереди знакомились с Витей.
— Не ушибся? — вежливо осведомился Благовидов.
— Бывает, — усмехнулся Огонь-Дугановский. — Я помню ещё в гимназии… Меня вызвали к директору. Прихожу, а там, представьте себе, сам генерал-губернатор…
— Слыхали, Вася, слыхали, — желчно оборвал его Курочкин, и, обращаясь к Вите, сказал: — А вам, молодой человек, следовало быть осмотрительнее при входе в незнакомое помещение.
Витя не отрываясь восторженно смотрел на Огонь-Дугановского.
— Что это ты на меня… как смотришь? — смутился Огонь-Дугановский.
— Извините… — растерялся Витя. — Вы… тот самый Огонь-Дугановский, автор знаменитой космогонической гипотезы Огонь-Дугановского?
— А ты что же, знаком с моей гипотезой? — изумился Огонь-Дугановский.
— Я не только знаком с вашей гипотезой, — сказал Витя, протирая очки. — Я полностью её разделяю.
— Прошу присаживаться, — сказал Благовидов, как радушный хозяин.
Все уселись за длинный стол, покрытый тёмнозелёной скатертью, а Николай Кириллович открыл ящик стола и извлёк оттуда голубую папку, в которой Витька хранил свой фан-проект.
— Ещё вчера это был фантастический проект калужского школьника Виктора Даниловича Середы, — сказал Благовидов. — Сегодня это основа проектного задания первого космического корабля, отправляющегося к далёкой звезде Альфа созвездия Кассиопеи.
— Не может быть, — прошептал Витя.
Но Благовидов услышал его.
— Да, — кивнул он Вите. — Решение состоялось. Дело в том, что некоторые твои выкладки помогли нам сдвинуть с мёртвой точки работу над аннигиляционным релятивистским двигателем и позволили поставить это дело на практические рельсы.
