– Хм-м-м, неужели мы такое проглядели? – произнес сир Джам, просматривая бумаги. Настроение у него стремительно портилось…
Мы стояли у кромки дороги и ждали южанина, который отправился к баррикаде из нескольких телег, что блокировала тракт.
– Планы меняются, – объявил Элсон, вернувшись. – Прибрежная дорога перекрыта имперцами. Солдаты говорят, что она освобождается для нужд армии. Всех гонят на север.
– Сколько времени уйдет на обходные маневры? – спросил Рик, засовывая игральные кости в маленький мешочек, который он затем сунул в карман.
– Неделя, не меньше, – ответил Элсон.
– Целая неделя! – воскликнул Айк. – Может, попробуем проскользнуть?
– Нет, не получится. Местные говорят, что сюда движется крупное имперское войско. А это значит, постов и патрулей будет целая тьма. Если нас поймают, неприятностей точно не оберешься.
Делать было нечего. Мы влились в поток путников, увлекший нас к деревянному дорожному знаку, на котором свежей краской было написано: «Движение только на север»; рядом стояли две огромные повозки и отряд воинов в доспехах. Над ними развевались флаги ярко-зеленого цвета с тонкой белой полосой посередине. Это были знамена правящей династии Северной империи и лично императора Уриса Фрумаска Третьего.
Солдаты молча отгоняли всех идущих на немощеную утоптанную тропу, которая убегала на север, оставляя позади морской пейзаж и шум прибрежных волн.
Ехать в обход было скучно. За весь день мы не встретили ни одной деревни, и, когда наступила ночь, нам пришлось разбить лагерь под открытым небом в компании с несколькими фермерами и отставшим от корабля матросом. Это были приятные люди, и вечер пролетел незаметно, в разговорах и песнях. Примерно так же мы провели еще несколько дней, а потом прибыли в деревню Муриор.
К нашему удивлению, в единственной гостинице, что напоминала собой сарай, нашлась свободная комната. Договорившись о цене, мы устроились за столом и, потягивая местный напиток из диких ягод, принялись слушать рассказы окружающих. Главной темой, естественно, была неожиданная активность имперской армии. Гости и прислуга строили догадки, делились слухами и домыслами.
Ближе к вечеру в столовой появилась необычная троица. Они явно пребывали в трактире уже не первые сутки, и местные их хорошо знали. В самом центре мгновенно освободился круглый стол, вокруг которого столпились остальные посетители. Троица неторопливо заняла место на длинной лавке и принялась рассказывать историю, причем начало этой истории было поведано еще до нашего появления.
– Как мы и говорили, в приграничные земли мы попали случайно, – говорил рыжеволосый мужчина с длинными усами, – в Лорандии нам продали не ту карту, вот мы и заплутали, а когда поняли, где находимся, было уже поздно.
В это время ему принесли кружку пива. Рассказчик отвлекся, а историю продолжил его товарищ с гладко выбритой головой и двумя кольцами в левом ухе:
– Конечно, мы слышали всякие разговоры о беспорядках в той части Северной империи, но не ожидали, что все так плохо. Нам попалась только одна деревня, в которой все было более-менее в порядке. Сольер, так, кажется, она называлась.
– Сольер! Я знаю это место, – воскликнул один из слушателей. – Отец моей жены родом оттуда.
Мужчина с усами не то кивнул, не то покачал головой, сделал глубокий глоток и подхватил рассказ:
– Сейл не даст соврать, деревушка была еще цела, но многие жители все-таки ушли в поисках надежного убежища. Да и как не уйти, разорениям подверглась вся округа, десятки деревень разграблены, пастбища сожжены, пропала без вести прорва народу. И хотя нападения происходили так же часто, как идут весенние дожди, бандитов поймать так и не удалось. Имперские отряды обычно прибывали слишком поздно или не прибывали вовсе.
– Этого не может быть! – закричал кто-то в толпе. – Армия императора – лучшая в Этории! Что, наши солдаты не могут справиться с шайкой головорезов?
– Вот в Сольере тоже все думали, что это дело рук обычных громил, – сказал мужчина с усами. – Мы там на денек остановились, запасы пополнить. Сидим, мирно беседуем, и вдруг в трактир человек вбегает с криком: «Помогите! Они здесь!» Все бросились наружу. Мы тоже встали, но выйти не успели, потому что хозяин и слуги забаррикадировали двери и окна.
– Верно говоришь, Ворил. Все так и было, – согласился бритоголовый по имени Сейл, и браслеты на его руках сверкнули в дрожащем свете многих свечей.
Мужчина с усами кивнул.
– Снаружи беготня, топот, крики. Где-то звали на помощь. Кто-то визжал, молил о помощи. Мы через щели в ставнях наблюдали, как в деревню всадники ворвались, целая туча, дома начали поджигать, людей резать – и женщин, и детей, всех без разбору. А потом в трактир ворвались. Лица в масках, шлемы, доспехи черного цвета. Мы отступили к дальней стене, заняли там оборону.
– Представьте себе, – прервал его бритоголовый. – Враг повсюду! В трех шагах от нас убивают слуг, в шаге отсекают голову хозяину. Отступать некуда.
Сейл замолчал. Он и его товарищи сделали по хорошему глотку пива и поманили слугу, чтобы заказать еще.
– Что было дальше? – спросил кто-то с другого конца комнаты.
Ворил закрутил ус двумя пальцами и усмехнулся. Насладившись муками ожидания, он продолжил:
– Ох, мы отчаянно сражались, но враги все прибывали и прибывали. Мы уже с этим светом попрощались, но тут снаружи раздался звук трубы. Враги – врассыпную. Мы подумали, что это какой-то обманный маневр, но как вышли на улицу, сразу все поняли. К деревне приближалась имперская кавалерия. Поначалу нас хотели арестовать, но потом поняли, что мы не при делах, и отпустили, а какой-то офицер даже предложил вознаграждение, по пять серебряных каждому. Неплохая награда за одно сражение.
– И даже расписок не попросил, – добавил Сейл.
Несколько человек в зале аж задохнулись от изумления. В доказательство своих слов тот из троицы, что ничего не говорил и оставался безымянным, вынул кошелек и показал горсть серебряных монет с гербом империи.
– А что с черными бандитами? Их поймали? Нашли? Убили? – посыпались вопросы со всех сторон.
Рассказчики посмотрели друг на друга и на стоявших вокруг людей. Все глаза были устремлены на них, и тогда Ворил, выдержав паузу, сказал:
– Ага, не всех, но поймали.
– И? Что? Кто такие? Зачем напали?
– Зачем напали на деревню, не знаю, но знаю, что это были лорандцы.
Крики удивления и возмущения потрясли зал. Некоторые слушатели изрыгали проклятия, другие стучали кулаками по столам.
– И не какие-нибудь бродяги или воры, а самые настоящие солдаты лорандских пограничных легионов. Конечно, в тот день на них не было формы, но у каждого оказался военный жетон.
– Проклятые твари, чтоб им пусто было! – воскликнул женский голос.
– Я так и знал, – сердито крикнул круглощекий слушатель и гневно потряс кулаком. – Эти негодяи снова хотят оттяпать наши земли.
– Они убивают людей, деревни жгут, а наши бароны и пальцем не шевельнут!
– Сколько это будет продолжаться?
– Сколько еще нам терпеть?
– Где армия?!
– А император что думает?
Гневные выкрики слышались отовсюду. Люди ожесточились и говорили теперь только о соседнем королевстве и его мерзких подданных. Все кипели злобой.
– Слишком много страсти, – шепнул Элсон. – Даже ярости. Если подобные «очевидцы» будут продолжать будоражить простых людей, то война неизбежна.
– Война? – повторил удивленно Айк. – Но почему?
– Война – это весьма выгодное предприятие, – ответил южанин. – А Лорандия сейчас не слишком сильный противник. Если не делать явных ошибок, война с ней может принести быструю и убедительную победу. Ну и награбить добра можно тоже немало. По крайней мере, так точно думают имперские бароны. И они сделают все, чтобы убедить императора начать военную кампанию и заработать кучу денег, снабжая армию припасами и оружием.
– Ты думаешь, этот рассказ о лорандцах – выдумка?
– Давайте не будем это здесь обсуждать; разговорчивые гости могут обидеться, – Элсон кинул косой взгляд на возмущенную публику.
– Надеюсь, мы успеем добраться до Азороса до начала военных действий, – сказал Рик.
– Я бы об этом сейчас не беспокоился. К тому времени, когда генералы решатся на что-нибудь конкретное, пройдет месяц-два, не меньше.
– Но они уже перекрыли дорогу, – напомнил Айк.
– Это всего лишь начало. Сейчас они перебрасывают людей и снаряжение на восток, потом займутся устройством лагерей, возведут штаб, соберут совет, начнут планирование. А это, друзья мои, дело долгое.
Мне очень хотелось надеяться, что южанин прав и что мы пересечем границу много раньше начала войны. Но туда нам еще предстояло добраться, а пока меня всерьез беспокоили страсти в зале трактира. Когда кое-где вспыхнули стычки и ссоры, мы тихо удалились наверх, но не успела захлопнутся дверь, как я вспомнил, что оставил один из седельных вьюков в конюшне, и поспешил во двор.
