— Тогда, возможно, я буду первым.
* * *
Даже сейчас, в сумерках, теплый свет Башни согревал небо и силуэты окружающих домов. Стоило Тео приблизиться к стенам, как, мигнув, погас экран его электронных часов. Волшебство начало действовать.
Замка на арочных дверях не висело, и ни одного часового не было видно вблизи — площадь казалась вымершей, если не считать двух дремавших возле колодца бездомных собак. Но Тео заметил, что дракон все равно с беспокойством оглядывается по сторонам. Точно ждет, что стража в любой момент выскочит из-под земли. Вздохнув, мальчик в очередной раз предложил:
— Можешь не ходить со мной. Я поднимусь на самый верх и быстро вернусь. Если кто-то подойдет, скажешь, что просто гулял перед сном.
Альто энергично мотнул головой:
— А если этот друг Якоба восстанет из мертвых и слопает тебя?
Мальчик фыркнул:
— Это только в наших земных фильмах мертвецы едят людей. С чего такое взбрело тебе в голову?
— Ванилла что-то об этом говорила.
Пожав плечами, Тео запрокинул голову и заметил, что многие кирпичи в стене выступают вперед, а некоторые даже рискуют выпасть из кладки. Это выглядело довольно угрожающе, но Тео решил пока не задумываться о причинах, побудивших короля построить такую странную гробницу. Мальчик толкнул дверь. Она была очень тяжелой, и пришлось навалиться на нее плечом. Когда дракон сделал то же самое, петли наконец заскрипели. Навстречу повеяло холодом.
— Давай скорее. — Альто подтолкнул его и зашел следом.
Дверь за их спинами тут же затворилась, наступила темнота. Тео взглянул на свои мертвые часы: раньше их циферблат мог светиться.
— Подожди секунду, здесь есть кое-что… — Голос дракона прозвучал откуда-то слева, а вскоре мальчик услышал резкий шипящий звук: всполох пламени, вылетевшего из драконьего рта, окутал какую-то палку, которую Альто держал в руках. — Познакомься, это называется факел.
Мальчик фыркнул, ничего не ответив на это заявление, и начал оглядываться. Стены узкого коридора состояли из крупных камней, кое-где в них были выемки с погашенными факелами. Тянулся коридор метров на двадцать вперед, до высокой арочной двери. Больше здесь не было ничего: ни гобеленов, ни портретов. От этого место казалось особенно гнетущим, даже крысы не возились в углах, и…
— Ты слышишь это? — Хвост дракона нервно дернулся.
Мальчик напряг слух и действительно услышал отдаленные ритмичные щелчки и постукивание.
— Что-то тикает, — медленно произнес он, делая шаг вперед. — Идем.
— А ты не хочешь…
— Нет, — отрезал мальчик и потянул дракона за рукав.
Вскоре они уже стояли перед дверью — деревянной, широкой, теплой на ощупь и украшенной страшными звериными мордами. Прямо на Тео смотрели пустые глаза огромного льва, сжимавшего в когтях тело единорога. При этом единорог скалил крупные тупые зубы, проламывая копытом львиную грудную клетку. Довольно мрачные мотивы для башни, связанной с какими-то там надеждами… — вяло подумал мальчик, наваливаясь на дверь и толкая ее вперед. Она подалась без скрипа.
Тео запрокинул голову. Круговая лестница уводила ввысь, последних ступеней даже не было видно: они терялись, потому что в воздухе плавали силуэты часов. Сотни циферблатов, корпуса всех форм и размеров, шевелящиеся, как щупальца, цепочки. Большие часы с маятниками, круглые настенные, юркие наручные… И всюду множество тикающих стрелок, множество молотящих маятников. Каждые из часов показывали свое время — то, из которого когда-то были вырваны магией Золотой Башни. Где-то стрелки неслись в ритме бешеной погони, где-то отмеряли секунды так же медленно, как капает вода из неисправного крана, а где-то вообще остановились.
Одни часы Тео узнал. Маленькие наручные, с кожаным ремешком — его собственные, они плавали совсем-совсем близко. Мальчик протянул руку — и змейка на секунду обвилась вокруг ладони. Но почти тут же, передумав, она скользнула вверх и вскоре потерялась.
— Пошли. — Тео сделал первый шаг.
Дракон молчал, с сомнением поглядывая на циферблаты:
— Тео, а если они на нас нападут и сбросят вниз? Я не могу здесь даже прыгать, что-то давит.
— Часы? — Тео хмыкнул. — Не думаю, что они могут напасть.
Вздохнув, Альто последовал за ним. Уже на третьем завихрении лестницы мальчик несколько пожалел о своей затее: ноги начали ныть, а дыхание сбилось. Ступеньки были очень крутыми, и все же он упрямо шагал, лишь иногда замедляясь и поднимая голову. В глубине души он тоже боялся какой-нибудь неожиданности вроде удара тяжелым маятником по затылку, но показывать этого не собирался.
«Даже не надейтесь, — думал великий земной детектив. — Не сдамся».
Лестница кончилась неожиданно — будто что-то невидимое просто перебросило мальчика и дракона через несколько пролетов. Они не заметили, как оказались на узенькой квадратной площадке, упиравшейся в новую, низкую и светлую, деревянную дверь.
У дракона дернулось ухо.
— Часы замолчали. Дурной знак. Слы…
Но Тео уже шагнул вперед. На кованой дверной ручке не было пыли, она не потемнела от времени, а петли не издали ни одного скрипа. Будто сюда приходили довольно часто. А может быть…
— Его ничто не должно будить. Поэтому здесь не слышно часов.
…Может быть, так оно и было.
Мальчик замер, оглядывая пустую узкую комнату. Единственной вещью в ней была грубо сколоченная деревянная кровать, возле которой стоял на коленях король Якоб. Его черный плащ стелился по полу.
— Я молюсь здесь. Рядом с ним. Почти каждую ночь.
— Но…
Пальцы дракона сжали его плечо — так сильно, что когти почти впились в кожу. И мальчик замолчал, отводя взгляд от пустой кровати, покрывало которой истлело и покрылось тонким слоем плесени. От прогнившей подушки и паутины в изголовье.
Правитель Тирии улыбнулся:
— Теперь вы верите мне? Он очнется. Однажды он очнется, и здесь все будет иначе. Я отдам престол ему и уйду в один из наших монастырей. И…
Маленький комок ужаса внутри ширился с каждым словом, но Тео лишь кивнул. Альто держал уже обе руки на его плечах, едва заметно утягивая назад.
— Я не убью вас. — Якоб все еще глядел на них, и в темноте глаза его влажно блестели. — Не бойтесь. Вы хотели узнать правду, и вы узнали ее. Но…
Тут он осекся и обратил взор к оконному проему. Звук, нарастающий с каждой минутой, доносился оттуда. Точнее, два смешивающихся звука. Хлопанье крыльев и уханье.
— Совы… — Якоб поднялся с колен. — Совиная тревога. Нам пора улетать.
Тео, все еще пригвожденный к месту ужасным осознанием, очнулся. И мужественно остался на месте, когда король подступил к нему и наклонился:
— Давай, поторопимся.
— А… он? — тихо спросил мальчик.
Он сам не знал, что заставляет его говорить о постели, в которой никого не было. Но он говорил. Будто сумасшествие короля было заразным. Правитель Тирии лишь покачал седеющей головой:
— Моя башня неприкосновенна для песков. Совы всегда пережидают здесь бурю, садясь на выступающие камни. И ничто не нарушит сон моего соратника. Ничто…
Они летели над черными землями совсем недолго, и вскоре их сменила уже знакомая серебряная пустыня. Продвигаться вперед слону и дракону было тяжелее, чем раньше, — впервые они летели против всех ветров, к центру. В Лийю и ее сердце — Эргер.
— Хочу, чтобы вы выбрали сами. Не мне решать, кто и что предпочтет, но я советую что-то стреляющее.
Тони Золотой Глаз открыл три большие сумки. Людовик Бродячий приподнял свои тонкие брови:
— Так вот что за тяжесть тащил мой слон вместе с нами. Знаете, миледи, — он глянул на Ваниллу, — когда вы сказали, что в этой поклаже есть предметы, которые помогут нам, я ждал чего-то более… полезного.
Тео думал, что Тони немедленно придет в ярость от этих слов. Но гангстер лишь с бесконечно терпеливым видом потер свою переносицу:
— Подумав, даже вы согласитесь, что лучше какое-то оружие, чем никакого вообще. Оно мало поможет против дюн, но хотя бы отгонит в случае чего абрисы от вашей прелестной малышки.
— Я беру это! — «Прелестная малышка» Бэки протянула руки к небольшому новенькому карабину. — Мне подойдет. А как оно…
— Я вас научу, — оживленно повернулся к ней гангстер. — Прекрасный выбор!
Ванилла вытащила из сумки винтовку, из которой уже однажды стреляла. Людовик, поджав губы и некоторое время порывшись с видимой брезгливостью, тоже наконец подобрал себе относительно легкий пулемет. Когда Тони придвинул сумку к Тео, тот замешкался, но мужчина ободряюще хлопнул его по плечу:
— Ты из тех немногих, к кому я повернулся бы спиной. Выбирай.
Когда руки мальчика сомкнулись на рукоятях двух длинноствольных черных револьверов, похожих чем-то на револьверы Фрэнка, Золотой Глаз хмыкнул одобрительно и пробормотал непонятное: «Manifico!» Но тут же его внимание отвлекли.
