Прежде чем путники успели что-нибудь сказать, она устремилась к своему столу, приглашая следовать за собой. Матушка Брайтли села, пододвинула к себе огромную раскрытую книгу и взяла перо.
— Кто вы и откуда? — Она взглянула на Барду.
У Лифа перехватило дыхание. Он, Барда и Жасмин решили, что было бы глупо раскрывать настоящие имена для выступления на Играх. Но они и не думали, что над псевдонимами придется думать так скоро.
Матушка Брайтли ждала, перо в ее руках опускалось, а брови, наоборот, поднимались.
— Э-э… Меня зовут Берри. Из Буштауна, — запинаясь, промямлил Барда.
Хозяйка гостиницы записала, слегка поморщившись.
— Что-то я раньше не слышала ни о каком Буштауне.
— Это на севере, — ответил Барда. — Мои друзья Берди и Твиг тоже оттуда.
Он бросил взгляд на Жасмин и Лифа, те грозно сверкнули глазами, но матушка Брайтли кивнула, поспешно записывая, и, видимо, осталась довольна.
— А теперь, — сказала она, захлопывая книгу, — извольте следовать за мной.
Все происходило слишком быстро. Словно в тумане Лиф, Барда и Жасмин прошли за хозяйкой в другую комнату, где увидели весы, длинную линейку и массивный шкаф.
— Пожалуйста, сдайте оружие, — сказала матушка Брайтли, открывая шкаф ключом из связки. Заметив, что путники колеблются, она резко хлопнула в ладоши и повысила голос: — Я вынуждена настаивать! В нашей гостинице запрещено носить оружие.
Нехотя Лиф и Барда отстегнули мечи, а Жасмин сняла с пояса кинжал. Матушка Брайтли заперла оружие в шкафу и ободряюще кивнула.
— Не бойтесь, здесь оружие будет в сохранности до вашего отъезда, — заверила она друзей. — А теперь нужно вас измерить.
Матушка Брайтли взвесила Лифа, Барду и Жасмин по очереди и измерила их рост, тщательно занося эти данные в журнал. Она ощупала их мускулы и пристально осмотрела руки и ноги и в конце концов удовлетворенно кивнула.
— Вам, мои дорогие, нужно подкрепиться и отдохнуть, но в целом вы, очевидно, сильны и отлично выступите. Я поняла это, как только вас увидела. И последнее. Ваши особые возможности.
Лиф, Барда и Жасмин переглянулись. Они не совсем поняли, что та имела в виду.
— Я умею лазать по деревьям, — неуверенно сказала Жасмин после некоторого размышления. — Могу удерживать равновесие на большой высоте, прыгать…
— Отлично, Верди, — сказала матушка Брайтли и записала «ловкость» напротив выдуманного имени Жасмин. Затем повернулась к Барде: — А ты, Берри? Дай угадаю! Твой талант — сила, так ведь?
Барда пожал плечами и согласно кивнул. Хозяйка улыбнулась, снова записала и перевела взгляд на Лифа:
— А Твиг?
Лиф почувствовал, как к лицу приливает жар, и понял, что краснеет. Почему Барда придумал для него такое глупое имя? И какие у него «особые возможности»? Если они вообще есть…
— Скорость, — быстро сказал Барда. — Мой друг очень быстр, может прыгать, бегать и уворачиваться лучше всех.
— Отлично, — обрадовалась матушка Брайтли, записывая «скорость» напротив «Твиг из Буштауна». — Ловкость, сила и скорость. Что ж, вместе вы, должно быть, неплохая команда! Подождите-ка здесь минутку, я сейчас вернусь.
Она поспешно вышла из комнаты. Друзья переглянулись. Внезапные перемены в жизни слегка сбили их с толку.
— Понятно, почему люди стремятся в Ритмер, — вполголоса произнес Лиф. — Почему еще вся Тилоара не собралась сюда? Здесь же любой может бесплатно получить стол и кров, пусть и ненадолго.
— Если участвует в Играх, — уточнил Барда. — Мне кажется, эти Игры будут сложнее и опаснее, чем мы предполагаем.
— Ни одни состязания в беге и прыжках не сравнятся с тем, через что мы прошли! — ответила Жасмин. — Что самое сложное, так это отзываться на дурацкие имена, которыми ты нас наградил, Барда!
— Да уж, — поддержал ее Лиф. — Твиг! Не мог выдумать чего получше?
— Меня застигли врасплох, и я сказал первое, что пришло на ум, — пробурчал Барда. — Если бы я стал долго думать, она поняла бы, что я лгу.
В этот момент в комнату вошла матушка Брайтли. В руках она несла три цветные ленты — красную, зеленую и синюю. Красную ленту она повязала на запястье Барде, зеленую Лифу и синюю Жасмин. Их вымышленные имена были написаны на этих повязках наряду с ростом и весом.
— Не снимайте повязки даже на ночь, — посоветовала она. — Теперь вы официальные участники, и повязки говорят о ваших особенностях. Благодаря им вы можете бесплатно есть, пить и входить на Игры. А теперь вам, наверное, хочется покушать и, несомненно, отдохнуть с дороги. Серебряную монету, пожалуйста!
Жасмин передала ей монетку, а взамен получила ключ от комнаты 77.
— Номер вашей комнаты семьдесят семь — это счастливый номер, так что храните ключ хорошенько.
Друзья кивнули, но матушка Брайтли мешкала, покусывая губу, как если бы у нее было что-то на уме. Она быстро огляделась, желая убедиться, что они одни, и подалась к ним, шурша зелеными кружевами.
— Я говорю это не всем участникам, но вы впервые на Играх, и, кроме того, вы мне понравились, — прошептала она. — Никому не доверяйте, как бы дружелюбны они ни были. И держите дверь запертой все время, особенно ночью. Нам тут не нужны всякие… неприятности.
Хозяйка поднесла палец к губам, повернулась и засеменила прочь, приглашая следовать за ней.
Удивляясь, они прошли за ней по коридору в большую столовую, где с удовольствием ели и пили множество людей с красными, зелеными и синими повязками на руках. Многие из них подняли глаза и уставились на вновь прибывших. Их лица выражали любопытство, вызов, подозрение или угрозу. Большинство выделялись из общей массы своими великанскими размерами и силой.
Лиф гордо поднял подбородок и огляделся вокруг, желая показать, что не нервничает и никого не боится. За центральным столом он увидел Джоанну и Орвена — рослых путников, которых они встретили на дороге. И тут Лиф вздрогнул, увидев рядом с ними еще одного знакомого.
Это был смуглый и изборожденный шрамами путешественник, которого друзья видели в магазине Тома по пути в город Крыс. Его тяжелый взгляд устремился на пришедших, но не выдал того, что он их узнал.
— Угощайтесь, мои милые. — Матушка Брайтли указала на длинный стол в одном из углов, уставленный еще теплыми кушаньями. — Ешьте, потом отдыхайте. Набирайтесь сил перед завтрашним испытанием. Я верю в вас! Вы наверняка выйдете в финал! Поверьте, я многих повидала!
Она даже не думала говорить тише, и Лиф обеспокоенно заметил, что взгляды людей стали настороженнее. Они все слышали.
— А я тем временем вернусь за свой стол, — продолжала матушка Брайтли. — Уже поздно, но все равно могут приехать новые желающие. Колокол разбудит вас к завтраку. Второй раз вы услышите его час спустя, он возвестит о начале Игр.
Она повернулась, чтобы выйти. Внезапно, не желая оставаться в одиночестве в такой недружелюбной обстановке, Лиф заговорил, чтобы задержать ее.
— Прежде чем вы уйдете, матушка Брайтли, не посоветуете ли, в каких соревнованиях нам участвовать?
Брови женщины удивленно поднялись.
— Зачем? Ведь не вам выбирать, с кем сражаться!
— Сражаться? — глухо переспросил Лиф.
Матушка Брайтли кивнула.
— Вы будете биться с теми, кто подходит вам по росту, весу и особенностям. По крайней мере, вначале. Конечно, если пройдете первые несколько раундов, будете сражаться с соперниками из разных категорий.
Она всплеснула руками. Ее глаза заблестели.
— Финальные схватки интереснее всего! Ловкость против силы. Скорость против ловкости. Сообразительность против мощи. Иногда состязание длится несколько часов! Два года назад финальный бой длился день и ночь — это была кровавая схватка. Проигравший, бедняжка, лишился ноги, — ее просто расплющило! Естественно, в утешение он получил сотню золотых монет. Но, уверяю вас, это было чудное развлечение!
Она весело подмигнула им и вышла, с грохотом захлопнув дверь.
Друзья молча смотрели друг на друга.
— Ну что ж, — наконец произнес Барда, — теперь мы, по крайней мере, знаем, почему на Игры в Ритмер не съехалась вся Тилоара. Немногие хотят быть втоптанными в землю ради развлечения.
Лиф взглянул туда, где сидел человек со шрамами, чтобы показать его Жасмин и Барде, но увидел лишь пустой стул. Человек исчез.
— Думаю, нам следует убраться отсюда, — медленно проговорил Лиф. — Мы не можем позволить себе получить тяжелые увечья из-за денег. Придется зарабатывать по-другому.
Жасмин покачала головой.
— Я не уйду, пока не поем, — заявила она. — Я очень голодна, да и Филли тоже.
Барда и Лиф переглянулись. Идея поесть была слишком хороша.
— В конце концов, серебряная монета — достаточная плата за ужин, — сказал Лиф.
