«ПОЖАЛУЙСТА, ПРИХОДИТЕ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ В 10 ЧАСОВ К СТАРОЙ ЭЛЕКТРОСТАНЦИИ. МНЕ НУЖНО ВАМ ЧТО-ТО СКАЗАТЬ!»
– От кого это письмо? – спросила Поппи, заглядывая Акселю через плечо. Ему оставалось только еще раз пожать плечами. Он понятия не имел, кто это мог написать. Большие буквы на листке были выведены толстым фломастером. В них не было никакого указания на личность отправителя.
Поппи подозрительно посмотрела на Акселя.
– Ты что, собираешься… ты и вправду намерен сегодня туда пойти?
Аксель немного помедлил с ответом, но затем кивнул.
– Ну да! Лило обязательно бы отправилась на эту встречу. Если только она узнает, что мы струсили, она нам определенно выскажет кое-что обидное. Думаю, мы должны там быть!
Особенно отчетливо и выразительно он произнес слово «мы», чтобы Поппи осознала, что он и на нее рассчитывает.
В тот вечер тетя Фее не захотела отказаться от привилегии самой приготовить ужин. Она восседала на кухонном табурете перед плитой, как на троне, а от Акселя и Поппи требовалось немедленно приносить все, что ей было нужно.
– В таком положении я ощущаю себя королевой, – с удовлетворением заметила тетя. – По правде говоря, я легко могла бы привыкнуть к постоянному присутствию одного-двух слуг.
– Где в этой кухне мусорное ведро? – задала вопрос Поппи, обводя кухню ищущим взглядом.
– Мусорные ведра, – отчеканила тетя Фее, – стоят под раковиной за дверцей шкафчика! – Девочка не вполне поняла смысл сказанного, но, отворив дверцу, с удивлением увидела семь стоящих в ряд мусорных ведер.
– Вот те на! – это было единственное, что девочка смогла в тот момент выговорить.
– Деточка! – приступила тетя Фее к своей просветительной лекции, которую Акселю приходилось слушать уже не в первый раз. – Видишь ли, деточка, мусор мусору рознь. Из многого, что раньше просто выбрасывалось, теперь можно производить хорошие новые вещи. Поэтому я разделяю мусор. В двух первых ведрах я собираю белое и цветное стекло. В следующем ведре у меня только бумага. В ведро, что стоит за ним, я бросаю отходы из алюминия. Стоит также собирать отдельно всякую пластмассу. Кухонные отходы, остатки пищи и тому подобное, попадают у меня в зеленую бочку, а оттуда – на компостную кучу, где отбросы перегнивают и превращаются в прекрасную, удобренную землю. А теперь брось-ка взгляд в мое последнее ведро! Там содержится то, что остается после отделения полезного мусора. Что ты там видишь?
– Но там почти ничего нет! – удивленно воскликнула Поппи.
Вот именно! – торжествующе провозгласила тетя. – Из-за такого подхода не будут расти горы вонючих отбросов на мусорных свалках! Я не поставляю туда, как многие, 311 килограммов мусора в год! Я не употребляю йогурт в пластиковых стаканчиках, ведь для того, чтобы такой стаканчик сгнил, требуется, по меньшей мере, десять тысяч лет. Я ем йогурт только из стеклянной посуды!
– Браво, тетечка! – воскликнул Аксель, выразив восторг и таким образом положив конец пламенной речи. После этого он сразу же использовал представившуюся возможность, чтобы задать вопрос:
– Скажи, тетя, нет ли здесь поблизости небольшой электростанции?
Фелицата энергично кивнула:
– Есть! Ну конечно, есть! Возле Черного ручья, полчаса ходу от моего курятника. К сожалению, ее владелец умер, а сын закрыл предприятие. С тех пор там все постепенно ветшает.
– Хотелось бы как-нибудь на нее взглянуть, – хитро прищурив глаза, сказал Аксель. – Завтра или послезавтра. Тетя Фее, как мне ее найти?
Ни о чем не догадываясь, тетя подробно объяснила племяннику самый короткий путь к электростанции. Ни малейшего подозрения не зародилось в ее голове. К счастью, для нее!
Последняя надежда Поппи растаяла как дым. Она так рассчитывала, что Акселю не удастся выведать у тети дорогу. Теперь ей и вправду не остается ничего другого, кроме как сопровождать Акселя.
Стрелки часов близились к половине десятого, когда оба юных детектива тихо вышли из дома в медленно сгущавшиеся вечерние сумерки. Тетя Фее уже мирно посапывала в своей кровати, пребывая в убеждении, что ее гости тоже давным-давно легли спать. До этого Аксель и Поппи целых полчаса втирали ей очки, расписывая, как ужасно они сегодня устали и как у них слипаются глаза.
– Нынче ночью меня даже пушечный выстрел не разбудит, – заверял Аксель тетю. – Необходимая мера предосторожности, – объяснил он позже Поппи. – Ведь если тетушка проснется ночью и постучит мне в стенку, а я не приду, пусть думает, что это я так крепко сплю.
Еще не совсем стемнело, когда доблестные кникербокеры пустились в дорогу, и они были этому рады: так быстрее и легче отыскать электростанцию.
Большую часть пути Аксель и Поппи шли по тропе, пересекавшей кукурузное поле. Справа и слева от них росли толстые початки, похожие на огромные свечи. Время от времени по полю пробегал ветер, и тогда кукуруза качалась и шумела. Девочка постоянно вздрагивала, когда сзади нее что-то похрустывало или потрескивало. Неужели за ними кто-то крадется?
– Только не падай в обморок от каждого шороха, – старался успокоить ее Аксель. – Естественно, мы здесь не одни, кроме нас вокруг бродит немало всякого зверья. Например, барсуки и куницы. От них, главным образом, и исходят все эти звуки и шорохи.
Обветшавший дорожный указатель вывел их на дорогу, ведущую к электростанции у Черного ручья. Когда они на нее свернули, Поппи услышала, как Аксель внезапно взвизгнул от боли:
– Ой… уау… проклятые колючки! Осторожнее, старая дорога здорово заросла. Думаю, это кусты малины или ежевики. В любом случае, у них очень острые шипы.
Юные детективы с трудом пробирались сквозь заросли кустарника, который во многих местах разросся так, что заполонил всю дорогу. Фонарики они включали лишь на один короткий миг, так как экономили уже порядком подсевшие батарейки. На солидный ночной поход друзья действительно не рассчитывали.
Аксель бросил торопливый взгляд на свои часы. Было уже десять минут одиннадцатого. Итак, они опаздывают и не придут к указанному часу. Будет ли таинственный автор записки их ждать?
До их ушей донеслось тихое журчанье довольно большого ручья. Широкой черной лентой он пересекал расстилавшуюся перед ними поляну. На противоположном берегу ручья они смутно различили очертания одноэтажного здания, над которым в воздухе танцевали черные тени.
– Это летучие мыши, – прошептала Поппи.
Через ручей прямо к электростанции вел деревянный мостик. Должно быть, прежде это сооружение являлось плотиной, перекрывавшей воду. Теперь шлюз был открыт, и клокочущий ручей перетекал через него почти без помех.
– Туда… взгляни туда! – вдруг взволнованно крикнула Поппи.
– Что там такое? – удивленно спросил Аксель. – О чем ты говоришь?
Поппи указала на одно из окон здания: «Свет! Там только что был желтый свет! На минуту вспыхнул и сразу погас!»
Аксель задумался и ничего не ответил. Он не был уверен, действительно ли Поппи видела свет или ей почудилось. Но кое-что он тоже ощутил: в воздухе что-то таилось, их кто-то ждал!
ОДИН СТРАХ СМЕНЯЕТ ДРУГОЙ
Несколько секунд кникербокеры стояли неподвижно и вслушивались в темноту. Но, кроме журчания ручья и плеска воды на плотине, они ничего не уловили. Вероятно, именно этот факт и пугал обоих друзей больше всего. Не притаился ли в темноте враг, только и ждущий подходящего момента, чтобы на них напасть? Возможно ли, что назначенное место встречи окажется западней?
Акселю стоило некоторых усилий преодолеть напавшее на него оцепенение и двинуться к мосту. Поппи покорно шла за ним по пятам. Юноша на мгновение осветил фонариком доски моста и удовлетворенно кивнул. Они показались ему достаточно прочными. Он осторожно ступил на них. Послышался легкий скрип. Крепко обхватив рукой перила, мальчик шаг за шагом продвигался вперед. Поппи по-прежнему следовала за ним.
Аксель уже перешел на другой берег, когда за его спиной прозвучал тихий вскрик и затем громкий всплеск. Он испуганно оглянулся и нажал на кнопку фонарика. Поппи стояла посреди моста и смотрела в воду. Теперь Аксель увидел, что именно свалилось вниз: это была внезапно обрушившаяся часть перил. Аксель побежал по мосту к Поппи, схватил ее за руку и потащил вперед.
– Не бойся! Я здесь, с тобой! – он пытался говорить спокойно, стараясь скрыть от девочки, что страх все больше охватывает его самого. Мальчик медленно провел лучом фонарика по стенам старого здания. Дом был выстроен из кирпича, на передней его стене виднелись четыре продолговатых окна, почти все стекла в них были либо разбиты, либо отсутствовали.
– Вот оно… снова! – еле слышно шепнула Поппи. – Желтый свет! На этот раз в среднем окне!
Теперь Аксель тоже заметил свет и дал понять Поппи, что им лучше присесть и передвигаться на цыпочках. Переваливаясь с ноги на ногу – как две утки – они добрались до кирпичной стены и уже могли коснуться ее руками. Аксель сделал глубокий вдох и выпрямился. Он попытался заглянуть через разбитое стекло, но ничего не увидел. Было слишком темно.
