Сказка была бесконечной: всякий раз, когда казалось, что вот-вот наступит развязка, эльф выдумывал что-то новенькое — очередное похищение, новую встречу героев, признание в любви, ещё один подлый поступок, следующую за ним дуэль… Солнце стояло высоко над горизонтом. Грязь высыхала. Люди еле держались на ногах. С каждым шагом им всё больше хотелось присесть у обочины. Самые маленькие по очереди сидели на спине у Пятнышка, но остальным приходилось идти пешком. Йорш охрип, но и не думал прерываться. Бродяги повытаскивали дудочки и стали сопровождать музыкой самые волнующие моменты. Так, когда Фасолевая принцесса спасалась со своим народом от полчища орков, музыка зазвучала так громко и настолько захватила всех, что Йорш смог даже сделать перерыв и напиться воды. Когда он продолжил рассказ, то сюжет сказки удивительным образом стал напоминать их приключения. Речь пошла о толпе беженцев, которые могли спастись, лишь продолжая поход. Роби слушала слова об их отчаянии, надеждах, страхах, смелости и почувствовала непреодолимое желание идти вперёд, продолжать шагать, не останавливаясь, до самого конца — пока не доберётся до снившегося ей моря. Девочка оглянулась: с лиц людей исчезла усталость, растворившаяся в сказке Йорша, которая, словно огонь, согревала беженцев изнутри. Единственным, кто до смерти устал, был Йорш: не только голос его становился всё более и более хриплым, но и руки начали легко подрагивать.
Солнце потихоньку катилось на запад, скоро оно совсем исчезнет за Чёрными горами — Горами теней. И лишь за последним поворотом, когда показались остатки разрушенного села, они наконец-то поняли, почему далигарская кавалерия не неслась за ними в погоню: воины ждали их здесь, в Арстриде, плотно смыкая свои ряды и закрывая единственный проход к горам через узкое ущелье.
Сердце Йорша переполнилось ужасом: рассказывая сказки, слово за словом, шаг за шагом, он привёл всех к настоящей катастрофе. Чувствуя себя уничтоженным, он неподвижно смотрел на лучи заходящего солнца, освещавшего доспехи армии Далигара.
Он привёл их на бойню. Больше всего на свете ему хотелось снять с себя бремя ответственности, ничего не решать, ничего не выбирать. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы кто-нибудь сказал: «Не переживай, сынок, я обо всём позабочусь, я всё сделаю».
Йорш молчал. Толпа беженцев остановилась. Дракон пробрался вперёд и встал рядом с Молнией и Пятнышком. Солнце уже покоилось на вершинах Чёрных гор, и на земле лежали длинные тени, но вдруг небо вновь затянуло тучами.
— Каков план? — сухо осведомился дракон.
— У тебя есть идеи? — с надеждой обратился к нему Йорш.
— Давай окружим их, ты — справа, я — слева? — иронично предложил дракон.
— Однажды в войне с троллями дракон зажёг поле боя, и битва не состоялась. Это было где-то в четвёртом веке второй рунической династии.
— Это произошло в пятом веке третьей династии, — поправил его дракон, — и дело было летом. Жарким, засушливым летом: ему стоило лишь чихнуть. А сейчас — конец осени. Видишь эту тёмно-серую массу у нас под ногами? Она называется грязь. Г-Р-Я-З-Ь. У грязи много различных качеств, среди которых и огнестойкость, что как раз противоположно воспламенению: грязь не горит. Если хочешь, я могу сделать несколько лепёшек из горелой травы, но сомневаюсь, что это произведёт на противника впечатление.
Йорш и дракон продолжали смотреть друг на друга. Наступила ночь, и заморосил мелкий дождик.
Роби закрыла глаза: мир опять утонул в синеве. На фоне блестящего от солнца моря она увидела длинную вереницу фигур: Йорш, Гала, Крешо и Морон, тот высокий мужчина, прихрамывающая женщина… Все они были там. У них должно было получиться. У всех.
Эльф с драконом справились бы и с этим. Они просто ещё не знали как. Но нужно было торопиться. Отчаяние подползало к беженцам, как голодный змей к мышам, и, как голодный змей среди мышей, заглатывало всё, что попадалось ему на пути. Раздавшийся женский плач смешался с криками, крики — с проклятиями, и в любой момент толпа могла бы броситься врассыпную, разбежаться по всей равнине, становясь для вооружённых всадников такой же лёгкой и жалкой добычей, как кучка лягушек для стервятников.
— Ты умеешь летать и плевать огнём, — без тени беспокойства вмешалась Роби, — а у него есть непобедимый меч. У вас обязательно всё получится.
— Его меч отнюдь не является непобедимым. Не хочу показаться дотошным фанатиком всяких мелочей, но мы оба довольно уязвимы. Эльф уже ранен, и моя грудная чешуя, э-мм… как бы сказать, несколько тонка для стрел. Огонь же я извергаю с помощью воспламенительных гланд, которые тоже не вечны. И так как совсем недавно я был под влиянием… э-мм…
— Пьяной икоты? — заботливо подсказала Роби.
— Скажем, я нахожусь не на высоте своих возможностей, — сухо ответил дракон, — конечно, я могу сжечь одного или двух всадников, если они не будут слишком сопротивляться, но другие наверняка успеют за них отомстить.
— Но ты можешь их напугать! — предложила Роби. — Они же не знают, что ты… ты… совсем выдохся?
— Исчерпал запасы огня.
— Ну да, исчерпал свой огонь. Они этого не знают, и пока ты никого не сожжёшь, каждый будет дрожать от страха, что его сожгут первым, и все будут стараться отойти подальше. Не так уж это и невозможно: дракон отвлечёт их, а мы убежим через ущелье. Если кто-то на нас и нападёт, то таких желающих окажется немного, Йорш с ними справится, он в Далигаре с целой кучей солдат сражался.
— А потом? Что потом? Я же не могу отвлекать их вечно! Рано или поздно они тоже войдут в ущелье. А водопад? Ущелье заканчивается головокружительным водопадом, Йорш, ты что, забыл? Не зря водопад назвали «Ужас Догона»: через него не пройти! Лестница к библиотеке обвалилась — мы заметили это в день первого полёта.
— Водопад можно преодолеть: жители Арстрида прошли через него. Мы тоже пройдём.
— Прекрасно, значит, за вами пройдут и воины! Вместо того чтобы уничтожить вас здесь, они уничтожат вас на берегу моря.
Наступило длительное молчание. У Роби в животе родилось странное чувство: не привычный голод, а страх. Она научилась верить в свои видения, но в то же время знала, что они были неполными. Может, беженцы и добрались бы до синего моря, но потом, кто знает, возможно, туда пришли бы и воины Судьи, и синева воды сменилась бы на пурпур крови. Но она взяла себя в руки. Закрыла глаза — море оставалось синим и ярко блестело на солнце.
— Мы пройдём, а они — нет, — с уверенностью закричала она, — потому что мы — умные, а они — дураки! Мы идём ради нашего спасения, мы защищаем свою жизнь, а они только выполняют приказы. Мы что-нибудь придумаем, до чего они не дойдут своим умом. Мы справимся! Прямо сейчас! На них — плащи и доспехи: дождь мешает им намного больше, чем нам. Вперёд! Копыта их коней скользят сильнее, чем наши ноги. Мы должны идти прямо сейчас!
— Правда? — переспросила промокшая до нитки Гала из большой грязной лужи, куда она только что упала. — Правда, что дождь мешает им больше, чем нам? Ты в этом уверена? Значит, ещё не всё пропало? Мы можем попробовать?
Роби не ответила.
— Вперёд! — последний раз крикнула она эльфу и дракону, потом повернулась и оглядела всю жалкую банду, рассеявшуюся под дождём. Она решила было залезть на Пятнышко, но три малыша, сидящие на лошади, так крепко держались друг за друга, что она оставила эту мысль. Девочка попыталась снова собрать всех, потому что вместе у них был хоть какой-то шанс, а поодиночке их ждала неминуемая смерть.
Роби бегала от одного к другому, скользя и падая в грязи.
— Жили-были, — снова во всю глотку заорал Йорш, и голос его ясно разнёсся над равниной, заглушая стоны и плач, — жил да был давным-давно народ героев, которые… которые когда-то были рабами. Да, жил-был народ рабов, которые решили, что не хотят больше быть рабами… и пошли… навстречу своей свободе… и для этого… то есть чтобы стать свободными, они должны были дойти до берега моря…
Йорш начал рассказывать длинную и прекрасную сказку. Он выдумал имена, описывал войска; изобразил беженцев одного за другим, и каждый нашёл описание себя самого в этой истории, хотя и под другим именем и с другим прошлым. Страх постепенно исчезал. Усталость мало-помалу отпускала ноющие ноги и измождённые умы.
Дождь перестал. Лёгкий ветерок развеял тучи. Луна осветила равнину и ущелье, по ту сторону которого их ждали море и свобода. Банда оборванцев начала снова собираться вместе.
— Был на свете народ рабов, который нашёл свою свободу, перейдя пустыню, направляясь к морю… проходя через ущелье… следуйте за Роби, держитесь вместе и идите к ущелью. Роби знает дорогу: она здесь жила. Мы с драконом будем защищать колонну сзади. Главное, держитесь вместе и идите за Роби.
