Но в комнате чувствовалось много магии, и ни капельки Тьмы. Великие Матери переглянулись.
– Шаман прошел испытание стихий. Очень хорошо для нас, – удовлетворенно кивнула старшая Мать. – Но зачем тут девочка?
– Это та самая, – загадочно ответила младшая. – О ней говорил Отец.
– Хиленькая какая-то, – поморщилась старшая Мать.
– Что?! – опешила Маша.
– Так зачем вы искали Матерей, человеческие птенцы? – перебила ее старшая Мать.
– Птицы обеспокоены, у них нет рук, и они не могут хорошо позаботиться о птенчиках.
– Мы знаем, – кивнула младшая Мать. – Однако слишком заняты, чтобы помогать птенчикам.
– Простите, разве не это ваша главная обязанность? – удивилась девочка.
– Ты недостаточно хорошо знаешь историю Птичьего народа! – Старшая Мать покачала головой и указала на стену позади себя. Но во множестве рисунков Маша ничего не могла разобрать. – Давным-давно о птенцах заботились Великие Матери, те Птицы, что решили отказаться от крыльев, чтобы полностью посвятить себя материнству. Великих Матерей было много, почти каждая Мать, высидев яйцо, мечтала посвятить себя птенчику. Мы проходили жесткий отбор. Однако, когда с нами начали соседствовать люди, произошли некоторые изменения. Как только люди поняли, что мы не животные, что мы другая раса, во много раз превосходящая их в магических силах и умеющая противостоять Тьме, они предложили нам свою помощь в обмен на нашу. Выбрав самого сильного колдуна, люди отправили его в Птичий город, чтобы он заключил с нами сделку. Так в нашей жизни появился первый Великий Отец.
– Так Великий Отец – человек? – уточнил Шаман.
– Всегда! – отрезала старшая Мать. – Более того, он прародитель всех Шаманов. В древности некоторые Великие Отцы жили среди Птиц слишком долго, изучали Птичью магию слишком упорно, и магия определенным образом действовала на них. Они начинали походить на Птиц, но не становились Птицами.
– Как недопревращенные в Как-о-Думе… – осенило девочку. Все посмотрели на нее с недоумением, и Маша смутилась, закрыла себе рот рукой.
– Насколько мы знаем, в наши времена в Шаманах действительно есть капля Птичьей крови, – поправила младшая Мать. – Очень маленькая часть. Но Шаманы нам родня, а люди – чужие. Человеческие колдуны могут разные вещи, однако не властны над природой, Шаманы же говорят с природой на одном языке так же легко, как дышат. Каждая Птица немного шаман, но настоящие Шаманы превосходят по могуществу и Птиц, и колдунов. Даже если Шаман не изучает магию, он будет пользоваться ею незаметно для себя самого. Огонь не обожжет истинного Шамана, вода не утопит, воздух будет послушен, как смирная лошадь, земля подарит урожай…
– Разве колдуны не могут договориться с хранителями стихий, чтобы делать то же самое? – неожиданно для самой себя спросила девочка.
– Откуда она знает про… Ах да, я почти забыла, с кем говорю. Могут. Но именно договориться. Не удалось подружиться – толку ноль, – ответила старшая Мать.
– Значит, я все же человек, – задумался Андрей.
– Ты Шаман, – поправила его младшая Мать. – Всегда им был и всегда им будешь, что бы ты ни делал.
Маша поняла, что разговор уходит не в ту сторону.
– Ну хорошо, вы стали заключать сделки с людьми с помощью Отца. Но при чем тут птенчики и Великие Матери, не понимаю.
– Люди облегчили труд Матерей, помогли культивировать Птицелапы, построили рельсы – уже при нынешнем Отце, раньше на ветвях Птицелапа в пещере висели люльки, и птенчики получали недостаточно солнца и свежего воздуха. Теперь все Птицы заняты своим трудом, а Великая Мать обычно всего одна. – Старшая Мать вздохнула и оглянулась на младшую. – Но одна из моих дочерей решила посвятить свою жизнь чужим птенчикам, даже не отложив собственное яйцо, так что нас теперь двое.
– Я быстро учусь, – торопливо сказала младшая.
– Хм, я все еще не понимаю, почему вы перестали заниматься птенцами, – сердито сказала Маша. – Птицы считают, что вы делите власть и не можете договориться!
Обе Великие Матери разразились возмущенным клекотом и забегали по залу.
– Неправда! – возмутилась младшая Мать, слегка успокоившись. – Я со своей матушкой всегда могу договориться! Если бы у нас были плохие отношения, разве захотелось бы мне стать Великой Матерью? Я бы предпочла парить над горами в поисках врагов, или разгонять Тьму, или патрулировать по ночам на побережье…
– Так почему вы не работаете?
– Мы заняты! – строго сказала старшая Мать. – Мы выполняем срочное и очень важное задание Отца. Согласна, мы слегка подзадержались, птенцы, наверное, покрылись грязью, но один денек – не страшно. Птицелап их накормит, рельсы помогут уснуть.
– Покрылись – не то слово! – заявила девочка. – Я сама их купала!
– Человек купал наших птенчиков? – поразились Птицы.
– А что за задание? – спросил Андрей. – Может, мы вам поможем?
– Нельзя! – воскликнула старшая Мать. – Задание от людей выполняют только Птицы. Задания от Птиц выполняют люди только через приказ Великого Отца. Таковы условия сделки.
– Послушайте, – решительно заговорила Маша, – кроме сделок, существует еще искреннее желание помочь. Трудно жить всегда по принципу – а что ты мне за это дашь? Я купала ваших птенчиков не по приказу Великого Отца, а просто потому, что они были грязные, а ваши дежурные ничего не могли сделать, только крыльями хлопали. Значит, я не заключала сделку. И к вам мы с Андреем, то есть с Шаманом, пришли, пройдя все испытания, просто потому, что Птицы не могли до вас достучаться. И теперь мы хотим вам помочь, без всяких сделок, чтобы вы поскорее справились с заданием и вернулись к нормальной жизни.
– Ну ладно, – сдались Великие Матери. – Только ни слова Великому Отцу!
Старшая отошла к павлиньим креслам и бережно взяла на руки неоясли. Сердце у Маши замерло. Она так увлеклась делами и проблемами Птичьего народа, что даже не успела спросить про неоясли. Что ж, видимо, и к лучшему, потому что старшая Великая Мать доверчиво протянула ей малыша Кристины. Ребенок беспокойно ворочался. Показатели были в норме, но патрон явно на исходе – запасы еды заканчивались и внутри капсулы было грязновато.
– Сколько сейчас времени? – спросила девочка. – Малыша положили сюда примерно в пять утра. Доктор сказал, что сутки сможет выжить.
– Тогда он внутри уже девятнадцать часов тридцать три минуты, – взглянул тот на свою ракушку. – Пока ты была в больнице, пока бегала к Смотрителю, пока мы приехали на Круглую скалу, пока добрались до города…
– Вы о чем? – с подозрением спросила старшая.
– Каким было ваше задание?
– Позаботиться о птенчике до прихода Отца, – ответила младшая. – Но мы не смогли его достать! Птенчик явно хочет есть, и ему неуютно внутри. Мы весь день мучаемся с этой скорлупой, никогда не видели ничего подобного. Она не подчиняется природе, как же туда попал птенчик?
Маша без лишних слов достала патрон, врученный ей Аней, нашла для него гнездо и осторожно вкрутила. Раздался хлопок. Минуту ничего не происходило, малыш продолжал ворочаться.
– Может, ваш патрон просрочен? – спросила Маша у Андрея.
– Не должен был вроде… – растерялся тот. – А вообще понятия не имею.
Вдруг на пол вывалился старый патрон. Внутри неояслей посветлело, к ротику малыша подъехала соска со смесью, младенец довольно зачмокал и затих.
– Ему лучше! – удивилась младшая. – Я чувствую!
– Его пока нельзя доставать оттуда, – сказала Маша. – А можно мне поговорить с Великим Отцом? Дело в том, что я знаю этого младенца, он мой сводный братик.
– Нет! – резко ответила младшая. – И вообще, вам лучше уйти из зала Матерей, скоро прибудет Отец. Вы сделали то, зачем пришли, ребенок в порядке, и мы скоро займемся птенчиками.
– Нет! – так же резко и решительно сказала Маша. – Плевать мне на всю вашу историю и сделки, Ванечку я из рук не выпущу!
– Не кипятись, – осадила старшая Мать младшую. – Во-первых, девочка ученица ты знаешь кого, возможно, он сам все это запланировал, не нам ему мешать. Во-вторых, она позаботилась о птенчиках в наше отсутствие. На сей счет у Птиц есть закон. Ты плохо учишь законы, милая. Подсказки вокруг тебя, выгравированы на стенах много лет назад.
– Почетная Великая Мать! – ошеломленно произнесла младшая.
– Вот именно. – Старшая повернулась к Маше. – Скажи мне свое имя, птенчик.
– Маша Некрасова.
– Маша, мы принимаем тебя в нашу семью без колебаний, поскольку ты заботилась о наших птенцах и прошла испытания стихий и материнского сердца. И присуждаем тебе титул Почетная Великая Мать.
– Что это значит? – спросил Андрей. – Машка стала Великой Матерью и будет сидеть с вами в пещере?
– Почетная Великая Мать – на самом деле не Великая Мать, – улыбнулась старшая. – Девочка будет жить своей жизнью и растить собственных птенчиков, а не чужих. Но Птичьему народу она больше не чужая. Титул – как декоративное гнездо: жить в нем нельзя, но поставить для красоты на самый высокий камень – можно.
