– Смотрю, кто-то еще не вернулся из мира снов. Ладно, одевайся. У нас впереди большой день.
Мир снов?
Кошмар?
Я досчитал до трех, затем бросился в ванную. Достал зубную щетку, зубную пасту, расческу и…
Вот оно.
Зеркальце. Его мы с отцом купили в аптеке «СиВиЭс Кэрмарк», когда я был во втором классе. Я перевернул его и взглянул на заламинированный снимок, где четырехлетний я катаюсь на санках с мамой и папой. Он все еще был на месте.
Я торопливо повернулся спиной к зеркалу на стене ванной и поднял зеркальце в руке так, чтобы увидеть свой затылок.
– Неплохой отель, скажи?
Услышав папин голос, я от неожиданности подскочил и едва не уронил зеркальце на мраморную полку.
– Очень даже неплохой, – выдавил я.
– Что-то не так? – спросил он.
– Нет! – излишне бурно отреагировал я.
– Пошли. Мы с мамой готовы к завтраку, – позвал он. – У них тут традиционные омлеты. И твои любимые шоколадные маффины с шоколадными чипсами!
– Ням-ням, – сказал я, хотя есть мне совершенно не хотелось.
Он ушел, а я начал торопливо одеваться. Мозги кипели.
Что произошло? Куда делась лямбда? Где мои друзья? Неужели мне все приснилось?
И где мы вообще?
Баннер смотрел на меня сверху вниз все время, пока мы завтракали. Точно жестокое напоминание обо всем, что я испытал, – или думал, что испытал.
Я почти ждал, что сейчас моргну – и увижу темную громадину горы Оникс и старые кирпичные здания Института Караи. Но мы находились на каком-то старом курорте, просторном, принаряженном и плоском, не считая устремившихся к голубому небу высоченных пальм. Нас окружали папы в гавайских рубашках и мамы, загружавшие детские коляски вынесенной украдкой едой со шведского стола. И наоборот. Сразу за входной дверью начинался гигантский бассейн с горкой в виде зеленого динозавра. Весь завтрак мама с папой болтали о животных и выставках. Они были знакомы с кучей самых разных ученых, и мне хватало уверенности утверждать, что нас ждут многие часы, проведенные за чаем и рассуждениями о генетике.
Все это казалось невероятно знакомым. И одновременно с этим – будто я только что проснулся на Марсе. Эти два ощущения были настолько противоречивы, что стирали все остальные чувства и мысли.
Часть меня хотела выбежать на середину кафетерия и станцевать без штанов – потому что мама была жива, и отец не сбежал из дома, и мы были вместе, и ничего страшного никогда не случалось.
Но другая подозревала, что моя жизнь была одной сплошной презентацией в «PowerPoint» и проникший в систему вирус подменил все слайды.
Торквин… Марко, Касс и Эли… Семь чудес… Профессор Бегад, брат Димитриос, Дария, Канавар и Псих Фарук… Они не могли быть просто плодом моего воображения.
Или могли?
– Встаем! – объявил папа, допивая последний глоток черного кофе.
– Ты не голоден, Джеки? – спросила мама, хмурясь на омлет, к которому я так и не притронулся.
– Живот болит, – пояснил я.
Она отдала мне банан со своего подноса:
– Возьми. Вдруг проголодаешься. И для желудка не тяжело.
Я сунул банан в карман рубашки, совершенно дурацкой на вид, но в толпе туристов никому до этого не было дела. Мы вышли на улицу, и жара припечатала меня точно кулаком. По сравнению с подмораживающей атмосферой внутри отеля воздух снаружи был тяжелым и раскаленным – а ведь было еще только утро.
Мы сели в трамвай и покатились по буйно цветущему тропическому заповеднику. Нашей первой остановкой стала «Обезьяньи сюрпризы».
Из динамика трамвая полилась запись:
– Подобно острову Комодо, знаменитому комодским вараном, древнейший вид которого сохранился до наших дней, здесь, на Нисси, мы тоже можем похвастаться удивительными примерами эволюционных аномалий, подобных которым нельзя встретить больше нигде в мире. В парке «Затерянный мир» мы поддерживаем естественную среду обитания, что подчас предполагает густую растительность, а потому просим пеших посетителей проявить осторожность. Ни в коем случае не пытайтесь покормить животных или делать вид, что собираетесь это сделать, также просим не выходить за плексигласовые ограждения…
И все в таком духе.
Я почувствовал себя усталым и раздраженным еще до того, как мы спустились по лестнице.
Наш гид повел нас по тропе между двумя очень высокими плексигласовыми стенами. Многие дети-посетители успели накарябать на пластике послания, из которых я узнал, что «Ник любит Дженни», у Таки – «тупая стрижка», а кому-то зачем-то понадобилось написать «FIXX», наверное, миллиард раз.
За исцарапанным пластиком тянулись сплошные пальмы да иногда пролетала какая-нибудь птичка. Я сбавил шаг, чтобы взрослые ушли немного вперед, и начал бездумно смотреть вверх. Услышав вопль, похожий на обезьяний, я представил, что это Калани стала Омфалосом в теле обитателя джунглей.
– Здравствуйте, моя королева, – пробормотал я.
Вопль повторился, на этот раз ближе.
Я посмотрел влево и вправо и вытащил из кармана банан.
– Иди сюда, обезьянка! – позвал я. – Хочешь завтрак?
– И-И-И-И-И-И-И!!!
Нечто черное спрыгнуло с дерева и врезалось в плексиглас. Животное плюнуло на пластик желтой слюной, и от неожиданности я выронил банан и бухнулся на землю.
Гид, успевший свернуть за угол, бежал ко мне. Он старался держаться вежливо, но на его лице ясно читалась злость.
– О, бедняга, черный майму, должно быть, учуял этот банан, ха-ха! – он выдавил из себя смешок. – Именно поэтому мы установили все эти знаки «Не кормить животных!»!
Я вскочил на ноги, не отрывая взгляда от желтых глаз напавшего на меня создания.
Их выражение было мне знакомым. И очень хорошо.
– Это не майму… – сказал я.
– Прошу прощения? – удивился гид.
Животное оскалилось на меня через пластик и еще раз плюнуло.
– Я не сумасшедший… – Я повернулся к гиду и засмеялся. – Мне все это не приснилось!
– Нет-нет-нет-нет, – замотал головой гид, – эти животные правда могут быть сущим кошмаром, но они…
– Это виззит, – перебил я. – Он называется «виззит» и плюется ядом.
– Э-э, леди и джентльмены, ядовитые железы были хирургическим путем извлечены из тела майму, так что его слюна не представляет никакой опасности, – он хихикнул. – Хотя все равно остается довольно непривлекательной на вид.
Он вернулся в начало группы, но мама и папа остались рядом со мной:
– Джек, ты в порядке?
– В полном, – ответил я. – Я в порядке, и я не псих. Совсем нет. Где мы сейчас?!
Они переглянулись.
– Мы обсуждали это неделями, Джек, – произнес папа.
– Нисси, затерянный остров в тропиках, – добавила мама. – Который каким-то чудом не был открыт, пока несколько лет назад его не обнаружили на снимках со спутника. Динь-дон-дон… Ничего не напоминает?
– Точно, – сказал я. – Правильно. Остров не затонул. Вот оно что. Мы прошли через разлом, и разлом закрылся. Навсегда. Локули больше нет! Их не стало, и поэтому ни Института Караи, ни Масса никогда не было! Я больше не Портной. И не Разрушивший. Мне не придется править! Вы понимаете, что это значит? ЙЕ-ХУ-У!
Безумец. Буйно помешанный. Именно так прозвучали мои слова, но я просто не мог молчать.
Мама с папой еще раз переглянулись и расхохотались.
– Еще одна твоя история, да? – воскликнул папа. – То, как работают твои мозги, не перестает меня поражать, Джек. Все что угодно может стать основой для новой идеи. Когда-нибудь ты начнешь на этом зарабатывать. Непременно. Станешь автором детской приключенческой серии!
– Не забудь внести романтическую линию, – подмигнула мама. – А теперь идем. Посмотрим, что еще тут есть интересного.
Они пошли дальше, а все мои мысли сосредоточились на Эли. Из-за чего мой воротник словно стал горячее на триста градусов.
Я должен был узнать, что с ней. Что с Марко, Кассом и Элоизой. Мне необходимо было удостовериться, что они существуют. Но для этого мне нужно было где-то уединиться.
Мы едва не столкнулись с другой семьей, парой с тремя детьми, направляющейся к огромному зданию с высокой крышей, откуда доносился нескончаемый ор. Старший брат, может, на год или около того старше меня, без остановки снимал на телефон все подряд. Уже в дверях я заметил в середине его экрана красную точку. Я проследил за его взглядом до дерева у противоположной стены, представляющей собой много рядов пещер, и в самой верхней из них мелькнуло что-то красное.
Под шелест из приглушенных охов и ахов из пещеры вылетел грифон и опустился на ветку. Когда он посмотрел вниз, его ледяные желтые глаза, казалось, уставились прямо на меня.
КА-А-А-А-АРРРРР!!!
Услышав этот вопль, я придушенно вскрикнул и рефлексивно припал к полу.
