– Что-то не похоже, – сказал человечек.
Но тут паровоз загудел. Алиса вырвалась и вскочила на ступеньку вагона.
Человечек в желтом мундире раздумывал, что ему делать, а тем временем Алиса протянула билет кондуктору и протиснулась в набитый вагон. Ей удалось отыскать купе, в котором дремали три человека в бедной одежде и помятых шляпах. Четвертое место было свободным.
– Кто это был? – спросила Алиса, переводя дух и склоняясь к самой сумке.
– Это был носильщик, – раздался шепот в ответ.
Поезд дернулся и, постукивая на рельсах, двинулся к столице.
– Он не мог меня арестовать?
– Не знаю, – сказал археолог. – А тебя никто не слышит?
– Нет, они спят.
– Тогда почитай наконец газету. И поставь сумку на пол. Так меньше качает.
Алиса развернула газету.
Газета была вчерашняя. И во всю первую страницу тянулась красная надпись:
"Завтра Колеида встречает героев космоса".
– Все в порядке, – прошептала Алиса. – Мы успеваем. Временщики не ошиблись.
К счастью, соседи через две станции сошли, и Алиса осталась в купе одна. Она вытащила археолога из сумки, и они вместе прочли все сообщения в газете, где говорилось о полете космонавтов и о том, как их будут встречать. Они даже смогли примерно рассчитать, как им пробираться через столицу. Правда, столицу археологи еще не раскопали, но в библиотеке Рррр нашел план города и перерисовал его.
Плохо было с деньгами. Денег оставалось только-только на трамвай или автобус. Даже перекусить было не на что.
– Ну что же, – печально улыбнулся археолог и подмигнул Алисе единственным глазом, – придется, как в сказке, продать меня, своего единственного друга.
– Никто тебя не купит без хвоста, – сказала Алиса.
– Не беспокойся, – сказал археолог. – Я нашел иголку и нитки. Только ты так раскачивала сумку, что я боялся уколоть себе пальцы. А теперь я пришью себе хвост. Ехать еще часа полтора.
Алиса смотрела в окно. За окном была обыкновенная страна, правда, сильно отсталая по сравнению с Землей, но ведь Земля тоже когда-то была отсталая: на ней не было монорельсов, воздушных скоростных пузырей, антигравитаторов, летающих домов и всяких других обыкновенных вещей.
Археолог мурлыкал что-то себе под нос и пришивал хвост. Алиса могла бы ему помочь – она лучше умела обращаться с иголкой и ниткой, чем Рррр, – но не стала предлагать свои услуги, так как каждый сам пришивает себе хвост, не так ли?
Алиса принялась разглядывать портреты космонавтов в газете. Один из космонавтов ей понравился больше всех. Он был молодой, темноглазый и улыбался так широко, будто вообще не улыбаться не мог. "Инженер Толо", – прочла она его имя. И запомнила.
Дверь в купе хлопнула, и вошла старушка. Она была маленькая, с круглым румяным личиком, в длинном синем платье. Алиса увидела, как глаза старушки стали вдруг большими и испуганными. Старушка смотрела вниз, на скамейку.
– Ах! – воскликнула старушка.
Алиса проследила за ее взглядом и увидела, что застигнутый врасплох археолог, придерживая одной рукой хвост и в другой все еще сжимая иголку, пытается залезть в сумку. Алиса быстро раскрыла сумку пошире, чтобы он забрался туда, и снова поглядела на старушку.
Старушка отступала в коридор, и рот ее уже открылся, словно она вот-вот закричит.
– Не волнуйтесь, бабушка, – попросила Алиса. – Не волнуйтесь. Это он так играет.
– Ой! – сказала бабушка. Она как будто немного успокоилась, услышав Алисин голос. – А мне-то показалось…
– Что?
– И не говори, дочка, – сказала старушка. – Мне почудилось, что твой котенок себе хвост пришивает. Глаза подвели.
Бабушка быстро забыла о своем испуге, уселась у окошка, развязала мешочек и достала оттуда два помидора. Один взяла себе, другой протянула Алисе.
– Ты куда, дочка? – спросила она.
– Я в столицу.
– Ясное дело – в столицу. – согласилась бабушка. – А что там делать будешь?
– Я еду космонавтов встречать…
– А-а! – воскликнула бабушка и вдруг задумалась. – Скажи, милая, – спросила она вдруг, – а у твоего котенка два глаза или один?
– Два, – заметила Алиса спокойно, – только он один глаз все время прижмуривает.
– Ну ладно. – Бабушка еще раз взглянула с опаской на сумку. – А я тоже на космодром еду.
– Встречать космонавтов?
– Да нет, не всех встречать. Сын мой возвращается. Инженер он.
Старушка достала из сумочки большую фотографию того космонавта, который понравился Алисе.
– Вот, смотри.
– А я его знаю, – сказала Алиса. – Его зовут Толо.
– Кто его не знает! – с гордостью сказала старушка.
– А почему вы в простом поезде едете? – спросила Алиса.
– А что?
– Так вы же мать космонавта. У нас родителей космонавтов всегда вместе с ними чествуют.
– Да куда уж мне, – улыбнулась старушка. – Я как жила в деревне, так и осталась. А мой Толо тоже скромный. Никогда не догадаешься, что космонавт. Вот ты читала, наверное, в газете, как у них авария произошла, как метеорит им стенку прошиб? Так это мой Толо наружу вылез и дырку заделал.
Сумка толкнула Алису в бок. Но она и без этого уже догадалась: вот как космическая чума проникла на корабль. Значит, Толо уже болен.
– Ничего, – сказала она вслух. – Мы его вылечим.
– Кого вылечим? – спросила бабушка.
– Да я так, случайно, – спохватилась Алиса.
– Мой Толо здоровый. Он никогда еще ничем не болел. Даже зубы у него никогда не болели. Вот какой у меня сын.
Бабушка погладила фотографию и спрятала ее в сумочку.
Алиса снова ощутила толчок. Археолог, видно, был взволнован. Чего же он хочет?
– Просись с ней, – раздался вдруг шепот.
– Что? – спросила бабушка. – Ты что-нибудь сказала?
– Да, – ответила Алиса. – Это я про себя. Я сказала, что счастливая вы.
– Конечно, счастливая. Такого сына вырастила! Даже зубы никогда не болели.
– Я про другое, – сказала Алиса. – Ведь вас к самому кораблю пустят.
– Конечно, пустят. Должна же я своего сына обнять.
– А мне придется далеко-далеко стоять. Может, даже и вообще в городе остаться. А мне так ваш Толо нравится! Честное слово, больше всех других космонавтов.
– Правду говоришь, девушка? – спросила старушка серьезно.
– Честное слово.
– Тогда я должна доброе дело сделать.
Бабушка задумалась, а Алиса посильнее прижала сумку к скамье. Археолог так волновался и беспокоился, что сумка дрожала, как будто в ней сидел не один котенок, а целый выводок.
– Беспокойный он у тебя, – сказала бабушка. – Ты его выпусти.
– Нельзя, – сказала Алиса. – Убежит.
– Слушай меня, доченька, – сказала старушка. – Сегодня у меня великий, можно сказать, день. Сын мой возвращается героем. И я хочу сделать доброе дело. И думаю, Толо меня за это не осудит. Пойдешь ты со мной. Пойдешь к самому кораблю и скажешь, что ты моя дочка, а Толо – твой брат. Поняла?
– Ой, спасибо! Ой, какое громадное спасибо! – воскликнула Алиса. – Вы и не представляете, какое вы замечательное дело сделали! И не только для меня, но и для себя, и для всех!
– Всякое доброе дело не только для одного человека – оно всех касается.
Разумеется, бабушка не поняла, что имела в виду Алиса, а Алисе так хотелось ей рассказать все, что она прикусила себе язык почти до крови, а Рррр словно угадал, о чем она думает, и просунул сквозь дырочку в сумке кончик ножа и уколол Алису.
Алиса от неожиданности подпрыгнула.
– Радуешься? – спросила бабушка. Она и сама была рада, видя, что рядом сидит счастливый человек.
– Радуюсь, – сказала Алиса и ущипнула сумку.
Поезд начал тормозить. За окном потянулись высокие новые дома.
Бывает же так – уж если повезет, то везет как следует. Бабушка не только пообещала Алису провести на космодром под видом своей дочки, но даже накормила ее обедом в кафе возле вокзала, показала ей город, потому что Алиса призналась, что она приезжая. А потом на такси привезла на космодром.
Уже задолго до космодрома машина замедлила ход и еле-еле выбиралась из пробок, чтобы снова через сто метров затормозить. Казалось, вся столица спешит на космодром. Шутка ли – возвращается первый космический корабль. Улицы были украшены флагами и портретами космонавтов, и каждый раз, когда бабушка видела портрет своего сына, она дергала Алису за рукав и громко говорила:
– Ну, кто там?
– Наш Толо, – отвечала Алиса.
– Правильно, наш с тобой мальчик.
И бабушка уже сама начала понемножку верить, что Алиса ее дочь. Наконец, когда впереди показались здания космодрома, машина окончательно застряла в потоке автобусов, машин, велосипедов и всяких других видов транспорта. Шофер, повернувшись к своим пассажирам, сказал с грустью:
