– Со мной работало уже столько специалистов, что я сам скоро стану специалистом по вопросам гипноза. Да только ни у одного из них ничего не вышло.
– У меня получится, – сказал старик. – Я в этом уверен.
Они вошли в комнату, и Валентин запер входную дверь. Затем велел Кириллу сесть на стул лицом к большому зеркалу. Когда юноша выполнил его просьбу, Валентин подошел к нему сзади и приложил руки к его вискам.
– А теперь расслабься и закрой глаза, – попросил он.
Кирилл послушался. Его удивило, что пальцы Валентина были ледяными, хотя стояла довольно теплая погода. Этот холод, казалось, проникал в голову парня, леденил его мозг. А затем Кирилл почувствовал, что его мысли словно тонут в тумане. Он постепенно погружался в транс, и это было очень странно, ведь Валентин не говорил ни слова. Обычно гипнотизеры водили перед его глазами блестящей вещицей и усыпляли словами, но сейчас все происходило иначе.
Кирилл не удержался и открыл глаза… И тут же судорожно вздохнул от страха. В зеркале перед его лицом отражалась совершенно другая комната! Он не видел в нем себя! Перед ним возвышался высокий блестящий трехгранный столб, вокруг которого клубами стелился черный дым. Вокруг столба с воздетыми к потолку руками стояли жуткие фигуры в черных балахонах. Вдруг в клубах дыма полыхнула багровая вспышка, и в следующий момент Кирилл погрузился в темноту.
Когда юноша снова открыл глаза, ужасного видения не было. Валентин усаживал его поудобнее на стуле, видимо, во время транса он съехал с сиденья. Старик выглядел потрясенным и испуганным. Кирилл сразу это заметил.
– Что это было, в зеркале? – спросил парень. – Я видел…
– Ничего ты не видел, – поспешно проговорил Валентин. – Это все галлюцинации. Побочный эффект моего метода…
– Но все выглядело таким реальным!
– Сказал же, тебе показалось!
– Ну а как ваш гипноз? Мне удалось что-то вам сообщить?
– О да, – почему-то безрадостно произнес Валентин. – Ты рассказал все.
– Но я по-прежнему ничего не знаю о тех событиях! – воскликнул Кирилл. – Что тогда произошло?
– Поверь мне, парень, – как-то тоскливо сказал старик, – лучше тебе никогда не вспоминать об этом.
И он быстро вышел из комнаты. Кирилл озадаченно смотрел ему вслед.
* * *
Графиня Шадурская уже собиралась уезжать из имения, как в дверь ее кабинета постучали.
– Входите, – недовольно отозвалась она.
Графиня не любила, когда ее задерживали. Дверь отворилась, и в кабинет вошел Валентин Державин. Шадурская изумленно приподняла брови. Вот кого она уж совсем не ожидала увидеть. Старик был настроен очень решительно, седые брови грозно нахмурены, волосы в еще большем беспорядке, чем обычно.
– Хорошо, что я застал вас! – воскликнул Державин.
Он захлопнул за собой дверь и даже запер ее на ключ.
– Чем обязана? – холодно спросила графиня.
– Хочу узнать, что за игру вы ведете! – сказал Валентин. – Вы и ваш Клуб Калиостро!
– О чем это вы, уважаемый?
– Князь Векентьев и его люди с ног сбились в поисках черных зеркал. А я тут выясняю, что вам прекрасно известно, где находятся два недостающих стекла! Это ведь вы их украли! Когда дом Башаровых полыхал, вы впустили в особняк своих сообщников, мужчину и женщину. Вам удалось извлечь зеркала из Трианона и вынести их до появления пожарных. А позже вы разыграли потерю сознания, чтобы никто ничего не заподозрил.
Графиня нахмурилась.
– Ну что же, – спокойно произнесла она. – К чему отрицать очевидное. И каким образом вы об этом узнали?
– Не важно! – отрезал старик. – Я хочу, чтобы вы сейчас же сообщили мне об их местонахождении!
– И что вы собираетесь делать с ними?
– Конечно передать князю! Ведь для этого меня и пригласили!
– Я очень в этом сомневаюсь.
– Отчего же?
Графиня подошла к своему письменному столу и опустилась в кресло.
– Потому, дорогой Валентин, что вы не могли узнать правду о пропавших зеркалах только сейчас. Да, признаюсь! Это я много лет назад похитила части Трианона. И я действовала не одна. Как вы заметили, у меня имелись сообщники. Да только одним из них были вы!
Валентин не верил своим ушам.
– Что наводит меня на определенные подозрения, – продолжала графиня. – Либо у вас за эти годы случилась потеря памяти, как и у этого сумасшедшего мальчишки, либо вы не тот, за кого себя выдаете!
Она сунула руку в ящик стола, достала оттуда небольшой серебристый пистолет и направила его на Державина. Старик слегка улыбнулся.
– Так вот почему ваша сообщница рылась в моих вещах? И как давно вы меня заподозрили?
– Вы не собираетесь ничего отрицать?
– Следую вашему примеру!
– Я заподозрила неладное, как только вас наняли в качестве психиатра для Кирилла! К чему пытаться выяснить то, что вам и так должно быть известно? За историю существования нашего Клуба здесь уже появлялись двойники некоторых его членов. Так что я постоянно настороже! А теперь признавайся, проклятый доппельгангер, зачем ты явился сюда на самом деле? Что случилось с настоящим Валентином Державиным? И советую без резких движений. Стреляю я очень метко.
– Будьте осторожны, графиня. Не ровен час, ваша игрушка действительно выстрелит.
– Я уничтожу тебя без всяких угрызений совести. Ты обыкновенная стеклянная кукла, оживленная чьей-то темной волей! Отвечай на мои вопросы, пока я не нажала курок!
Валентин, казалось, нисколько не испугался.
– Ошибаетесь, – сказал он. – Я не обыкновенный доппельгангер.
Старик протянул руку в сторону графини, сжал пальцы в кулак и резко взмахнул. Тяжелый письменный стол взмыл к потолку вместе с креслом и перепуганной Шадурской. Спинка кресла врезалась в люстру и разнесла ее вдребезги. Валентин подбежал к окну и выпрыгнул из него, в следующий момент стол с креслом тяжело рухнул вниз, и графиня с громким криком упала на пол. Она тут же вскочила и подбежала к окну, но старика уже и след простыл.
– Дьявол! – выругалась Шадурская.
Она выбежала из кабинета и, пряча пистолет в карман, спустилась по широкой лестнице и вышла из здания. Рядом с воротами имения дежурили два охранника в черной форме.
– Валентина Державина не видели? – обратилась она к ним.
– Нет, – покачал головой один из секьюрити. – Из дверей никто не выходил.
Естественно! Ведь он выскочил в окно!
– У нас тут другая проблемка. – Охранник слегка отодвинулся в сторону и графиня увидела Татьяну Назарову.
Женщина была в стареньком мятом плаще и потертых сапогах, на голове мятая косынка. Обеими руками она вцепилась в толстые прутья ворот.
– Вот, просится войти, – виновато произнес охранник.
– Только тебя здесь не хватало, – злобно сказала графиня.
– Пусти меня к дочери! – крикнула Татьяна. – Я не видела ее несколько дней!
– Соскучилась? – издевательски усмехнулась графиня. – Не поздновато ли ты стала изображать заботливую мамашу? Твоей дочери хорошо здесь, а такая оборванка, как ты, ей не нужна!
Татьяна лишь ахнула.
– Проваливай!
– Как ты смеешь так со мной разговаривать?! – разозлилась Татьяна. – Позови Наташу, я немедленно заберу ее отсюда!
– А ее ты спросила? Может, твоя дочь сама не захочет уходить! – рассмеялась графиня.
Татьяна замерла с открытым ртом.
– Через несколько дней она вернется домой, – сказала Шадурская. – А пока… Пока тебе лучше убраться. Одним своим видом ты портишь настроение членам нашего Клуба.
– Нет! – крикнула Татьяна. – Никуда я не уйду!
Графиня обернулась к охранникам.
– Если понадобится, вышвырните ее отсюда, – приказала она. И зашагала обратно к особняку.
– Ты еще пожалеешь об этом! – кричала ей вдогонку Назарова. – Ох как пожалеешь!
Шадурская презрительно фыркнула. Только угроз этой нищенки ей не хватало! Сейчас ее интересовал лишь старик Державин и его загадки. Радовало то, что ему было неизвестно, где спрятаны черные зеркала. Но как долго будет продолжаться его неведение?
Глава двадцать восьмая
Норд-Шпигель
Вечером Катерина и Матвей остались дома вдвоем. Аглая и Прохор снова задержались в театре, оценивая ущерб после ограбления и погрома. Валентин поехал в штаб-квартиру дворянского собрания.
Матвей готовил ужин, а Катерина сидела за столом в кухне и наблюдала за его действиями. Сначала она пыталась помочь ему, но разбила чашку и опрокинула солонку, после чего Матвей вежливо попросил ее не мешать. Пришлось подчиниться, но теперь девушка не знала, чем себя занять.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, глядя, как он лавирует по кухне.
– Вполне сносно, если не учитывать, что порой у меня все немеет. Боль прошла, но, может, это плохой признак? Перед самым… Ну ты понимаешь, о чем я.
– Не беспокойся. Алекс обещал выяснить, есть ли средство.
– Хочется в это верить. Но лучше ему поторопиться. А ты стала гораздо веселее с тех пор, как он появился, – заметил Матвей.
