— Это одно из твоих изобретений? — тихо спросил крылан, беспомощно озираясь.
— Да! Это тот самый блокиратор, которым размахивал Кайзер! — Женя почувствовала, что ее запястье попало в плен чьих-то цепких рук.
Способностям Марты мгновенно переодеваться и беззвучно передвигаться пора посвятить пару триллеров. Хотя, наверное, влюбленный Марат уже посвятил. Только любовных романов. Вон как усы раздувает. Женя повернула голову, встретилась взглядом с главой Большого Совета кошек и аккуратно высвободила руку. Браслет остался на прежнем месте.
— Почему ты это сделала, Женя? — В повисшей тишине голос Марты прозвучал особенно вкрадчиво.
— Потому… потому, что я не верю…
— Не веришь в виновность Морока? Так? Но почему? — Жене померещились веселые искорки в янтарных глазах кошки. — Кирилл, а ты сам не догадываешься?
Морок стоял совсем рядом и разглядывал Женю так, словно встретил фиолетового шерстокана. Но заговорить не решался.
— Я поняла, кто она, еще три месяца назад. Все это время мы наблюдали за ней. Изучали характер и привычки. Потом Хмур провел анализ ваших ДНК. Родион, прости, сам понимаешь, к тебе обращаться было бесполезно. — Теперь Марта в открытую улыбнулась. — Это твоя дочь, Кир.
Вот те на! Женя ощутила легкое разочарование. Папочка, значит. Тот, что мать бросил, едва узнал о беременности. Прикажете заплакать от счастья у него на груди?
— Марта, ты же знаешь, что это невозможно. У меня нет и не может быть детей. — Он словно потерял интерес к происходящему.
— Это не так, Кирилл, — прошелестел за спиной у Жени Шепот. — Я поговорил с коллегой. Женя — твоя дочь. Ты можешь ему верить.
— Почти сто лет, и ни одного ребенка! — повысил голос Морок.
— Все меняется. К тому же как ты объяснишь ее способности?
— Случайная мутация.
— Не убедительно.
Серые глаза начальника СКК превратились в две холодные щели. Женя поежилась, но взгляда не отвела.
— Как зовут твою мать? — Это был даже не вопрос, а приказ.
— Смородина Елена Александровна! — твердо сказала Женя и уставилась Мороку в подбородок. Она где-то слышала: если сверлить взглядом подбородок собеседника, у того возникает ощущение, что на него смотрят сверху вниз.
— Когда ты родилась?
— Второго апреля 1998 года. Устраивает?
Кожа на его лбу собралась напряженной гармошкой, плечи опустились, и Морок погрузился в продолжительное молчание. Женя поймала взгляд Куцая. Тот неожиданно подмигнул.
— Хочешь, мы с Хмуром прямо сейчас повторим анализ? — спросил целитель кошек.
— Нет, Родион. Спасибо. Она и, правда, моя дочь, — ответил Морок и с видом побитой собаки взглянул на Женю. — Лена… Твоя мама по-прежнему любит Вагнера?
— Какая разница? Давайте не будем о моей маме! Я активировала блокиратор не из-за нее!
— Почему тогда ты это сделала?
— Думаю, СКК не помогала Глухому.
— Ты знаешь кто? — Рядом оказался Кудай. Он тоже умел ходить бесшумно.
— Во время моего посвящения у людей глубины А-но сказала, что рас не четыре, а пять. Понимаете? Существует еще одна раса. У нее даже есть своя эмблема — паук.
— Паук? — в один голос переспросили Морок и Кудай.
— Паук? — взметнула тонкие брови Марта.
— Паук! — протянул Шепот.
— Да ладно! — закукарекали синегрибы.
— А что, очень даже может быть. Кто-то уже не первый раз лезет в дела Края, — заметил Кудай, стаскивая с головы маску. Женя вздрогнула, разглядев его шрам. — Наш покойный Щерба гонялся за странными личностями под землей. Кстати, когда его завалило, на нем был вот этот милый браслетик. Ты нам его вернешь?
— Подумаю. — Женя спрятала руки за спину.
— Глухой от кого-то получил информацию, где тебя искать после посвящения на Дороге Сохмет, — продолжил Морок сводить воедино все факты, — поэтому Кудай с ребятами оказался на трассе.
— Ага, и чуть меня не убил!
— Мы так и не поняли, почему Сид начал стрелять. Но его уже не спросишь — парень превратился в сухой стручок фасоли! — вздохнул Кудай. — Мы всего лишь хотели тебя отвезти к нам, в штаб-квартиру. Ты же полиморф! Наш человек!
— Ничего я не ваш! — фыркнула Женя, но от слов Кудая на душе у нее потеплело. — А как вы очутились на Утесе Света? — перевела она взгляд на начальника СКК.
— Это Кора! — улыбнулся Морок. — Она попросила подстраховать тебя. Знала, что я могу быстро перемещаться на любые расстояния с помощью артефактов, заряженных радужным лассо. Самой ей это уже не под силу, а Марата просить бесполезно!
— То есть капсула, ну которая нас на трассу зашвырнула, была ваша? — прогнусавил Тим.
Он так и сидел, натянув воротник разодранной мастерки на нос. Взглянув на приунывшего Марата в сторонке и сочтя его не опаснее синегриба, Женя перевела рычажок на браслете в позицию «оп». Два крылана тут же принялись поспешно возводить над Тимофеем мерцающий купол.
— Да, его! — вместо Морока ответил Шепот. — Это был подарок Кира. Но не Жене, а мне. Где бы вы ни находились, сломав капсулу, оказались бы за городом.
— Давайте все-таки вернемся к пятой расе. По-моему, самое время расспросить о ней нашего уважаемого Кайзера. — После слов начальника СКК все собравшиеся посмотрели на поникшего экс-помощника Глухого.
Тот, нахохлившись, сидел на низком бордюре, идущем вокруг Арены. Бывший начальник службы безопасности походил на большую черную курицу, медитирующую на тему «Как несправедлива жизнь — завтра в бульон».
— Говорил я Глухому, что не нужно с ними связываться! И Сиплый говорил! Эх, Сиплый, Сиплый… — трагично пропищал Кайзер. — Да, есть пятая раса. Но я ничего о ней не знаю.
— Совсем ничего? — удивилась Марта. — А способности?
— Мохнорыло их разберет! — Кайзер поскреб круглую лысину. — В технике они шарят будь здоров. В голову могут влезть. Как — не знаю. Только заставить человека или даже шерстокана куда-то пойти против его воли, им раз плюнуть.
Перед Женей возник подземный тоннель и толпа несущихся на верную гибель крыс. А еще покойный Сид, так некстати нажавший на курок.
— И на черта им весь этот балаган сдался, тоже понятия не имею, — продолжал Кайзер. — Я из них только пару пацанов-то и видел. Лет по шестнадцать. Они нам электронику ставили. Наглые такие. Одного хорошо запомнил. Худой, волосы длинные. И уши — острые, как у собаки.
— А имя? — ели слышно спросил Шепот.
— Ларс. Он назвал себя Ларс.
— Что это? — Женя взяла из рук Марты черный бархатный прямоугольник с серебряным тиснением.
— Официальное приглашение стать членом нашей фратрии. Так принято, моя милая. Его вручают после посвящения. Ведь каждая кошка может жить с нами в Башне, а может — сама по себе.
— Спасибо. Я подумаю.
— Думай. Твоя комната будет ждать. Жалко, что Дины нет, чтобы тебя уговорить. — Между бровями женщины на мгновение появилась маленькая складочка и тут же пропала. — Несколько дней назад она куда-то исчезла. Не случилось ли чего?
После Марты по очереди подошли представители остальных рас. Спели дифирамбы, отдали приглашение и очень просили стать подданной их и только их фратрии. Люди ветра соблазняли полетами и фестивалем граффити, люди глубины — необитаемыми островами и кругосветными путешествиями на яхте, а люди нор в лице веселого Уса — жизнью среди настоящих мужчин.
— Чем Глухой только думал? Выгори его план, здесь бы жить стало невозможно. Перенаселение, голод, болезни… Идиот! Мохнорыло ему за пазуху! Короче, вот тебе подарочек от людей нор. — Ус поставил перед Женей бледно-желтый эмалированный бидон для молока, полный каких-то тусклых камней.
Она уже, было, собралась поблагодарить и отказаться, но Тим толкнул ее локтем в бок.
— Бери! Это же необработанные алмазы!
— Вот пройдешь посвящение у Крысоматери, сама их под землей чувствовать научишься! — Ус многозначительно пощипал свой правый ус. — Ну и клады, конечно. Без этого никак!
Женя покивала, однако договариваться о времени посвящения не стала. Ее мучили сомнения: «А вдруг у нее после этого руки вырастут подлиннее, чем у Гоблина?»
— Ну что, Жень, решила, к какой фратрии примкнуть? — Рядом прямо на пол сел Шепот. Женю разрывало на части от желания поговорить с ним о Ларсе, но она понимала — не время. Сейчас беседа, как ни крути, скатится к теме «пригрел змею на груди». Пусть пока отстоится.
— Не знаю. Трудно выбрать.
— Может, кошки?
— Они, конечно, почти родные… Но нет. Меня тошнит от их принципа ни во что не вмешиваться. — Женя мысленно завязала узелок на память. Нужно, как только разберется со школьными экзаменами, навестить одного мерзкого типа. Придется объяснить ему, как рукоприкладство влияет на психику ребенка. Наглядно так объяснить, чтобы запомнил! — Потом я не очень понимаю, в чем смысл их жизни? В удовольствии? Крыши ради крыш?
